Загадочная история Бенджамина Баттона (сборник) - Фицджеральд Фрэнсис Скотт (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
- Не хочу.
- Может, я могу что-нибудь для тебя сделать перед уходом?
- Куда ты идешь?
- В бар, к этим ребятам. Может, я могу что-нибудь для тебя сделать?
- Не надо.
- Мне страшно не хочется оставлять тебя в таком состоянии.
- Не глупи. Мне просто надо поспать.
Какой озабоченный взгляд. И ведь она понимала, что ему не терпится поскорее удрать из их душной каюты. Она даже обрадовалась, когда хлопнула дверь. Ей хотелось только спать, спать, спать.
Вверх - вниз - вкось. Эй, не так высоко! Лево, лево руля - выправляй! А теперь правей, правей забирай! Ввысь - хрясь! - вниз.
Через несколько часов Ева смутно ощутила, что Адриан склонился над ее постелью. Она хотела, чтобы он обнял ее и вырвал из этого колышущегося небытия, но, открыв глаза, увидела, что его уже нет. Он просто забежал на минуту и сразу ушел. В следующий раз она очнулась ночью - Адриан спал.
Утро было свежее и прохладное, море немного успокоилось, и Ева без содрогания подумала о завтраке. Они поели в каюте, потом, с помощью Адриана, она кое-как привела себя в порядок, и они поднялись на палубу. Теннисный турнир уже начался - на радость нескольким кинолюбителям; но большинство пассажиров, словно забытые в креслах тюки, маялись перед подносами с нетронутой едой.
Партнерша Адриана - они играли первую партию - была изящно ловкой и беспардонно излучала здоровье. Ее матовая кожа как бы светилась изнутри даже явственней, чем накануне. В перерыве между сетами к ней подошел старший помощник капитана, а люди, которых она еще вчера не знала, по-приятельски называли ее Бетси. Она была принцессой рейса, отрадой для скучающих взглядов.
Но Еве эта пара не доставляла радости, и она подняла глаза вверх, на неустойчивое - из-за качки - небо и чаек, прижимавшихся к радиомачте. Почти все их попутчики со своими кинокамерами, которые они выволокли, как только начался турнир, а теперь не знали, что, собственно, ими снимать, выглядели глуповато и суетливо, но матросы, красившие шлюпбалки, казались ей спокойными, усталыми и симпатичными - они, вероятно, тоже хотели, чтобы этот рейс побыстрее закончился.
Вскоре к ней подсел Баттеруорт.
- Врач оперирует одного из стюардов. Представляете себе - при этакой качке?
- Оперирует? Почему? - спросила она равнодушно.
- Аппендицит. Они были вынуждены начать операцию прямо сейчас, потому что ожидается ухудшение погоды. Из-за этого и маскарад перенесли на сегодняшний вечер.
- Господи, несчастный человек! - воскликнула она, сообразив, что это, вероятно, стюард, который сидел в их каюте.
Адриан демонстрировал обходительность и заботливость к партнерше.
- Простите!.. Вы не ушиблись?.. Нет-нет, это я виноват... Советую вам накинуть пальто - так недолго и простудиться...
Матч закончился, и они выиграли. Разгоряченный и доброжелательный, он подошел к Еве.
- Как ты себя чувствуешь?
- Ужасно.
- Победители заказывают выпивку, - проговорил он извиняющимся тоном.
- Я тоже пойду в бар, - сказала Ева, приподымаясь; но приступ головокружения заставил ее снова сесть.
- Ты уж лучше побудь пока тут. Я пришлю тебе чего-нибудь выпить.
Она заметила, что на людях он держится с ней чуть скованней, чем раньше.
- Ты вернешься?
- Конечно, через несколько минут.
Все пассажиры спустились в бар; только по мостику, привычно сохраняя равновесие, расхаживал помощник капитана. Когда ей принесли коктейль, она через силу выпила его и почувствовала себя немного лучше. Чтобы развлечься, она попыталась вспомнить их жизнерадостные планы - уютная маленькая вилла в Бретани, дети учат французский; больше ей сейчас ничего не припоминалось - уютная маленькая вилла в Бретани, дети учат французский - она повторяла эти слова снова и снова, пока они не стали такими же пустыми и бессмысленными, как бескрайнее белесое небо. Она вдруг забыла, куда и зачем они плывут, их путешествие стало бесцельным, ненужным и случайным, ей страстно хотелось, чтобы Адриан, всегда такой отзывчивый и нежный, поскорее вернулся и успокоил ее. Кажется, они решили уехать на год из Америки в надежде вновь обрести ту небрежную юную уверенность, ту способность жить изящно и легко, которая покидает людей вместе с юностью...
День, сырой и сумрачный, уныло тянулся, палуба была почти безлюдной, шатающееся мокрое небо толчками валилось вниз. А потом вдруг как-то сразу стало пять часов, и они уже опять сидели в баре, и мистер Баттеруорт рассказывал ей свою жизнь. Она выпила много шампанского, но ее все равно мутило от качки, словно ее душа с помощью морской болезни пробивалась сквозь густые пары алкоголя к нормальной жизни.
- Когда я вас увидал, я понял, как выглядели греческие богини, - сказал ей Баттеруорт.
Ей было приятно, что, увидев ее, он понял, как выглядели греческие богини, - но где пропадал Адриан? Он ушел с мисс Д'Амидо на носовую палубу - "окунуться в океанские брызги". Ева услышала, что обещает Баттеруорту достать свои краски и нарисовать на его манишке Эйфелеву башню для сегодняшнего маскарада.
Когда Адриан и Бетси, омоченные океанскими брызгами, с трудом открыли плотно припертую ветром дверь на прогулочную палубу, они оказались в желанном затишье и, одновременно остановившись, повернулись друг к Другу.
- Что ж... - начала мисс Д'Амидо - и умолкла. Но он, не решаясь заговорить, неподвижно стоял спиной к борту и смотрел на нее. Она тоже молчала, потому что не хотела быть первой; несколько мгновений ничего не происходило. Потом она шагнула к нему, и он обнял ее и поцеловал в лоб.
- Вам просто жалко меня, я знаю. - Она всхлипнула. - Вы просто очень добрый.
- Я чувствую себя околдованным. - Его голос прерывался.
- Тогда поцелуйте меня.
На палубе никого не было. Он мимолетно склонился к ней.
- Нет, по-настоящему.
Давно он не прикасался к таким юным, таким невинным губам. Солоноватые брызги, словно слезы о нем, застыли на ее фарфоровых щеках. Она была свежа и непорочна, но в ее глазах таилось неистовство.
- Я люблю вас, - прошептала она, - я ничего не могу с собой поделать, ничего! Я полюбила вас с первого взгляда - не на пароходе, нет, а уже год назад, когда Грейс Хили привела меня в театр на репетицию, а вы вдруг встали из второго ряда и начали им говорить, как нужно играть. Я написала вам письмо, да только не отправила, разорвала.
- Нам надо идти.
Они шли по палубе, и она протяжно всхлипывала, а потом еще раз, уже перед дверью своей каюты, страшно неосмотрительно, подняла к нему лицо для поцелуя. Когда он снова переступил порог бара, кровь тяжкими молотами стучала у него в висках.
Он был рад, что Ева, видимо, не заметила его прихода, а по всей вероятности, даже и не знала, что он уходил. Он немного переждал, а потом сделал вид, что очень заинтересован ее занятием.
- Что это?
- Ева рисует мне на манишке Эйфелеву башню для сегодняшнего маскарада, - объяснил ему Баттеруорт.
- Ну вот. - Ева отложила кисть и обтерла платком руки. - Получилось?
- Истинный шедевр!
Ее глаза скользнули по группе зрителей и как бы случайно задержались на Адриане.
- Ты совсем промок. Пойди переоденься.
- Пойдем вместе.
- Я лучше выпью еще шампанского.
- По-моему, тебе хватит. И нам надо одеться для маскарада.
Она неохотно сложила краски и пошла впереди него к выходу из бара.
- Стэкомб заказал столик на девятерых, - сказал Адриан, шагая вслед за ней по коридору.
- Молодое поколение, - проговорила она с преувеличенной горечью. - Уж конечно, молодое. И ты позабыл обо всем на свете - с ребенком.
Они еще долго разговаривали в каюте: она едко, он уклончиво; разговор оборвался, когда корабль вдруг резко швырнуло вверх, и Ева, неожиданно выдохнув остатки хмеля, опять почувствовала себя плохо. Им не оставалось ничего другого, как заказать два коктейля в каюту; но, выпив, они все же решили пойти на маскарад; возможно, он убедил ее, что она волнуется понапрасну, а возможно, ей стало все равно.
