Повесть о двух городах - Диккенс Чарльз (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Но для чего, для какого страшного дела!
У точильного круга была двойная рукоятка с ручками в обе стороны, и двое всклокоченных мужчин, с силой налегая на них, крутили его с каким-то остервенением. Когда бешеное вращение колеса заставляло их откидываться назад, их длинные космы падали на плечи, а страшные перекошенные физиономии с нелепо торчащими наклеенными усами и бровями напоминали свирепых дикарей, разукрашенных для воинственной пляски. Потные, с ног до головы забрызганные кровью, с воспаленными глазами, горевшими какой-то звериной яростью, они с диким ревом налегали на рукоятку и крутили, крутили, как одержимые. Слипшиеся волосы то падали им на глаза, то космами свисали на плечи, а женщины в это время подносили им ко рту кружки с вином; вино расплескивалось, пот лил с них ручьями, и в снопах искр, летевших от круга, окровавленные лица и руки выступали словно в адском пламени. Среди всех этих людей не было ни одного человека, не забрызганного кровью. В тесной толпе, обступившей точильный круг, иногда поднималось какое-то движение и в свете факелов мелькали протискивающиеся вперед фигуры, обнаженные по пояс, руки по локоть в крови, фигуры в окровавленных лохмотьях, всклокоченные головы, обмотанные красным тряпьем, намокшими в крови обрывками шелка, пропитанными кровью обрывками кружев, лентами. Ножи, шпаги, пики, топоры, все, что ни точилось на круге, было красно от крови. У многих шпага висела на руке на перевязи, сделанной из каких-то окровавленных лоскутьев шелка, батиста, клочьев разорванного белья или платья. Вырвав отточенное оружие из снопа искр, они опрометью кидались на улицу, и тот, кто заглянул бы им в глаза, увидел бы в них то же багровое пламя, которое можно было погасить только пулей, и всякий порядочный человек сделал бы это не дрогнув, даже если бы ему пришлось поплатиться за это двадцатью годами жизни.
Все это с ужасающей отчетливостью мелькнуло перед ними за одно мгновенье. Так, за одно мгновенье перед человеком на краю гибели, перед глазами утопающего или обреченного на смерть проносится вся его жизнь. Они тут же отшатнулись, и доктор, глядя в посеревшее от ужаса лицо своего друга, не решился спросить, что все это означает.
— Они убивают узников, — прошептал мистер Лорри, опасливо покосившись на запертую дверь. — И если вы уверены в том, что вы говорили, если вы действительно пользуетесь здесь влиянием, — а я думаю, что так оно и есть, — идите назовите себя этим дьяволам, требуйте, чтобы они провели вас в Лафорс. Может быть, уже поздно, не знаю, но каждая минута промедления может оказаться роковой!
Доктор Манетт крепко сжал ему руку и с непокрытой головой, без шляпы бегом бросился из комнаты; и когда мистер Лорри снова выглянул в окно, он уже был во дворе.
Его седая голова, необыкновенная внешность, властная уверенность, с какою он отстранил размахивающие оружием руки, сразу покорили толпу, — она раздвинулась и, пропустив его вперед, молча сомкнулась за ним. На мгновенье все стихло, потом толпа задвигалась, пронесся какой-то ропот, среди которого выделялся громкий голос доктора, и мистер Лорри увидел, как толпа стала поспешно строиться плечом к плечу, и доктор оказался в самой середине, и колонна человек в двадцать устремилась в ворота с громкими криками:
— Да здравствует узник Бастилии! На выручку родственника Бастильского узника, в Лафорс! Дорогу Бастильскому узнику! Выручим из Лафорса узника Эвремонда! — и другими возгласами того же рода.
Мистер Лорри, взволнованный, потрясенный, опустил ставню, захлопнул окно, задернул шторы и поспешил к Люси, рассказать ей, что ее отец, заручившись поддержкой народа, отправился разыскивать ее мужа. Он застал около нее мисс Просс и малютку Люси и в первую минуту даже не удивился, увидев их, и только потом, много позже, когда он сидел около них в эту тревожную ночь, он с недоумением спрашивал себя, как же они там очутились?
Люси в полном оцепенении сидела на ковре у его ног, ухватившись обеими руками за его руку. Мисс Просс уложила малютку на его кровать и сама прилегла головой на подушку рядом со своей хорошенькой питомицей. О! Как бесконечно долго тянулась эта ночь! Как надрывали душу слезы несчастной жены! Как медленно проходил час за часом, а отец все не возвращался, и они ничего не знали.
Дважды ночью у ворот поднимался трезвон, во двор с шумом врывалась толпа, и точильный круг снова начинал крутиться с глухим скрежетом.
— Что это? — в ужасе кричала Люси.
— Шш! дитя мое, — успокаивал ее мистер Лорри, — это солдаты точат на дворе свои сабли. Дом теперь принадлежит государству, у них здесь что-то вроде арсенала.
Это повторилось еще только два раза за всю ночь, второй раз возня продолжалась недолго. И через несколько минут все стихло. Вскоре затем начало светать, и мистер Лорри, осторожно высвободив руку из рук Люси, подошел к окну и украдкой выглянул во двор. Какой-то человек, весь в крови, лежал на земле возле точильного круга — его можно было принять за тяжело раненного солдата, очнувшегося на поле битвы; приподнявшись на локте, он тупо водил кругом мутным взором. Разглядев в полумгле карету монсеньера, этот выбившийся из сил убийца с трудом поднялся на ноги, шатаясь подошел к роскошному экипажу, рванул дверцу, взобрался в него и, пачкая кровью нарядные подушки, завалился спать. Когда мистер Лорри снова выглянул в окно, большой точильный круг — земля — уже совершил полный оборот, и первые солнечные лучи окрасили двор красным огненным светом. А тот другой точильный круг стоял покинутый, один, в недвижной тиши ясного прохладного утра; он тоже был весь красный, но не от солнца — оно не задевало и не касалось его своими лучами.
Глава III
Тень
Как только наступившее утро заставило мистера Лорри вернуться к делам, он со свойственной ему деловитостью прежде всего подумал о том, что не имеет права подвергать риску фирму Теллсона и давать приют в стенах банка жене арестованного эмигранта. Если бы речь шла о его личной собственности или опасность грозила ему самому, он бы, не задумываясь, пошел на любой риск ради Люси и ее ребенка. Но доверие, оказанное ему, возлагало на него ответственность за чужое имущество, а во всех своих деловых обязательствах он всегда руководствовался только деловыми соображениями.
Сначала у него мелькнула мысль разыскать виноторговца Дефаржа и поговорить с ним, не поможет ли он подыскать квартиру, где приезжие могли бы чувствовать себя в безопасности в такое тревожное время. Но он тут же решил, что это не годится. Дефарж жил в самом бунтарском квартале и наверно был замешан во все эти опасные дела и даже пользовался среди своих большим влиянием.
Настал полдень, доктор все еще не возвращался, а каждая минута промедления угрожала репутации фирмы, и мистер Лорри решил поговорить об этом с Люси. Она сказала ему, что отец собирался подыскать квартиру в этом же квартале, где-нибудь поближе к банку. И так как никаких деловых возражений против этого у мистера Лорри не было и он предвидел, что, даже если с Чарльзом все разрешится благополучно и его выпустят, ему все равно не позволят выехать из Парижа, — он тут же отправился искать квартиру и очень скоро нашел вполне подходящее помещение в уединенном переулке, где притихшие дома с закрытыми ставнями грустно свидетельствовали о том, что их покинули.
Он тотчас же отвез туда Люси с ребенком и мисс Просс и постарался устроить их как можно удобнее, во всяком случае куда удобнее, чем ему самому жилось в конторе банка. Он приставил к ним Джерри, который в качестве привратника являл достаточно внушительную фигуру и в случае чего мог выдержать любую потасовку; после этого мистер Лорри вернулся к своим банковским делам. Но на душе у него было неспокойно, тяжелые мысли не покидали его и за работой, и время тянулось томительно долго.
Но вот день подошел к концу, банк закрылся, мистер Лорри остался один и совсем пал духом. Он сидел, затворившись у себя в комнате, и раздумывал, как же им теперь быть дальше, как вдруг на лестнице послышались шаги и через несколько секунд в дверях появился человек, который окинул мистера Лорри быстрым внимательным взглядом и обратился к нему по имени.
