Бэббит - Льюис Синклер (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Заболел он от несвежих устриц. Два дня он лежал томный, капризный, придирчивый. Ему все было позволено, и даже когда он рычал: «Оставьте меня в покое!» — ему и это сходило с рук. Лежа на закрытой веранде, он смотрел, как зимнее солнце скользит по туго натянутым шторам, превращая их грубый сероватый цвет в нежно-розовый. Тень от шнура лежала черной полосой на колышущейся парусине. Ему нравилось следить, как она колышется, и он вздохнул, когда погасли последние лучи заката. Он думал о жизни, и ему было немного грустно. Оттого что тут не было никаких Верджилов Гэнчей, перед которыми приходилось делать решительно-оптимистическое лицо, он сам себе признался, что жизнь у него идет как заведенная. В конторе как заводной, продаешь скверные дома, в церкви как заводной, слушаешь сухие, скучные проповеди, оторванные от настоящей жизни, от улицы, и вся его религия — жесткая, сухая, нечеловечески респектабельная, словно шелковый цилиндр. Как заводной, играешь в гольф, ходишь в гости обедать, садишься за бридж, разговариваешь. Кроме Поля Рислинга, со всеми даже дружишь, как заводной, — одинаково хлопаешь всех по плечу, одинаково шутишь, никогда не решаешься испытать дружбу молчанием.
Он беспокойно ворочался в постели.
Он видел, как идут годы, как проходят в пустом притворстве ясные зимние дни и теплые летние вечера, когда надо бы лежать на лесной лужайке. Он думал о телефонных звонках, о том, как приходится уговаривать ненавистных ему клиентов или ходить по делам, ожидать в грязных приемных со шляпой на коленях и зевать в кулак, разглядывая засиженные мухами календари и вежливо разговаривая с клерками.
«Как не хочется идти в контору! — тоскливо думал он. — Мне бы сейчас… Мне бы… сам не знаю, чего мне нужно!»
Но на следующий день он уже был на работе, деловитый, хотя и в очень плохом настроении.
19
Зенитская Компания городского транспорта собиралась выстроить вагоноремонтные мастерские в предместье Дорчестер, но когда дело дошло до покупки земли, выяснилось, что право продажи закреплено за фирмой «Бэббит — Томпсон». Агент по закупке участков, вице-президент и даже сам президент Транспортной компании, возражали против цен, назначенных фирмой Бэббита. Они говорили о своем долге перед акционерами, грозили обратиться в суд, хотя в суд они так и не обратились, и сочли за благо сговориться с Бэббитом. Копии всех их писем хранятся в архивах Компании, где их может проверить любая общественная комиссия.
После этой сделки Бэббит положил на свой текущий счет три тысячи долларов, агент Транспортной компании по закупке участков приобрел машину за пять тысяч, вице-президент Компании выстроил виллу в Девонском лесу, а президент был назначен послом в одно из иностранных государств.
Бэббиту стоило большого труда закрепить за собой право на продажу и откупить участок одного владельца так, чтобы об этом не знал его сосед. Пришлось пустить слухи о постройке гаражей и магазинов, делать вид, что больше он участков на комиссию не берет, или со скучающим видом, как при игре в покер, выжидать, когда не удавалось заполучить нужный участок, что грозило сорвать все планы. Ко всему прочему его изводили ссоры с тайными сообщниками. Те хотели, чтобы Бэббит и Томпсон участвовали в сделке только как маклеры. Бэббит с этим почти соглашался: «Существует деловая этика — посредник должен только представлять своих клиентов и ни в коем случае в покупке сам не участвовать», — объяснял он Томпсону.
— Пес с ней, с этикой! Думаешь, я буду смотреть, как эти ханжи и хапуги загребают деньги, и сидеть сложа ручки? — рычал старый Генри.
— Не нравятся мне эти махинации. Один другого хочет перехитрить.
— Не один другого, а двое — третьего! Мы публику перехитрили. Ну, ладно, отвели душу, поговорили об этике, теперь надо решить, где бы нам взять ссуду, чтобы и самим втихомолку закупить кое-какие участки. В наш банк за этим не сунешься. Может выплыть наружу.
— Пожалуй, повидаю старика Иторна. Он — могила.
— Вот это дело!
Иторн с удовольствием, как он сказал, «поддержал достойного человека» и дал ссуду Бэббиту, не занося ее в банковские гроссбухи. Таким образом, часть комиссионных Бэббит и Томпсон получили за участки, которыми они владели сами, хотя и под чужим именем.
И в ходе этой блестящей сделки, которая поддерживала коммерцию и повышала доверие публики к процветающей фирме по продаже недвижимого имущества, Бэббит с ужасом обнаружил, что один из его служащих — нечестный человек.
Нечестным оказался Стэнли Грэф, разъездной агент.
Бэббита уже давно беспокоил этот Грэф. Он то и дело нарушал слово, данное съемщикам квартир. Часто, сдавая дом, он обещал, что будет сделан ремонт, не имея на то согласия домохозяина. Появилось подозрение, что он подделывает инвентарные списки меблированных домов так, что съемщик, выезжая из дома, должен платить за предметы, которых никогда и в помине не было, и эти деньги Граф кладет себе в карман. Бэббит никак не мог доказать справедливость этих подозрений, и хотя он почти решил уволить Грэфа, но все руки не доходили.
И вдруг как-то в кабинет Бэббита ворвался красный от волнения человек и, задыхаясь, крикнул:
— Слушайте! Если вы не уволите этого типа, я такой скандал устрою, что небу станет жарко!
— Да что такое… Не волнуйтесь, дружище! Что случилось?
— Что? Фу-уу! Да я… да я…
— Сядьте, успокойтесь! Вас по всему зданию слышно!
— Я снял дом через этого вашего Грэфа. Вчера я пошел, подписал контракт, все как следует, ему только оставалось дать контракт владельцу на подпись и выслать мне по почте. Он и выслал. А сегодня утром Спускаюсь я к завтраку, а прислуга говорит — приходил какой-то человек, сразу после почтальона, и попросил отдать конверт — послал, говорит, сюда по ошибке, большой такой, длинный конверт и в углу — марка фирмы: «Бэббит — Томпсон». Конверт, конечно, пришел, она и отдала его. Описала она мне этого малого, я сразу понял — ваш Грэф! Звоню ему, а он, дурак, прямо так и сознался! Говорит, что получил подпись хозяина дома, выслал контракт, а тут ему сделали более выгодное предложение, и он забрал у меня контракт. Что вы на это скажете?
— Ваша фамилия?
— Уильям Варни — У.-К.Варни.
— Помню, помню. Дом Гаррисона. — Бэббит нажал звонок. Когда мисс Мак-Гаун вошла, он спросил:
— Грэф здесь?
— Нет, сэр.
— Пожалуйста, посмотрите у него в столе — есть ли там контракт на имя мистера Варни, дом Гаррисона? — И, обращаясь к Варни, добавил: — Не знаю, как у вас просить прощения. Само собой понятно, я уволю Грэфа, как только он появится. И, конечно, ваш контракт действителен. Но мне хотелось бы сделать для вас еще кое-что. Я попрошу владельца дома не платить нам комиссионные, а взять их в счет вашей квартирной платы. Нет! Нет! Я настаиваю! Откровенно говоря, меня эта история просто потрясла! Я сам человек практический, деловой. Бывало, конечно, что я тоже в свое время мог, при случае, пофантазировать, если надо было прошибить какого-нибудь тупоголового клиента. Но я впервые слышу, что кто-то из моих служащих поступил нечестно! У нас в конторе этого не бывало, даже марки и то редко пропадали! Честное слово, мне будет неприятно извлечь из этого хоть какую-то выгоду! Значит, вы разрешите комиссионные вручить вам? Отлично!
Он прошелся по февральским улицам, где грузовики подымали фонтаны грязи, а небо мрачно висело над мрачными кирпичными зданиями. В контору он вернулся в ужасном настроении. Ему ли, столь уважавшему закон, пристало скрывать государственные преступления — перехват почты? Но не мог же он допустить, чтобы Грэфа посадили в тюрьму и жена его пострадала. И что хуже всего — теперь ему надо уволить Грэфа, а в своих деловых отношениях он больше всего боялся именно этой процедуры. Он так хорошо относился к людям, так хотел, чтобы и к нему относились хорошо, что не мог вынести, когда приходилось кого-то обижать.
