Ученые сказочки для примерных пожилых мальчиков и девочек - Твен Марк (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Кроме того, на кладбище обнаружены кучи золы, из чего явствует, что человек имел обыкновение устраивать пышные поминальные пиршества (иначе невозможно объяснить присутствие золы в таком месте), а также верил в бога и бессмертие души (иначе в чем смысл столь торжественных церемоний?).

Выводы. Можно предположить, что у человека была письменность. Можно считать доказанным, что он действительно существовал, а отнюдь не является мифом; что он был современником пещерного медведя, мастодонта и других вымерших животных, что он варил и пожирал их, равно как и собственных детенышей; что он изготовлял грубое каменное оружие и имел некоторое понятие об искусстве; что он полагал, будто у него есть душа, и тешил себя верой в ее бессмертие. Но воздержимся от насмешек: как знать, быть может, на земле есть существа, которым мы сами с нашей суетностью и глубокомыслием кажемся смешными».

Часть третья

На берегу все той же реки ученые нашли большой, тщательно обтесанный камень с надписью:

С превеликим трудом профессору Мокрице удалось перевести надпись, и он незамедлительно послал ее в свое отечество, где она вызвала настоящую сенсацию. Надпись поразительным образом подтверждала некоторые древние предания. Текст был несколько затемнен двумя или тремя непереводимыми словами, однако без всякого ущерба для общего смысла. Вот этот перевод:

Профессору Мокрице впервые удалось сделать полный удовлетворительный перевод образца таинственной письменности, оставленной вымершим человечеством, и это принесло ему такую славу, что все отечественные научные учреждения разом присудили ему высшую ученую степень, и все в один голос твердили, что, если бы профессор посвятил себя военной карьере и обратил свои блестящие таланты на истребление враждебного племени рептилий, король пожаловал бы его дворянством и щедро наградил деньгами. Появилась даже целая наука — «человековедение», в чью задачу входила расшифровка древних памятников вымершей птицы, именуемой «человек» (ибо отныне было установлено, что человек — птица, а отнюдь не пресмыкающееся). Но профессор Мокрица навсегда остался основоположником и главой этой научной школы, так как не подлежало сомнению, что еще ни один перевод не был столь точен и непогрешим, как этот. У других дешифровщиков могли быть ошибки, но не у профессора Мокрицы. Впоследствии было найдено много других памятников вымершего человека, но ни один не пользовался той популярностью и славой, какая выпала на долю «Мэрского камня» — от слова «Мэр»; а поскольку ему в переводе соответствует слово «король», так его и назвали «Мэрским», или «королевским», камнем.

Вскоре экспедиция сделала еще одну замечательную «находку». Это был большой округлый бугор с плоской вершиной, имевшей десять лягушечьих пядей в диаметре и пять или шесть в высоту. Профессор Улита водрузил на нос очки и обошел вокруг бугра, а потом вскарабкался на вершину. Наконец он сказал:

— В результате визуального и пальпального обследования этого изопериметрического купола я пришел к выводу, что перед нами одно из редчайших замечательных сооружений, возведенных племенем «курганостроителей». Тот факт, что купол имеет пластинчатожаберное строение, лишь увеличивает его научную ценность, ибо он, по-видимому, отличается от тех памятников, о которых мы читали в древних летописях, но это ни в коей мере не ставит под сомнение аутентичность находки. Пусть громофонический кузнечик подаст сигнал и вызовет этого лодыря жука-навозника, чтобы произвести раскопки и собрать новые научные сокровища.

Ни одного навозника при исполнении служебных обязанностей не оказалось, и раскопки произвела бригада муравьев. Но они ничего не нашли. Ученых постигло бы большое разочарование, если бы лорд Карамора не пролил свет на существо дела. Он заявил:

— Отныне мне ясно, что древнее загадочное племя курганостроителей не всегда воздвигало свои сооружения с целью устройства мавзолеев, иначе в данном случае, как и во всех прочих, мы нашли бы скелеты и грубые орудия, которыми эти существа пользовались при жизни. Разве это не очевидно?

— Конечно, конечно! — подхватили все.

— В таком случае мы сделали важнейшее открытие; это открытие значительно расширит наши представления о курганостроителях; оно умножит славу нашей экспедиции и принесет нам признательность ученых всего мира. Отсутствие здесь каких бы то ни было мощей может означать только одно: курганостроители были отнюдь не низкоразвитыми дикими рептилиями, как считалось ранее, а существами высокоорганизованными и в высшей степени разумными, способными не только оценить заслуги своих великих сородичей, но и увековечить их память. Братья ученые, этот замечательный курган не гробница, а монумент!

Слова профессора произвели на всех потрясающее впечатление.

Но величие минуты было нарушено грубым и дерзким смехом — это явился жук-навозник.

— Монумент! — передразнил он профессора. — Монумент, возведенный курганостроителями! Так, так-с! Таким представляется он проницательному взору науки, а для бедного темного парня, который никогда и не нюхал учения, это не монумент, — но, коли уж на то пошло, все-таки вещь весьма ценная и нужная; и с позволения вашей милости я сейчас же обращу его в место блаженного отдохновения и…

Навозника прогнали кнутом, и экспедиционные художники принялись зарисовывать монумент во всевозможных ракурсах, а профессор Мокрица, обуреваемый жаждой научной деятельности, облазил его вдоль и поперек в надежде найти надпись. Но если там когда-нибудь и была надпись, то она либо стерлась, либо какой-нибудь варвар вырубил ее и унес, приняв за амулет.

Когда художники сделали свое дело, ученые решили погрузить замечательный монумент на четырех самых больших черепах и отправить в королевский музей, что и было с успехом исполнено; прибытие монумента вызвало всеобщее торжество, тысячи ликующих граждан сопровождали памятник к месту его нового пребывания; пожаловал и король Квакш XVI собственной персоной, который даже соблаговолил воссесть на него и ехал так до самого музея.

Наступившие холода вынудили ученых на время прекратить свои труды и готовиться в обратный путь. Но даже последний день, проведенный среди пещер, принес свои плоды: один из исследователей нашел в глухом закоулке музея, или «кладбища», нечто удивительное и необычайное. Это была спаренная человеко-птица, два существа, сросшиеся от природы верхними частями туловища, с табличкой, на которой стояли непереводимые слова: «Сиамские близнецы». Официальный отчет об этой находке завершался следующими словами:

«Из всего вышесказанного явствует, что в древности были два вида этой гигантской птицы — одиночный и спаренный. В природе все закономерно. Науке совершенно ясно, что спаренный человек изначально обитал в суровых условиях, где его постоянно подстерегали опасности; оттого он и спарился; пока одна из особей спит, вторая бодрствует; равным образом это удваивало его силы на случай опасности. Честь и хвала всепроникающему взору богомудрой Науки!»