Тени старинных замков - Непомнящий Николай Николаевич (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Один чиновник военного министерства в течение долгого времени подвергался мучительному заблуждению чувств. Пробуждаясь утром, он видел посреди своей комнаты паука, висевшего на паутине; паук быстро увеличивался и наполнял всю комнату, так что чиновник поневоле выходил вон, чтобы это исполинское и отвратительное насекомое не раздавило его.
Теперь это обманчивое представление заменилось другим, менее мучительным и более приятным. Чиновник каждое утро при своем пробуждении видел стол с отличным завтраком; но, к сожалению, он может наслаждаться только взглядами, потому что стол в ту же минуту исчезает, когда чиновник подходит к нему.
Во время моего пребывания в Греции испытал я очень приятное заблуждение чувств, которое приписываю умственному напряжению и при котором в одно время были напряжены зрение и слух.
В один из прекрасных и поэтических вечеров под голубым небом Эллады прилег я отдохнуть на зеленом ковре горы Ликейской; высокие вершины поднимались в туманной дали, и серебряные волны залива Аркадии отражались на лазоревом горизонте, птицы пели под тенью весенних листьев, легкий ветерок разносил по небольшой долине благоухание трав и цветов, и последние лучи заходящего солнца бросали на эту прекрасную природу свои таинственные оттенки. Я был молод, впечатлителен, полон энтузиазма и сладостных воспоминаний, мало-помалу переносясь мысленно в героические времена Древней Греции. Мои глаза тихо устремились на берега реки Ладон, протекавшей у ног моих; телесная жизнь, казалось, прекратилась, и мое воображение блуждало по смеющимся полям мифологии. Посреди этого безмолвного созерцания увидел я на некотором от меня расстоянии хор нимф, плясавших под звуки свирели Пана. Они переплетались руками, ноги их в мерный такт ударяли о землю, и как только ветерок приподнимал их легкие туники, глаза мои любовались очаровательными формами, роскошными очертаниями.
То был сладостный обман чувств!.. О! Как я желал бы продолжать его!.. Но, — ах! Одного лишь прищуривания глаз достаточно было, чтобы все разрушить, все рассеять…
Я мог объяснить себе этот феномен, пока он касался только чувства зрения, но то, что я слышал, оставалось для меня необъяснимым. Я сошел к берегу реки, чтобы увидеть музыканта, однозвучные мелодии которого доносил до меня ветер. После недолгих поисков заметил я, что на некоторых местах берега тростник срезан был на неровную высоту, так что воздух, проносившийся над разверстыми трубками, извлекал из них различные звуки, которые, смешиваясь с шумом листьев, производили слышанную мной странную гармонию. Этим все объяснилось.
При заблуждении чувства осязания субъект испытывает воображаемое ползание мурашек по его коже; всеобщее или местное колотье, ощущение холода и тепла, изменяющееся от ледяной стужи до жгучей боли, прикосновения какой-либо гадины, обвивающейся вокруг его тела, паука, ползающего по нему; иногда кажется ему, что тело его увеличивается в объеме, непомерно раздувается и наконец лопается; иногда же оно мало-помалу уменьшается и доходит до величины песчинки. В других обстоятельствах он воображает, что ему наносят удары палкой, кнутом и т. д. Более приятные заблуждения заставляют его думать о ласках и объятиях; тогда он почитает себя счастливым и в чертах его выражается необъяснимое наслаждение.
Одна бедная женщина чувствовала, что по ее телу бегали мыши. Как только удавалось ей освободиться от них, на нее нападали пауки, которые вскоре превращались в жуков. Через час это видение пропадало, и она успокаивалась до следующего дня.
Другой женщине казалось, что тело ее покрыто жабами и гусеницами. Третья, после того как пришлось ей однажды напиться воды из ручья, чувствовала, что в желудке ее шевелится лягушка. Четвертая ощущала жар и зимой была вся в поту. Пятая думала, что она замерзла, и дрожала в самый жаркий летний день.
Один нотариус позволял жене своей бить себя; жена умерла, и он радовался, что теперь останется в покое, но, — ах!.. Надежда его была напрасна. Тело злой жены являлось время от времени и отсчитывало ему по нескольку полновесных ударов палкой, так что бедняк посреди своих занятий громко кричал, как будто действительно его били.
Один не хотел принимать более никакой пищи, утверждая про себя, что он умер. Какому-то чревовещателю удалось вылечить этого чудака тем, что он положил на его стол труп и заставил его сказать, что на том свете так же хорошо едят, как и на здешнем.
Заблуждения этого рода встречаются гораздо реже предыдущих, однако все еще находят довольно много примеров, которые служат подтверждением существования их. Восторженные ханжи воображают, что они окружены запахом мирры, фимиама, корицы и ладана; напротив того, беснующиеся везде слышат зловонный и отвратительный запах.
Один врач, желая испытать, как далеко может простираться заблуждение подобного рода, привел одного с завязанными глазами на бойню; тот пробыл целый час и воображал, что он прогуливается по саду, усаженному душистыми цветами.
Одна отставная актриса, сошедши с ума, воображала себя жертвой толпы любовников, которых она отвергла в дни своего торжества. «Мало того, что они оскорбляют меня, — говорила она, — нет, они бросают на мое тело такую зловонную нечистоту, что я не имею спокойствия ни днем, ни ночью».
Подобные случаи очень редки и встречаются только у помешанных или у фанатиков.
Одна девушка, слабого сложения, нервная, истерическая и напуганная речами и поучениями фанатика, мало-помалу пришла в такое состояние, которое не было еще безумием, но впоследствии время довело бы ее до безумия, если бы любовь к отцу и просьбы брата не возвратили ее на путь истинный. Мы приводим здесь ее собственный рассказ:
«Я проводила дни мои в молитвах и вследствие продолжительных молений слышала небесные звуки, божественные гармонии; сладостный голос раздавался в ушах моих и обещал мне вечное блаженство, если я сделаюсь монахиней, но я не имела столько духу, чтобы оставить моего отца, семидесятилетнего старца, для которого я была единственным его утешением, итак, я отказывалась вступить в монастырь. Тоща сладостные голоса и божественные гармонии прекратились; я слышала звон цепей, скрежет зубов, пронзительные крики, шум порывистых ветров, как бы во время ужасной грозы, и удары грома, которые заставляли меня наклонять голову и затыкать уши. Новое помешательство овладело умом моим: мне казалось, что весь ад плясал вокруг меня; ужасные, отвратительные привидения подходили ко мне, чтобы схватить меня, увлечь с собой; я с жаром принималась молиться, мой добрый ангел-хранитель снова явился мне и указывал пальцем на монастырь; но мысль о моем престарелом и слабом родителе удерживала меня, и я не осмелилась произнести обета монашества. Раздраженный ангел исчез, и я чувствовала, что помощники сатаны тащили, щипали, терзали меня; я задыхалась от запаха серы, воздуха недоставало мне, головокружение усиливалось. Все тело мое покрывалось зловонным потом; кровь текла из глаз моих; рот мой походил на горящую печь; я не смела проглатывать слюну свою, так она была горька и едка; если я кашляла, то брызги, падая на мое тело, оставляли на нем как бы следы крепкой водки. Я снова стала призывать моего ангела-хранителя. Он опять явился, безмолвный, неподвижный; рука его была простерта к монастырю.
О Боже мой! Как я страдала!.. В течение целого полугода боролась я с этим ужасным кошмаром, который днем мучил меня ежечасно; наконец я не в силах была сопротивляться более и хотела оставить моего бедного отца, чтобы вступить в монастырь, полагая, что на это была воля Божья. Тогда прибыл из армии брат мой; он сжег книги, выгнал из дома людей, которыми была окружена я, и через несколько дней при помощи врача исчезли эти ужасные представления.
Рассудок и здоровье снова возвратились ко мне, я обняла моего брата и теперь могу быть полезна моему престарелому родителю».
