Куросиво - Рока Токутоми (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
– Вот как? А мы тоже приняли резолюцию – указать Фудзисава на недостойное поведение.
– Кому, Фудзисава? Ну нет, это немыслимо… Скорее вся Япония перевернется, чем Фудзисава и Китагава встанут на путь добродетели!
– Какие глупости! Что ж, по-твоему, решить, что они неисправимы, и вовсе оставить их в покое? Тогда их бесчинствам конца не будет… Сейчас я переоденусь… – эти последние слова относились к горничной, предложившей графине сменить туалет. – И что же, Китагава-сан тоже был там?
– Да, разумеется. Слушал речь Фудзисава с довольно-таки кислой миной. Ведь Китагава известен своей возней с разными политическими партиями…
– Право, пусть уж лучше возится с политикой, чем терзает жену.
– А Фудзисава – каков дипломат! Спрашивал у Китагава, как поживает Садако-сан, когда она вернется из Нумадзу и так далее. У Китагава был очень недовольный вид.
– Нет, честное слово, откуда у мужчин столько деспотизма?
– Ну, ну, пожалуйста, без обобщений. Я ведь как-никак тоже мужчина.
– Ах, полно тебе шутить!
– Удивительное дело, когда встречаешь Китагава в обществе, он и собеседник неплохой и хоть не блещет умом, но человек, как все люди… Нет, определенно, это все вина женщин.
– Женщины тут ни при чем. Беда в том, что мужчины ведут себя не так, как надо.
– Ты женщина, потому так и судишь. А спроси мужчин, и каждый скажет, что все шло бы, как надо, не будь этих вечных женских капризов.
– Ну, значит, обиды взаимны. Но с таким, как Китагава, право же нет никакой возможности поладить.
– Подумать только, как странно все получается на свете! Ты, у которой такой смирный покладистый муж… Киё, ты что смеешься?.. Ты становишься членом Общества по улучшению каких-то там нравов, а такая женщина, как Садако-сан, до самой смерти готовая все сносить молча, выходит замуж за Китагава. Честное слово, все шиворот-навыворот…
– Вот потому я и говорила недавно Садако-сан – терпению тоже должен быть предел…
– Ах, вот что? Бунт с поварешками? Чудесно! Ай да научила!
– Полно тебе насмехаться! В наше время уже никак невозможно предъявлять только к женщинам требование покорности и постоянной любезности. Сам посуди – к чему приводит такое терпение, как у Садако-сан? Она страдает, молчит, а Китагава только этого и нужно, удержу нет его самодурству.
– Да, странный тип этот Китагава! И что только он нашел в этой женщине, как ее там, О-Суми, что ли… Ей-богу, он не в своем уме! Если хочешь, это своего рода помешательство. Но теперь его уже не остановишь, пока он сам не дойдет до предельной черты…
– До предельной черты? Что ты имеешь в виду?
– Гм, как бы это тебе объяснить… Я думаю, конец может быть только такой – одно из двух: либо могила, либо сумасшедший дом.
– Знаешь, я думаю, единственное средство подействовать на него – это созвать семейный совет и серьезно его предостеречь.
– Семейный совет? Вздор! Ведь он не ребенок, не слабоумный… Да разве семейный совет заставит его прекратить безобразия? И потом, кто же возьмет на себя миссию судьи? Все одного с ним поля ягоды. Разве что я один имею на это моральное право. Я уже пытался усовестить его бессчетное количество раз, да все напрасно. Все мои речи – что об стенку горох. Если ставить вопрос еще резче, тогда остается только разорвать с ним всякие отношения. И потом, знаешь, когда встречаешься с ним, как-то язык не поворачивается говорить резко… Просто не верится, чтобы этот самый человек был способен на такие возмутительные поступки…
– Это всегда так – именно те, кто так мил и любезен в свете, способны на самую отъявленную жестокость у себя дома…
– Что ж, по-твоему, такие, как я, и на людях веселые и дома смиренные – нарушение общего правила? – засмеялся виконт.
– Нет, честное слово, женщину, которой судьба дала такого мужа, можно только пожалеть! Если в будущем месяце я соберусь в Оисо, непременно заеду в Нумадзу, проведаю, как она там живет, бедняжка. Она такая сдержанная, что и в письме не напишет обо всем откровенно, но можно себе представить, как ей тяжело! Да и Митико мне тоже жаль от души. Тэруко рассказывает, что в последнее время она заметно похудела… Я бы охотно взяла ее к нам, да разве можно против воли отца? А девочка хоть и не жалуется, но тоже безусловно страдает – от нее ведь жалобы не услышишь, такая упрямая, с характером… Они теперь даже в гости ее к нам не пускают… Как-то она поживает? Завтра я все же непременно попытаюсь наведаться к ним. Садако-сан тоже просит меня об этом в каждом письме – единственное, о чем она просит, бедная… Но мы, однако, заболтались… Переоденься… Я тоже пойду сниму это платье… – виконтесса встала.
В эту минуту в комнату с несколько обеспокоенным видом вошла горничная.
– Госпожа! Госпожа!
– Что такое?
– Приехал человек от господ Китагава… Спрашивает, нет ли у нас Митико-сан…
– Митико? Что это значит? – виконт, хотевший уже было выйти из комнаты, остановился. – Что там случилось с Митико?
– Да вот, понимаешь, оказывается, Митико исчезла… А кто приехал от Китагава?
– Кажется, это их управляющий Мацубара-сан, госпожа.
– Проведи его сюда! – виконт снова уселся в кресло.
Вскоре в комнату вошел очень полный и очень взволнованный человек лет пятидесяти. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы определить, что жира в нем гораздо больше, нежели ума.
– Покорнейше прошу простить за беспокойство в такой поздний час… Это поистине дерзость с моей стороны… Мне только что сказали… Горничная говорит, будто барышня Митико не изволит находиться у вас в доме…
– Да, Митико уже давно у нас не бывала. Мы были бы очень рады, если бы она приехала погостить хоть ненадолго… А в чем дело?
– Так, значит, ее действительно у вас нет? Вот беда-то… – Мацубара с озадаченным видом склонил голову набок и вздохнул.
– Да что случилось? – встревоженно повторил виконт.
– Видите ли… э-э… как бы это сказать… Откровенно говоря, господин наказал ее немного чересчур строго… Что? нет, нет, сегодня, так, в обед, примерно… Вот беда, скажи на милость…
– Когда же она исчезла? – виконтесса тревожилась все сильнее…
– Э-э… как бы это сказать… Вечером вдруг хватились, а Митико-сан нигде нет… Как вы изволили?.. Нет, ничего особенного никто за ней не заметил…
– Значит, до вечера она была дома, это точно? И никто не заметил, как она вышла? А дома хорошенько искали?
– Конечно, конечно, дома все обыскали, все как есть… Да и по соседству тоже… э-э… все осмотрели. Сам господин ведь тоже только недавно вернулся… Ну и послал меня к вам… Вдруг, мол, она случайно у вас…
– Нет, у нас она уже давно не была…
– Может быть, мол, она у вас, так, из-за минутной размолвки… Наказывал-то, как ни говорите, родной отец… Так вы уж, пожалуйста, отпустите ее домой. Я надеюсь, господа поймут…
– Что ты мелешь! Мити-сан здесь нет!
– Мити здесь нет. В доме Сасакура тебе лгать не станут. Знаете что, виконт, я поеду туда, узнаю все сама. Ведь если с девочкой что-нибудь случится, мне оправдания не будет перед Садако-сан…
– Да, конечно, поезжай… Лучше поезжай ты, а то я, пожалуй, наговорю там лишнего… Киё! Скажи Масакити, уж пусть не взыщет – сейчас же пусть опять запрягает и отвезет виконтессу на улицу Хорикава – дело очень срочное.
– Так, значит, Мити-сан действительно у вас не была? Вот незадача!.. Тогда разрешите откланяться… Покорно прошу простить за беспокойство…
– Да, да, ступай, пожалуйста, поскорее, без всяких церемоний… Да смотрите там хорошенько, как бы кто из других барышень тоже не потерялся… Ах, какое не счастье! Если бы Садако-сан узнала об этом, что бы с ней было! Ах, только бы девочка оказалась цела и невредима!
И не успев даже толком собраться, виконтесса помчалась в экипаже к особняку Китагава на улицу Хорикава.
