Брошенная в бездну - Орхан Кемаль (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
Но из головы у Наджие не выходила её будущая хозяйка.
— Сколько же нам попросить жалованья? — вдруг вспомнила Наджие.
Рыза после работы устал.
— Почём я знаю? — буркнул он сквозь одолевавшую дремоту.
— Пятнадцать лир в месяц достаточно будет?
— Пятнадцать лир? Дурёха! Запроси тридцать. А может, и больше. Не бойся! Нериман не из тех, которых тебе доводилось знать. Ну а Мазхар — самый известный в городе адвокат. Они, верно, и счёт деньгам потеряли. Для них что тридцать, что пятьдесят лир — не деньги!
На следующее утро Наджие сказала, что хочет получать тридцать лир в месяц. Мазхар сразу согласился. «Эх, продешевила!.. — огорчилась Наджие. — Надо было запросить сорок пять или все пятьдесят!»
С приходом новой невестки в доме воцарился страшный беспорядок — всё переставлялось с места на место, переделывалось, перекрашивалось. Хаджер-ханым освободила большую комнату и перебралась в маленькую, которая прежде служила кладовкой. Едва встав с постели, она укутывалась в чаршаф и выходила из дому. Старуха по целым дням пропадала у своих знакомых и приятельниц.
Она часто плакала и всё спрашивала у людей совета, как избавиться от свалившейся на неё беды. Но по общему мнению, от девицы из бара было не так-то просто отделаться. Даже ближайшая приятельница Хаджер-ханым только руками разводила, не зная, чем ей помочь.
Наконец Хаджер-ханым пришло в голову, что можно прибегнуть к помощи колдовства. У Наджие ведь есть какой-то знакомый ходжа.
Но Хаджер-ханым никак не могла решиться заговорить с ней об этом. Нериман превратила Наджие в покорную прислугу и, хотя время от времени сильно бранила её, однако была щедра — дарила ей старые платья, бельё, чулки. Хаджер-ханым не могла с уверенностью сказать, согласится ли служанка пойти против хозяйки.
Наджие и в самом деле быстро привыкла к своей роли и более не сетовала на судьбу. Она была в восторге от подарков, которые сыпались ей в руки сверх всякого жалованья. А какие это были чудесные вещи! Никто не поверил бы, что они не новые. Нет, никогда бы ей не дождаться такого от Назан!
Хаджер-ханым временами казалось, что Наджие совсем забыла о её существовании. При встрече она едва перебрасывалась с ней словом, боясь, что услышит хозяйка, которая была очень строга и терпеть не могла никакого панибратства. И хотя в доме шёл большой ремонт и у Нериман, как говорится, было хлопот полон рот, она как-то ухитрялась всё замечать.
Наконец ремонт был завершён. Всё вокруг сверкало чистотой, а комната, которую освободила Хаджер-ханым, превратилась в нарядную гостиную, обставленную новой полированной мебелью.
Нериман вставала ранним утром и проносилась по комнатам радостная, словно песня. Она спешила на кухню, где недавно нанятая кухарка уже ждала распоряжений. Затем возвращалась в спальню и до самого пробуждения мужа сидя перед зеркалом, занималась своим лицом, причёской, одеждой.
Когда Мазхар раскрывал глаза, над ним склонялась прекрасная, благоухающая, изысканно одетая женщина. Он был совершенно опьянён её красотой, её умением сделать счастливой каждую минуту их жизни. Стоило ему о чём-нибудь подумать — и всё исполнялось как по волшебству. Жена умела предупредить любое его желание, и ему иногда казалось, что она читает его мысли.
Да, он был счастлив, очень счастлив! Нериман превзошла все его ожидания…
Халдун тоже был счастлив. С тех пор как Милая мама пришла к ним в дом, всё было хорошо. Едва он просыпался в своей нарядной кроватке, как она уже оказывалась рядом. Мамочка помогала ему одеться, затем они вместе шли в столовую и вместе садились за стол. За столом, правда, было не совсем приятно. Здесь сидела бабушка, у которой всегда был сердитый вид. Она нет-нет да взглянет из-под своих насупленных бровей. Халдун вздрагивал и весь как-то съёживался. Чаще всего во время еды он сидел опустив глаза, боясь встретиться с её взглядом. Всё это не ускользало от внимания Мазхара и Нериман. Но пока они молчали.
У них не хватало решимости выселить из дому старую женщину. Однако чаша терпения с каждым днём грозила переполниться.
Однажды Нериман случайно наткнулась в полутёмном коридоре на двух шептавшихся женщин. Это были свекровь и Наджие. Нериман хотела сделать вид, что ничего не заметила, и пройти мимо, но обе так растерялись, что она подумала: «Уж не подговаривает ли свекровь прислугу на какую-нибудь гадость?»
— А ну-ка, ступай отсюда и займись своим делом! — приказала она Наджие.
Та удалилась с виноватым видом. Но свекровь продолжала стоять, не смея поднять глаз.
— Ханым-эфенди! — холодно сказала Нериман. — Не понимаю, как можно позволить себе шушукаться с прислугой? Не следует забывать, что вы мать адвоката Мазхар-бея! Советую вам об этом подумать! Служанка может похваляться подобной дружбой, чтобы набить себе цену.
— Все мы рабы божьи… — собралась было с духом Хаджер-ханым.
— Знаю, знаю! — оборвала её Нериман. — Вы считаете, что гордыня не угодна богу. Но всё равно, вы обязаны думать о своём достоинстве… Или хотя бы о достоинстве вашего сына!
Нериман резко повернулась и пошла в свою комнату. Здесь её ждала Наджие. Глаза у неё как-то неестественно блестели.
— Что с тобой, Наджие?
— Я хочу вам кое-что рассказать, ханым-эфенди, — таинственно прошептала она, угодливо улыбаясь.
— О моей свекрови? — с раздражением спросила Нериман.
— Да.
— Я не желаю слушать сплетни! Назан тебя распустила, но я не Назан. Займись своим делом и оставь меня в покое!
Однако Наджие не двинулась с места.
— Позвольте сказать, ханым-эфенди. Если вы сочтёте, что мне следовало молчать, тогда обругайте как угодно.
— Ну, выкладывай!
— Хаджер-ханым хочет зашить в вашу одежду амулет, чтобы муж охладел к вам! — одним духом выпалила Наджие.
Но Нериман не очень удивилась этой новости. Она уже давно высказала Мазхару предположение, что обе женщины замешаны в истории с колдовством его прежней жены. Видимо, всё это было делом их рук. Так значит, Хаджер-ханым принялась за прежнее?
— Погоди! Почему же она тебе об этом сказала?
— Не знаю, дорогая ханым-эфенди, — смутилась Наджие.
— Как не знаешь? Если бы вы не были дружны, разве она стала бы доверять тебе свои тайны?
— Ей-богу, не знаю, дорогая ханым-эфенди. Чтоб мне ослепнуть…
— Перестань божиться! Я и лжецов терпеть не могу! Говори правду! Молчишь? Не знаешь?! А я знаю — потому что ты сама замешана в этих делишках.
Наджие вконец растерялась. Она вспомнила, что муж говорил: «Смотри, не встревай между свекровью и новой невесткой. И не вздумай погладить Жале против шерсти — бери гребень по её волосам. А на старуху плевать! Будем думать о себе».
— Я ни в чём не виновата, — заикаясь, пролепетала Наджие. — Разве только… знакома я с одним ходжей, а он, говорят, колдун…
— Вот видишь, а ведь утверждаешь, что ни в чём не замешана.
— Так ведь я из любви к вам…
— Мерси! Но не забывай, что самая большая подлость — это раскрыть доверенную тебе тайну.
Наджие готова была провалиться сквозь землю. Она уже раскаивалась в своей затее.
— Будем считать, что мы ни о чём не говорили. А теперь принимайся за дело! — приказала Нериман.
Едва держась на ногах, Наджие вышла из комнаты. Вот уж не думала она, что всё так обернётся. И ещё надеялась, глупая, на какую-то милость хозяйки!..
С этого дня Наджие жила в вечном страхе. «А вдруг хозяйка расскажет обо всём своему мужу? Он может разозлиться и прогнать меня отсюда! А если узнает Хаджер-ханым? О, эта ведьма сумеет мне насолить».
Но шло время, и оказалось, что все страхи были напрасны. Из дому её не прогнали, ничего, видимо, не узнала и Хаджер-ханым. «Когда же ты принесёшь амулет?» — приставала она чуть не каждый день. Наджие сначала уклончиво обещала: «Завтра, послезавтра». Но потом, решив покончить с этим раз и навсегда, сказала: «Ходжа боится, что его накроют и посадят за решётку. Он отказался дать амулет».
