Деньги в банке - Вудхаус Пэлем Грэнвил (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗

В семь пятнадцать вечера того же дня Шимп Твист вошел в ворота Шипли-холла, мурлыкая себе под нос веселую арию и чувствуя, что Господь на небесах, и все-то в мире ладно. Он оглядел просторный парк и восхитился им. Он слушал чириканье птиц и находил его весьма музыкальным. Даже букашка, запутавшаяся в нафабренных усах, произвела на него самое приятное впечатление — жаль, знакомство было недолгим. Короче, его настроение было сладким, как сахарин. В таком настроении он мог бы погладить по головке проходящего мимо мальчика и одарить его шестипенсовиком, хотя, вероятно, в следующее мгновение догнал бы и забрал монетку обратно.

Письмо, которое Джеф прислал утром с рассыльным, доставило сыщику облегчение и довольство жизнью, какое не дает самого разрекламированное средство. С деловой встречи, на которой он вынужден был доверить Моллоям практическую часть предприятия, Шимп Твист терзался мыслью, как бы не остаться с носом. Он хорошо знал друзей и не сомневался, что они не упустят случая его нагреть.

Если, с тяжелым сердцем думал он, они отыщут стекляшки, то он никак не сможет это проверить, а если есть на свете работники, за которыми нужен глаз да глаз, то это Моллои, мистер и миссис.

И вдруг приходит письмо, устраняющее все преграды на пути в Шипли-холл, а затем и сам Моллой с оглушительной вестью о находке алмазов.

Все это, думал Шимп, проплывая по солнечному саду, так просто, что даже не интересно. Когда же, остановившись под окном лорда Аффенхема, он увидел, что рамы распахнуты, его уверенность в успехе достигла предела.

До сего дня Шимп Твист не имел опыта в таком полезном и прибыльном деле, как квартирные кражи, и зарабатывал исключительно умственным трудом. Однако теперь, когда обстоятельства принудили его поработать руками, он не чувствовал ни колебаний, ни робости. Может быть, когда он лез через подоконник, его сердце билось чаще обычного, но это был единственный неприятный симптом.

Он открыл дверь в коридор и прислушался. Где-то вдалеке женский голос прочувствованно выводил псалом — человек, знакомый с распорядком жизни у миссис Корк, сказал бы, что кухарка начала готовить шпинат — но больше ни один звук не нарушал тишину дома. Шимп оставил дверь приоткрытой, чтобы слышать, если кто пойдет, и с удовольствием отметил, что пол в коридоре — каменный. Шаги в нем будут стучать гулко, как танец слона на жести. Он успеет ретироваться.

Комната, в которой стоял Шимп, изумила его роскошью убранства, необычной для простого дворецкого. Объяснялось это просто: лорд Аффенхем, согласившись прислуживать в собственном доме, доходчиво объяснил племяннице, что скорее лопнет, чем поступится комфортом. Он собрал со всего дома кресла, картины, приятные безделушки, мягкий ковер и даже шезлонг, на котором мог вечером полежать без ботинок. Все это придавало комнатке вид настоящего светского будуара.

Впрочем, Шимп не сомневался, что попал по адресу. Под самым окном стояла бочка, про которую говорил Мыльный, а рядом — трогательный мемориал безвестному Понто, увековечивший его верность и дружелюбие. Значит, оставалось лишь прошерстить комнату и надеяться на лучшее.

Шимп принялся за работу споро и бесшумно, словно нью-йоркский таможенник, досматривающий багаж опереточной дивы, которая, возвращаясь из Парижа в родную Америку, объявила, что не везет ничего лишнего. Он заглянул в комод, проверил шкафы, сунул нос за стулья и за картины, даже помял обивку шезлонга, проверяя, нет ли двойного дна.

Работа была нелегкая. Вскоре Шимпу пришлось остановиться и утереть лоб. В этот миг взгляд его упал на красивую лаковую ширму в дальнем конце комнаты. Между полом и краем ширмы виднелась пара исполинских ботинок.

Ботинки поразили Шимпа своими размерами, но ничуть не испугали. Просто ботинки, чувствовал он, скорее всего — запасная пара. Только со второго взгляда он приметил, что их венчают брючины. И тут от страха хребет его размягчился до состояния шпината, который варился сейчас на кухонной плите: до него дошло, что в брючинах скрываются ноги. Короче, за ширмой стояли не мирные запасные ботинки, а самые что ни есть боевые, вкупе со своим обладателем.

Он еще не успел опомниться, когда мощная рука отодвинула ширму и вперед выступил человек, подобных которому Шимп Твист никогда в жизни не видел.

— Ну что, гаденыш? — спросил этот внушительный господин.

Лорд Аффенхем думал совершить свой выход гораздо раньше, однако, как всегда, стоило ему задержаться на одном месте, мысли его плавно утекли в сторону. Негромкие звуки, возвестившие, что гость прибыл, навели его на размышление о частных сыщиках — что толкает их на этот путь, чем они занимаются на досуге, что заставляет женщин выходить за них замуж, и каков примерно их годовой доход.

Теперь он очнулся и снова был готов к рукоприкладствам, стратагемам и выходкам.

На вопрос «Ну что, гаденыш?» трудно сразу ответить удовлетворительно. Шимп Твист даже не пытался. Он с открытым ртом смотрел на хозяина комнаты, который, словно вследствие какой-то оптической иллюзии, с каждым мгновением становился все больше. Как часто бывало с ним в минуты смятения, Шимп машинально поднял руку подкрутить ус.

Лорда Аффенхема это взбесило. Подкручивание усов напомнило ему о Лайонеле Грине.

— Прекратите, — строго сказал он.

— Сэр? — раболепно переспросил Шимп.

— Оставьте их в покое, — потребовал лорд Аффенхем, с растущим любопытством глядя на гадкую растительность. — Эти усы, давно они у вас? — спросил он тоном доктора, задающего вопрос о развитии неприятной болезни. — Когда вы впервые их почувствовали?

Шимп слегка удивился, но и обрадовался, что разговор получается таким мирным. Он ответил, что упомянутая поросль возникла сравнительно недавно. Первые шаги к нафабренным усам были сделаны всего два года назад.

— Почему они торчат? — спросил лорд Аффенхем, все дальше углубляясь в тему усов.

Шимп готов был говорить о чем угодно, пока это не касалось его пребывания в комнате.

— Мазь, — отвечал он почти весело.

— Вы их мажете?

— Да, сэр, мажу.