Возлюби ближнего своего - Ремарк Эрих Мария (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗

– Живо! – задыхался он. – Освободите ремень! Я не смогу его долго держать.

– Сейчас. – Человек взобрался на подоконник и попытался высвободить шею повесившегося. Внезапно он опустил руки и покачнулся; его вырвало.

– Что за свинство! – закричал Керн. – Вы что, больше ничего не можете? Освободите шею! Живо!

– Я не могу смотреть на него, – простонал тот. – На его глаза! На язык!

– Тогда спускайтесь вниз, приподнимите его, а я освобожу шею.

Он передал тяжелое тело и вспрыгнул на нары. Вид повесившегося был ужасен. Отекшее, бледное лицо, толстый черный язык, вылезшие из орбит, словно лопнувшие глаза; Керн схватился за тонкий кожаный ремешок, который глубоко врезался в посиневшую шею.

– Выше! – крикнул он. – Поднимите его выше.

Он услышал позади себя какое-то клокотание. Мужчину снова вырвало, в тот же миг он выпустил тело из рук, от толчка глаза и язык выскочили еще больше, казалось, висельник просто насмехается над бессильными живыми людьми.

– Черт побери! – Керн в отчаянии посмотрел по сторонам, не зная, что предпринять. Внезапно он вспомнил сцену между светловолосым студентом и кальфактором. – Если ты, проклятый слюнтяй, сейчас же не поднимешь его, – зарычал он, – я выну из тебя внутренности! Живо, ты, несчастный трус! – В тот же момент он пнул его ногой и почувствовал, что удар оказался удачным. Он со всей силы ударил его еще раз. – Я раздроблю тебе череп! – закричал он. – Подними его сейчас же!

Человек, стоявший внизу, молча поднял тело.

– Выше! – бушевал Керн. – Выше, ты, вонючая половая тряпка!

Человек приподнял выше. Керну удалось растянуть петлю и спять ремень с шеи повесившегося.

– Ну, теперь опускай вниз!

Они положили безжизненное тело на нары. Керн быстро расстегнул жилет и ремень.

– Откройте окошечко! – сказал он. – Позовите караульных! Я сделаю искусственное дыхание.

Он присел на карточки позади черно-серой головы, взял холодные мертвые руки в свои, теплые и полные жизни, и начал. Он слышал какие-то хриплые и булькающие клокотания в грудной клетке, когда она поднималась и опускалась; временами он прислушивался – дыхание не появлялось. У «глазка» гремел тот, который не хотел говорить по-французски.

– Дежурный! Дежурный! – Его голос гулко разносился по камере.

Керн продолжал. Он знал, что искусственное дыхание надо делать в течение нескольких часов. Но, тем не менее, вскоре бросил.

– Он дышит?

– Нет. – Керн внезапно почувствовал, что смертельно устал. – Бессмысленно. Человек хотел умереть. Зачем мешать?

– Но, ради бога…

– Успокойтесь! – Керн сказал это очень тихо, но в его голосе послышалась угроза. Еще одно слово – и он бы не выдержал. Он знал, что ему хотел сказать этот человек. Но он знал, что несчастный повесился бы и во второй раз, если б сейчас его спасли. – Попробуйте, – сказал он спустя минуту, более спокойно. – Он-то уж наверняка знал, почему не хотел больше жить.

Вскоре появился дежурный.

– Что за шум? Вы что, спятили?

– Здесь повесился человек…

– О, боже! Еще этого не хватало! Он жив?

Дежурный открыл дверь. От него сильно несло вином и сервелатом. Вспыхнул карманный фонарик.

– Он умер?

– Наверно.

– Ну, тогда у нас есть время до утра. Пусть этим занимается Штерникош. Я ничего не знаю.

Он хотел уйти.

– Стойте! – сказал Керн. – Вы немедленно вызовете санитаров. Из скорой помощи.

Дежурный уставился на него.

– Если они не явятся через пять минут, разразится скандал, и вы лишитесь своего места!

– Ведь его, может быть, еще можно спасти! С помощью кислоты! – закричал человек из глубины комнаты, где он, словно тень, подымал и опускал руки повесившегося.

– Неплохо начинается денек, – проворчал дежурный и исчез.

Через несколько минут явились санитары и забрали труп. Вскоре после них снова появился дежурный.

– Вы должны-сдать подтяжки, ремни и шнурки.

– Я не повешусь, – ответил Керн.

– Все равно. Вы должны сдать.

Они отдали ему вещи и присели на нары. В комнате кисло пахло рвотой.

– Через час рассветет, тогда вы сможете все убрать, – сказал Керн.

В горле пересохло. Ему очень хотелось пить. Все внутри казалось сухим и забитым, будто он наглотался угля и ваты. И будто он никогда больше не очистится от этого.

– Страшно, правда? – спросил другой через минуту.

– Нет, – ответил Керн.

На следующий день их перевели в большую камеру, в которой уже сидели четверо. Керну показалось, что все они были эмигрантами, но это его не интересовало. Он слишком устал и забрался на нары. Но заснуть не мог. Он лежал с открытыми глазами, уставившись на маленький зарешеченный четырехугольник окна. Поздно, около полуночи. привели еще двоих. Керн их не видел, слышал только, как они устраивались на ночлег.

– Интересно, когда мы снова выйдем отсюда? – робко спросил в темноте один из новоприбывших.

Ответ последовал не сразу.

Затем заворчал чей-то бас.

– Все зависит от того, что вы натворили. За убийство с целью грабежа будете сидеть пожизненно, за политическое убийство – восемь дней.

– Меня только во второй раз поймали без паспорта.

– Это хуже, – пробурчал бас. – Можете наверняка рассчитывать на четыре недели.

– О боже! А у меня в чемодане курочка! Жареная курочка! Она же протухнет, пока я выйду!

– Несомненно, – подтвердил бас.

Керн прислушался.

– А у вас не было и раньше курочки в чемодане? – спросил он.

– Да, была! Правильно! – удивленно ответил новичок не сразу. – А откуда вы это знаете, любезный?

– И тогда вас тоже арестовали?

– Конечно. А кто меня спрашивает? Кто вы? И как могло случиться, что вы знаете об этом? – возбужденно спросил голос из темноты.

Керн расхохотался. Он чуть не задохнулся от смеха. Он смеялся, словно его заставляли, смехом, похожим на болезненную спазму, и в этом смехе разрядилось все, что накопилось в Керне за два месяца, – ярость из-за ареста, одиночество, страх за Рут, попытки не потерять себя, ужас перед висельником.

– Цыпленок, – едва выдавил он. – Это, действительно, Цыпленок. И снова с цыпленком в чемодане! Какое совпадение!

– Вы называете это совпадением? – с яростью набросился на него Цыпленок. – Это мой проклятый рок – вот это что!

– Вам, кажется, не везет на жареных курочек, – сказал бас.

– Заткнитесь! – набросился на них другой. – Чума порази ваших жареных курочек! Устроить такой концерт среди ночи. У меня в животе все перевернулось от голода.

– Возможно, между ним и курочками есть и более глубокая связь? – высказал предположение бас.

– Он с таким же успехом может иметь эту связь и с детскими куклами, – промычал человек без родины.

– Или с раком желудка? – взвизгнул чей-то высокий раздавленный тенор.

– Не был ли он раньше лисицей? – предположил бас. – А теперь курочки мстят ему…

Цыпленок еще раз вставил свое слово.

– Это же безбожная подлость – издеваться над человеком в его несчастье!

– Когда это было? – звучно спросил бас.

– Тихо! – заорал из коридора дежурный. – Это тюрьма, а не какой-нибудь ночной клуб!

2

Керн подписал свое второе обязательство о выезде из Австрии без права возвращения в эту страну когда бы то ни было. Но на этот раз он не испытал никаких горестных чувств. Он думал только, что, быть может, уже на следующее утро снова будет в Пратере.

– Вам нужно захватить в Вене какие-нибудь вещи? – спросил чиновник.

– Нет, никаких.

– Вы знаете, что вас ожидает по крайней мере три месяца тюрьмы, если вы снова вернетесь в Австрию?

– Да.

Минуту чиновник смотрел на Керна. Потом сунул руку в карман и достал бумажку достоинством в пять шиллингов.

– Вот, возьмите и выпейте по этому случаю. Я тоже не в силах изменить законы. Купите «гумбольдс-кирхнер». В этом году оно самое лучшее. Ну, с богом!

– Спасибо, – Керн был ошеломлен. Первый раз в жизни он получил подарок от полиции. – Большое спасибо. Я не потрачу зря эти деньги.