Таинственный сад - Бернетт Фрэнсис Ходгсон (читать хорошую книгу .TXT) 📗
— Но это же все то же самое, что ты видела в своем сне про сад! — воскликнул он.
— Я… — Мэри на мгновение запнулась и вдруг громко и очень решительно проговорила: — Колин, я уже давно нашла ключ от сада. Просто я тогда боялась еще доверить тебе настоящую тайну!
Глава XIX
СБЫЛОСЬ
Когда у Колина случались истерики, обычно тут же вызывали доктора Крейвена. На этот раз доктор был где-то в отъезде и появился лишь после полудня.
— Опять с ним истерика, — пробормотал он.
Лицо его стало кислым. Он не выносил визитов к Колину после истерик. Из раза в раз доктору Крейвену предоставлялась возможность наблюдать примерно одно и то же. Обессиленный Колин лежал на кровати. Однако стоило кому-нибудь из присутствующих произнести хоть слово, которое ему не нравилось, и он тут же закатывал новый скандал.
— Как он? — с опаской осведомился доктор у миссис Мэдлок, когда они подходили к комнате Колина. — Когда-нибудь во время одной из таких истерик у него лопнет аорта, — сердито продолжал он. — Этот мальчишка просто обезумел от того, что ему все сходит с рук. Вот погодите. Он сейчас нам с вами задаст.
— Нет, сэр, сейчас не задаст, — отвечала к удивлению доктора экономка. — Вы не поверите. Эта девчонка (вообще-то она сама не лучше, чем Колин, и на всех вечно дуется) его прямо заколдовала. Красоты никакой в ней нет и лишнего слова не скажет. А Колин просто от нее без ума. И она себе с ним позволяет такое, чего никто бы из нас не посмел. Когда он нынешней ночью истерику начал катать, эта Мэри Леннокс ворвалась к нему в комнату, как дикая кошка. Она на него топала ногами и кричала, чтобы он прекратил. И мистер Колин тут же утих. А сегодня… Нет, сэр, не стану рассказывать. Лучше сами взгляните.
Войдя в комнату Колина, доктор Крейвен глазам не поверил. Юный его пациент преспокойно сидел себе на диване, и спина его явно не нуждалась в опоре! Но самое главное, он весело болтал с Мэри Леннокс, то и дело разражаясь веселым смехом. Доктор перевел взгляд на девочку. Она рассматривала картинку в книге. Лицо ее было оживлено, глаза блестели. Доктор сейчас никак не назвал бы ее некрасивой.
— Вот! Вот! — тыкал пальцем Колин в цветы на картинке. — Надо посадить их побольше. Ну-ка, как они называются? — уткнулся он в текст. — Нашел! Дельфиниумы!
— Да там уже много таких растет, — ответила Мэри. — Только Дикен зовет их не «дельфиниумы», а «большой шпорник».
Тут оба заметили доктора Крейвена и умолкли. Мэри поджала губы, отчего лицо ее сразу же подурнело, а Колин недовольно уставился на посетителя.
— Я сожалею, мой мальчик, что это опять случилось вчера, — скорбно проговорил он.
— Мне лучше. Намного лучше, — свысока отозвался Колин. — Если погода в ближайшие дни не испортится, я отправлюсь в кресле на улицу. Мне следует подышать свежим воздухом.
Доктор Крейвен в полном недоумении опустился на край кровати. Меряя Колину пульс, он украдкой его разглядывал. Что произошло с его пациентом? Еще недавно Колин и слышать не хотел о прогулках на свежем воздухе.
— Ничего не имею против, мой милый, — с большой осторожностью произнес доктор. — Только день следует выбрать посуше и потеплее. Ты сам ведь боялся, что на улице у тебя разыграется насморк. Кроме того, надо гулять совсем понемногу, иначе это тебя утомит.
— Свежий воздух не утомит меня, — с величием, достойным юного раджи, отвечал Колин.
Доктор Крейвен рот разинул от удивления.
— По-моему, ты раньше придерживался иного мнения, — попытался напомнить он.
— Потому что я тогда был один, — внес полную ясность юный раджа, — а теперь со мной обещала гулять кузина Мэри.
— Наверное, и сиделку тоже следует пригласить с собой, правда, мой милый? — решил внести кое-какие поправки в план Колина доктор.
— Сиделки мне там не надо! — свирепо возразил пациент. — Кузина Мэри лучше всех вас знает, как со мной обращаться. А один знакомый мальчик согласился катить мое кресло.
— Как? Как? — встревожился доктор. Потому что, хотя он действительно мечтал после смерти мальчика унаследовать Мисселтуэйт, все же отличался порядочностью и никогда бы не позволил себе принести вред больному. — Предупреждаю, кому попало я тебя не доверю, — продолжал он. — Я должен знать, что это за мальчик.
— Да это же Дикен! — вмешалась неожиданно Мэри. Она считала, что все в этих местах непременно должны его знать.
Доктор действительно облегченно вздохнул.
— Ну, с Дикеном мне тебя отпустить не страшно, — с улыбкой ответил он. — Этот мальчик надежен, вынослив и крепок, как местные пони.
— Конечно, надежен, — немедленно согласилась Мэри и, старательно подражая йоркширскому выговору, добавила: — Надежней мальчика не сыскать.
Доктор Крейвен расхохотался.
— Это Дикен тебя научил так говорить?
— Я сама учусь у всех понемногу, — серьезно ответила Мэри. — По-моему, это надо обязательно знать. Ну, как французский или местные диалекты в Индии. И вообще, — с вызовом поглядела она на доктора, — мне нравится так говорить! И Колину тоже нравится! И мы будем!
— Да я ведь не против! — согласился поспешно доктор. — Говорите себе на здоровье. В этом нет никакого вреда. А вот бром ты вчера не забыл выпить? — повернулся он к Колину.
— Сперва я не хотел его принимать, — начал объяснять мальчик. — А потом мне Мэри стала рассказывать про весну в саду, и я сам, без брома заснул.
Доктор Крейвен ожидал от Колина всего, кроме такого ответа.
— Ну, если ты от бесед про сады засыпаешь, — ошеломленно пробормотал он, — значит, тебе действительно лучше. Правда, я на твоем месте все равно помнил бы…
— Надоели мне эти ваши «все равно помнил бы»! — перебил Колин. — Вот когда Мэри Леннокс приходит, я как раз забываю, и мне становится лучше.
Ни разу до сего дня визиты доктора Крейвена к Колину не проходили подобным образом. Обычно мальчика после истерики было нелегко успокоить. Доктор проводил в его комнате много часов подряд, осматривая и назначая новые средства. Но сегодня он удалился, не дав ни единого указания.
Миссис Мэдлок пошла провожать его вниз. Они спускались по лестнице. Доктор Крейвен смущенно молчал.
— Ну как, сэр? — не выдержала наконец экономика. — Говорила же вам, что прямо не верится!
— Да уж, — пожал доктор плечами. — Ведь его состояние действительно лучше.
Миссис Мэдлок торжествующе хмыкнула:
— Значит, снова права подружка моя Сьюзен Соуэрби. Мы вместе с ней еще в школу ходили. С тех пор и дружим. И не бывало еще случая, чтобы Сьюзен в чем-то ошиблась. А вчера я по дороге в Туэйт как раз к ней в коттедж поболтать завернула. Я ей на Мэри пожаловалась, а она мне и говорит: «Слушай-ка, Сара Энн, девочка, может, и впрямь не подарок, но она другой просто стать не могла». Я удивилась и спрашиваю: «Как так — не могла, Сьюзен?» И тогда Сьюзен такое ответила, что я до сих пор в себя не могу прийти, сэр. «Не может ребенок, — говорит, — стать хорошим, если у него настоящего детства не было и со своими ровесниками он не общался».
— Н-да, — задумчиво протянул доктор Крейвен. — И сиделки лучшей, чем Сьюзен Соуэрби, трудно сыскать. Когда она соглашается ухаживать за кем-нибудь из моих тяжелых больных, я бываю спокоен.
Миссис Мэдлок горделиво вздернула голову. Она всегда восхищалась подругой.
— А вы бы слышали, сэр, как Сьюзен дальше мне объясняла, почему дети должны со своими сверстниками играть. «Однажды, — говорит, — когда мы еще с тобой в школе учились, учительница географии сказала, что наша земля похожа на апельсин. Мне тогда еще десяти лет не исполнилось, но я крепко запомнила: если так, значит, не может один какой-нибудь смертный завладеть всем апельсином сразу. Кому-то достанется долька, кому-то косточка, а кому-то — вообще ничего. Дети, когда они вместе, друг другу это все время доказывают. И хорошо делают. Жизнь-то потом все равно научит, да только тому, кто с апельсином в детстве не разобрался, потом очень туго приходится». Вот какая мудрая моя Сьюзен! — добавила в заключение миссис Мэдлок.
