Чаттертон - Акройд Питер (читать книгу онлайн бесплатно без txt) 📗
Клэр собиралась войти в комнату, но в изумлении застыла на пороге.
– Что это с Головой? – спросила она у Вивьен, как будто лежачее положение Камберленда вывело его из орбиты обычного разговора.
– Голова, – ответил Камберленд, – ждет свою Саломею. Ты подашь ей блюдо, когда она явится?
Ровно в три часа Клэр ворвалась в кабинет Вивьен и прошептала:
– Это он! Это гроза школы!
Сэдлер остановился посреди галереи; вытянув руки по швам, он смотрел прямо перед собой (за эту нарочитую воинскую выправку его даже прозвали «полковником»), и он все еще стоял по стойке «смирно», когда к нему подошла Вивьен.
– Сэдлер, – коротко представился он, неподвижно глядя на стену за головой Вивьен. Она повела его к кабинету Камберленда, и ему потребовалось заметное усилие, чтобы переместить взгляд на пятнадцать градусов к востоку: а именно, по направлению к двери Камберленда. Войдя в комнату, он продолжал глядеть в ту же точку на воображаемом компасе. – Сэдлер, – произнес он еще раз.
Камберленд слегка поклонился и затянул потуже узел галстука, Мейтленд стоял по стойке «смирно» и заливался краской, Стюарт Мерк сидел развалясь на стуле и улыбался.
– Может быть, – сказал Камберленд, – вы присядете? Если хотите.
Сэдлер опустил глаза на Камберленда.
– Эти картины – фальшивки.
– Тут, я вижу, не до взаимных вежливостей. – Камберленд мрачно посмотрел на посетителя. Вивьен стояла в дверях, не зная, остаться ли ей, но тут он повернулся к ней бородавкой, и она закрыла дверь. – Надеюсь, вы знаете Стюарта Мерка, – продолжал он любезным тоном, – который был у Сеймура помощником. – Он сделал особый нажим на последнем слове.
– Знаю Мерка.
– Так вот, мистер Мерк, который был помощником Сеймура, заверяет меня, что эти картины абсолютно подлинны.
Сэдлер скосил глаза в сторону Мерка, и тот сделал ему легкий знак рукой.
– Он ошибается.
Мерк рассмеялся.
– В самом деле? – Он достал сигарету, но забыл ее зажечь. – Я не ослышался?
– Эти Сеймуры – не подлинники.
Мерк некоторое время помешкал, отыскивая спичку и зажигая ее, а остальные наблюдали за ним.
– Я бы сказал так. Они не меньшие подлинники, чем все его прочие картины последнего периода. – Он выпустил колечко дыма к потолку и снова привалился к спинке стула.
Сэдлер продолжал упорно смотреть на него.
– Я двадцать пять лет был дилером Сеймура.
– Ага.
– Я знаю все его работы.
– Я тоже.
– Он делал фотоснимки всех своих картин.
– Знаю. Это я их фотографировал.
Теперь они оба смотрели в глаза друг другу.
– Это фальшивки.
Мерк рассмеялся.
– Да кто же может сказать, где фальшивка, а где подлинник? Вы уверены, что знаете разницу?
Сэдлер заметно напрягся, и какое-то время его взгляд, казалось, не мог ни на чем сфокусироваться.
– Я знаю то, что я знаю.
– Ах вот как. И что же вы знаете? – Внезапно Мерк оживился; он затушил сигарету и, отлепившись от спинки стула, подался вперед. Потом он засмеялся и снова откинулся назад. – Знали ли вы, например, что Сеймур страдал от артрита в пальцах?
– В пальцах… – Сэдлер смотрел прямо перед собой.
– А знали ли вы, что он не мог держать в руках даже газету, не говоря уж о кисти? – Сэдлер попытался посмотреть в сторону Мерка, но не сумел, а Камберленд между тем барабанил пальцами по своему гладкому полированному столу, как будто играя на пианино. – А знали ли вы, что он пребывал в отчаянии, что он не хотел больше писать никаких картин, что он хотел умереть? – Мерк сделал паузу. – Вы ведь знали это, правда?
– Я не понимаю… – начал Сэдлер.
– Ах, вы не понимаете. – Мерк снова подался вперед. – Не понимаете того, что прямо-таки кричит о себе у вас на глазах. Вы не понимаете, что это я написал все последние картины Сеймура.
Наступило гробовое молчание, и Мейтленд услышал звуки дрели, доносившиеся с улицы рядом с галереей.
– Простите, – сказал он, – я закрою окно. – Но остальные не обратили на него внимания, и он встал, повернувшись к ним всем спиной и глядя в пустоту.
Сэдлер мотал головой из стороны в сторону, и вместе с ней яростно вращались его глаза.
– Вы можете утверждать, что это вы написали их, – сказал он. Прекрасно. Но мне бы хотелось увидеть доказательства.
Мерк расстегнул папку, лежавшую рядом с ним, и вынул небольшой холст: это был явный образец сеймуровского позднего стиля, с его сочетанием отвлеченных форм и маленьких фигуративных предметов, а также с характерной пунктирной текстурой краски.
– Я завершил ее на прошлой неделе. – Он взглянул на картину с восхищением. – Хороша, не правда ли?
– К сожалению, – сказал Камберленд, – среди нас нет искусствоведов.
Сэдлер не мог отвести глаз от картины. Затем, жестом фокусника, Мерк повернул ее изнанкой и показал оборотную сторону Камберленду.
– Вот порядковый номер картины, так? А вот пометка поставщика. Верно? Совсем как на ваших… – Тут он посмотрел на Сэдлера. – И на ваших.
Сэдлер нервно моргнул.
– Да как вы…
– Я же вел всю бухгалтерию. Я знаю, какие у вас полотна. Вы продали только три картины за последние два года, а пятнадцать остались у вас. Вы знали, что после смерти Сеймура цены подскочат…
– Жуть, – пробормотал Камберленд.
Мерк снял свои очки в аккуратной золотой оправе и протер их рукавом пиджака.
– Теперь-то вы не будете обвинять меня ни в чем, а? Не губить же бойкую торговлю.
Сэдлер закрыл глаза. Наступило продолжительное молчание.
– Я уверен, – выговорил он наконец, – что мы придем к какому-нибудь соглашению.
Тут Камберленд впервые рассмеялся – звонким и долгим смехом, который прокатился эхом по галерее.
Хэрриет Скроуп завернула на Нью-Честер-стрит. Она шла на несколько шагов впереди Сары Тилт, и с видом столь целеустремленным, что случайному наблюдателю было бы простительно счесть, будто именно она куда-то ведет свою спутницу. На самом же деле она не имела ни малейшего представления о том, куда нужно идти.
– Ну же, дорогая, – поторапливала она в лихорадочном нетерпении. Матушке дорого время!
– Это всё мои ноги! – кричала Сара через головы людей, которые уже разделяли их. – Я ничего не могу поделать!
– Ничего не могу поделать. – Хэрриет передразнила жалостный голос Сары; она обернулась к ней со злорадной улыбкой и в тот же миг столкнулась с Сэдлером, который как раз выходил из галереи. Он даже не заметил этого; казалось, он вообще ничего вокруг не замечал, слепо уставясь вперед и пробираясь через толпу. – Старый блядун! – крикнула ему вдогонку Хэрриет. Затем, осознав, что стоит уже у самой галереи Камберленда и Мейтленда, она поправила шляпку и шагнула внутрь.
– Я – Хэрриет Скроуп, – сообщила она Клэр. – А это… – она подождала, пока в галерею войдет вслед за ней Сара. – Это Сара Тилт. Знаменитая критикесса. Отведите нас к вашему начальнику.
Сара, все еще тяжело дышавшая после форсированного марша по Нью-Честер-стрит, успела вмешаться.
– Мистер Камберленд, – сказала она, – ждет нас. Я звонила…
Клэр отправилась в кабинет.
– А где Голова? – спросила она у Вивьен. – Там к нему две старые калоши. – На самом деле, их голоса уже проникли в галерею, и Вивьен, услышав имя Хэрриет, вначале запаниковала. А вдруг она пришла с дурной новостью о Чарльзе? Вдруг с ним случился припадок у нее дома? Но нет, она уже знала, что они явились к Камберленду поговорить о покупке картины Сеймура. И не о чем тут тревожиться. Она вышла поздороваться с ними.
– Мисс Скроуп, – сказала она. – Я Вивьен. Жена Чарльза…
Хэрриет в изумлении отступила на шаг назад.
– Неужели? Понятия не имела, что вы здесь работаете! Чарльз ведь очень скрытный, верно? Но такой душка.
Они улыбнулись друг другу, а Сара, которая несколько нервничала при мысли о предстоящей беседе Хэрриет с Камберлендом, прибавила:
– Какое совпадение.
