Американская трагедия. (Часть 2) - Драйзер Теодор (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
– Понимаю.
– А как они докажут, что он не испытал такого душевного переворота, если он заявит, что испытал, и будет твердо стоять на своем?
– Да, но ему придется рассказать эту историю очень убедительно, – сказал несколько озабоченный Белнеп. – А как быть с двумя шляпами? Их тоже придется как-то объяснить.
– Сейчас дойдет дело и до шляп. Его шляпа немного запачкалась. Поэтому он решил купить другую. А насчет того, что он сказал Мейсону, будто на нем была кепка, – ну, просто он перепугался и соврал, думая, что так он скорее выпутается. Ну и, конечно, до того как он уходит к другой девушке, – то есть пока Роберта еще жива, – остаются его отношения к той, второй, и его намерения на ее счет. Понимаете, у него происходит объяснение с Робертой, и это надо как-то обыграть. Но, по-моему, это несложно: ведь после того как в его душе происходит переворот и он хочет поступить с Робертой по-честному, ему остается просто написать другой девушке или пойти к ней и сказать о том, как он виноват перед Робертой.
– Так.
– Я теперь вижу, что о ней все-таки нельзя совершенно умолчать в этом деле. Боюсь, придется ее потревожить.
– Раз надо, так потревожим, – сказал Белнеп.
– Понимаете ли, Роберта все же считает, что он должен на ней жениться; значит, он должен сперва поехать к этой Финчли и сказать, что не может на ней жениться, так как уходит к Роберте… Это все в том случае, если Роберта не возражает, чтобы он на некоторое время ее оставил, понимаете?
– Так.
– А если она этого не захочет, он обвенчается с нею в Бухте Третьей мили или где-нибудь еще.
– Так.
– Но не забудьте, пока она жива, он растерян и подавлен. И только после второй ночи на Луговом озере он начинает понимать, как скверно поступал с нею, ясно? Между ними что-то происходит. Может быть, она плачет или говорит ему о том, что хочет умереть, знаете, вроде того, как в письмах.
– Так.
– И вот у него является желание поехать с нею в какое-нибудь тихое местечко, где они могли бы спокойно поговорить, чтобы никто их не видел и не слышал.
– Так, так… продолжайте.
– Ну вот, и он вспоминает об озере Большой Выпи. Он как-то раньше там был, или просто они оказались неподалеку оттуда. А там рядом, всего в двенадцати милях. Бухта Третьей мили, где они смогут обвенчаться, если порешат на этом.
– Понимаю.
– А если нет, если, выслушав его исповедь, она не захочет выйти за него замуж, он может отвезти ее назад в гостиницу, верно? И, может быть, один из них останется там на время, а другой сразу уедет.
– Так, так.
– А кстати, чтобы не терять время и не застревать в гостинице – ведь это довольно дорого, знаете, а у него не так уж много денег, – он захватывает с собой в чемодане завтрак. И фотографический аппарат тоже, потому что хочет сделать несколько снимков. Понимаете, если Мейсон сунется с этим аппаратом, надо будет как-то объяснить его существование, так лучше, чтобы объяснили мы, а не он, верно?
– Понимаю, понимаю! – воскликнул Белнеп; теперь он был живо заинтересован, улыбался и даже стал потирать руки.
– И вот они отправляются на прогулку.
– Так.
– И катаются по озеру.
– Так.
– И, наконец, они позавтракали на берегу, он сделал несколько снимков…
– Так…
– И он решается рассказать ей всю правду. Он полон готовности…
– Понимаю.
– Но прежде чем заговорить, он хочет еще раз или два снять ее в лодке, около берега.
– Так.
– А потом он ей скажет, понимаете?
– Так.
– И они опять ненадолго отплывают от берега, так ведь и было, понимаете?
– Да.
– Но так как они собирались еще вернуться, чтобы нарвать цветов, то он оставляет на берегу свой чемодан, понимаете? Это объясняет историю с чемоданом.
– Так.
– Однако, прежде чем фотографировать ее в лодке, он начинает говорить ей о своей любви к другой девушке и о том, что, если Роберта хочет, он все-таки обвенчается с ней, а этой Сондре напишет письмо. Но если теперь, узнав о его любви к другой девушке, она не пожелает выйти за него замуж…
– Так, так! Дальше! – оживленно поторопил Белнеп.
– Ну, тогда, – продолжал Джефсон, – он сделает все возможное, чтобы позаботиться о ней и поддержать ее, ведь после женитьбы на богатой девушке у него будут деньги.
– Так.
– Ну, а она хочет, чтобы он женился на ней и расстался с мисс Финчли.
– Понимаю.
– И он соглашается.
– Конечно!
– А она так благодарна, что в волнении вскакивает и бросается к нему, понимаете?
– Так?
– И тут лодка накреняется немного, и он вскакивает, чтобы поддержать Роберту, потому что боится, как бы она не упала, понимаете?
– Да, да.
– Ну теперь в нашей воле оставить у него в руках фотографический аппарат или не оставлять – это как вы найдете удобным.
– Да, теперь мне ясно.
– Словом, с аппаратом ли, нет ли, он – или, может быть, она – делает какое-то неосторожное движение, именно так, как он рассказывает, – или просто из-за того, что они оба встали, – тут лодка переворачивается, и он наносит Роберте удар или нет – это как вам угодно, – но если да, то, конечно, нечаянно.
– Понимаю, понимаю, черт возьми! – воскликнул Белнеп. – Прекрасно, Рубен! Великолепно! Просто замечательно!
– И борт лодки ударяет ее и его тоже – слегка, понимаете? – продолжал Джефсон, поглощенный своим хитроумным планом; он не обратил никакого внимания на этот взрыв восторга. – Удар слегка оглушает его.
– Понимаю.
– Он слышит ее крики и видит ее, но он сам немного оглушен, понимаете? А когда он приходит в себя и готов ей помочь…
– Ее уже нет, – спокойно заключил Белнеп. – Утонула. Понимаю.
– А тут все эти подозрительные обстоятельства, фальшивые записи… А она уже погибла, и он все равно больше ничего не может для нее сделать… И вы понимаете, ее родным едва ли будет приятно узнать, в каком положении она была…
– Ясно.
– И поэтому он в испуге удирает. Он ведь по природе своей трус – мы это будем доказывать с самого начала. Он непременно хочет сохранить хорошие отношения с дядек и свое положение в обществе. Разве этим нельзя все объяснить?
– По-моему, это очень недурно все объясняет. В самом деле, Рубен, я думаю, что это очень удачное объяснение, и поздравляю вас. Вряд ли можно надеяться найти что-нибудь лучшее. Если это не приведет к оправданию или к разногласиям среди присяжных, то в крайнем случае он получит, скажем, двадцать лет, как вы думаете? – Очень довольный, Белнеп встал и, посмотрев с восхищением на своего длинного и тощего коллегу, прибавил: – Великолепно!
А Джефсон только невозмутимо смотрел на него голубыми глазами, похожими на зеркальные тихие омуты.
– Но вы, разумеется, понимаете, что это означает? – сказал он спокойно и мягко.
– Что он должен будет давать показания под присягой как свидетель? Конечно, конечно. Прекрасно понимаю. Но это его единственный шанс.
– Боюсь, что он покажется не очень серьезным и уверенным в себе свидетелем. Он чересчур нервный и чувствительный.
– Да, знаю, – быстро сказал Белнеп. – Его легко запугать. А Мейсон будет наскакивать на него, как бешеный бык. Но мы подготовим его к этому, как следует натаскаем. Заставим его понять, что это для него единственная возможность спастись, что от этого зависит его жизнь. Будем натаскивать его все эти месяцы.
– Если он не сумеет этого проделать, он погиб. Если бы только мы могли как-то придать ему храбрости, обучить его вести себя как надо! – Перед устремленным куда-то в пространство взором Джефсона, казалось, предстал зал суда и на свидетельском месте – Клайд лицом к лицу с Мейсоном. Затем Джефсон взял письма Роберты (точнее, копии, переданные Мейсоном). – Если бы только не это! – сказал он, взвешивая их на ладони, и закончил мрачно:
– Проклятие! Вот дело! Но мы еще не разбиты, черта с два! Мы еще и не начинали бороться! И уж во всяком случае это принесет нам известность. Да, кстати, – прибавил он, – один мой знакомый паренек сегодня ночью попробует отыскать в озере Большой Выпи утонувший аппарат. Пожелайте мне удачи.
