Таинственный Кёр - Боуэн Элизабет (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Кэлли знала, словно ей это было явлено в видении, что Артур будет спать крепко, спокойно и величественно. Недаром говорится, что солдат спит как сурок. С благоговейным трепетом она представила себе это спящее, закинутое к темному потолку лицо никогда еще не виденного ею человека: сомкнутые веки Артура, очертания скул и твердую линию рта. Кэлли захотелось самой окунуться во тьму, она протянула руку и погасила лампу у кровати.
И сейчас же поняла, что за окном происходит нечто необыкновенное, – за окном, на улице, во всем Лондоне, во всем мире. Идет какое-то безмолвное неудержимое движение, наступление; потоки бело-голубых лучей, разбиваясь на ручейки, пробиваются по краям плотных темных штор. Кэлли села и чуть раздвинула занавеси. Тотчас же белый луч, словно мышь, перебежал через постель. Может быть, где-то напротив ее затемненного окна включили новый мощнейший в мире прожектор и свет его пронизывает прожилками и звездами оконную маскировку? Мысль эта не позволяла снова улечься; Кэлли неподвижно сидела в кровати, подобрав колени к самой груди, и размышляла, что ей следует предпринять. Потом снова взялась за шторы, медленно развела их в стороны, посмотрела в окно – и оказалась лицом к лицу с луной. Подлунные дома на другой стороне улицы сияли отраженным светом сквозь узорные прозрачные тени, и какой-то крохотный предмет – монета или кольцо – поблескивал посреди белой как мел мостовой. Свет обтекал лицо Кэлли, и она повернулась, чтобы увидеть, куда он плывет. Отчетливо обозначились завитушки и гирлянды на мощном мраморном камине бывшей гостиной, затаенные мысли глядящих прямо в объектив родителей на повернутых к свету фотографиях и покорные озадаченные морды двух ее оставленных дома собак. Серебряно-парчовым с едва алеющими розами стал ее халат, перекинутый через спинку стула. Но луна совершила и нечто большее: оправдала и возвысила позднее возвращение влюбленных. Что же удивительного, говорила себе Кэлли, что же удивительного, если они бродят сейчас по такому прекрасному миру, если у них такая спутница сегодня? Умиротворенная этой всеобъясняющей белизной, Кэлли опять легла. Ее часть кровати была в тени, но одну выбеленную луной руку она оставила на половине Пепиты. Она все смотрела на эту руку, пока не утратила власти над ней.
Проснулась Кэлли оттого, что услышала, как поворачивается в замке ключ Пепиты. Но почему нет голосов? Что случилось? И тут она услышала шаги Артура. Услышала, как с усталым тупым звуком шлепнулся на пол тяжелый солдатский мешок, звякнула о стул каска.
– Ш-ш! – тихо воскликнула Пепита. – Может быть, она все-таки спит.
И наконец раздался голос Артура:
– Но ты ведь сказала…
– Я не сплю! – радостно крикнула Кэлли, – я сейчас приду! – прыгнув из тени в лунный блеск, торопливо задергивая молнию на своем околдованном халате, влезая в туфли и дрожащими пальцами закрепляя косы вокруг головы. Ни звука не раздалось из-за стены, пока она все это проделывала. Может, ей только приснилось, что они здесь. С бьющимся сердцем Кэлли шагнула в комнату, захлопнув за собой дверь.
Пепита и Артур неподвижно стояли по ту сторону стола, словно в строю. Лица их, находившиеся на разных уровнях – темная кудлатая голова Пепиты лишь на дюйм выше облаченного в хаки плеча Артура, – были схожи одинаковым отсутствием всякого выражения, как будто бы внутренне они все еще отказывались быть здесь. Лица казались какими-то невнятными, выветренными – может, это были проделки луны? Пепита быстро проговорила:
– Мы, наверно, очень поздно пришли?
– И неудивительно, – ответила Кэлли, – такая чудесная ночь. – Артур все не поднимал глаз – он упорно рассматривал три чашки на столе.
– Артур, очнись, познакомься с Кэлли. Кэлли, это, естественно, Артур.
– Ну, естественно, это Артур, – откликнулась Кэлли, чистосердечный взгляд которой с первой же минуты не покидал лица Артура. Чувствуя его растерянность, она обошла стол и протянула руку. Он поднял взгляд, она впервые опустила, скорее осознав, чем ощутив, коричнево-красное пожатие своей ладони в лунной перчатке. – Добро пожаловать, Артур! Я так рада, что наконец-то с вами познакомилась. Надеюсь, вам здесь будет удобно.
– Вы очень добры, – ответил он после паузы.
– Не говорите так, пожалуйста, – отозвалась Кэлли, – Пепита здесь такая же хозяйка, и мы обе надеемся, – правда, Пепита? – что и вы будете чувствовать себя как дома. Не стесняйтесь, пожалуйста. Жаль, конечно, что квартирка та«мала.
– Нет, почему же, – медленно, как под гипнозом, произнес Артур, – по-моему, здесь очень мило.
Пепита поглядела на них мрачно и отвернулась.
Хотя Артуру было в свое время об этом рассказано, он все же дивился сейчас, какими судьбами свело под общий кров этих двух столь несхожих девушек. Пепита, такая маленькая (только голова у нее была великовата), – смесь ребяческой резкости и совсем недетской страстности, и Кэлли – такая степенная, белая и высокая, словно незажженная восковая свеча. Да, она была словно свеча, что продают у церковного входа, даже в самой манере держаться у нее могло быть нечто от исполнения обета. Она и не сознавала, что своей естественной воспитанностью дочери старомодного сельского доктора выгодно отличалась от них двоих. Артур обнаружил, что его тронула наивная уверенность, с которой Кэлли носит этот свой халат, больше подходящий для шлюхи; над ним поднималось ее лицо, еще глянцево-розовое ото сна; а когда она, опустившись на колени, зажгла газовую плитку под чайником, открылась деликатная выгнутая линия босой ступни, уходящей в нарядную зеленую туфлю. Пепита стала слишком близка ему, чтобы он смог когда-нибудь увидеть ее словно впервые – так, как он видел сейчас Кэлли; в каком-то смысле он вообще никогда не видел Пепиты впервые – она была, да и теперь временами оставалась не в его духе. Да, именно так: он и думать не думал о Пепите, не помнил ее, пока не начал думать о ней со страстью. Он, можно сказать, не успел увидеть ее прихода, любовь их была как внезапное столкновение во тьме. Чтобы покончить с неловкостью этих первых минут, Кэлли, не вставая с колен, осведомилась: не хочет ли Артур вымыть руки? И, когда они услышали, что он с грохотом сбегает с лестницы, сказала:
– Как же я рада, что вам досталась такая луна.
– Почему? – спросила Пепита и добавила: – Ее было слишком много.
– Ты устала. У Артура тоже усталый вид.
– С чего ты взяла? Он привык много ходить. Все дело в том, что когда некуда деться…
– Но, Пепита, ведь ты…
В этот момент вернулся Артур, еще от двери увидел приемник и устремился прямо к нему.
– Наверно, сейчас ничего не услышишь? – сказал он с сомнением.
– Нет, после полуночи передачи у нас кончаются. Да все равно в этом доме не положено поздно слушать радио. Кстати, – прибавила Кэлли с дружелюбной улыбкой, – боюсь, Артур, мне придется попросить вас снять ботинки, если, конечно, вы не собираетесь все время сидеть. Жильцы под нами…
Пепита, вся передернувшись, пробормотала что-то себе под нос, но Артур сказал: «Конечно!» – тут же сел и принялся стаскивать ботинки. Помолчав, окинув взглядом свежее хлопчатобумажное покрывало на диване, он спросил:
– Ничего, если я буду на этом сидеть?
– Это моя постель, – сказала Пепита, – ты будешь в ней спать.
Затем Кэлли сделала какао, и они стали укладываться. Условились, кто за кем пойдет в ванную, и Кэлли отправилась спать первая: она плотно прикрыла за собой дверь, чтобы Пепита и Артур могли поцеловаться перед сном. Пепита вошла в спальню без стука, встала посреди комнаты и начала сбрасывать с себя одежду. С ненавистью глянув на кровать, осведомилась:
– На какую сторону?
– Я решила, что тебе захочется лечь ближе к краю.
– Тогда чего ты стоишь?
– Право, не знаю, раз я у стенки, лучше мне залезть первой.
– Так залезай!
Они напряженно вытянулись бок о бок, и Кэлли спросила:
– Ты думаешь, у Артура есть все, что ему нужно?
Пепита тряхнула головой.
– Мы ни за что не уснем с этой луной.
