Шведский всадник - Перуц Лео (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗

Ангел с мечом взглянул в сияющую высь и воскликнул:

— Всемогущий Господь, Судия и Повелитель! Истинно ли будет свершить суд уже ныне?

И страшный голос Бога, подобный порыву бури, ответил с высоты:

— Суд собран воистину, и кто имеет обвинить, да явится и обвиняет!

В небесном воинстве послышался шепот и шелест крыльев. И вновь наступила тишина. Лишь теперь Шведский Всадник ощутил настоящий ужас.

«Что со мной? — спросил он себя. — Что ждет меня здесь?» Он растерянно ощупал свой голубой мундир и оглянулся, ища пути скрыться в толпе. Но все глаза смотрели прямо на него, и не было ему спасения. И ангел с мечом заговорил вновь:

— Тогда я обвиняю этого человека, вызванного на суд, в том, что многие годы он был вором и крал у бедных крестьян хлеб, колбасы, яйца, сало, вино и все, что только находил. И в этом, первом еще только грехе, я обвиняю его перед Высшим судом!

— И только-то? — сурово спросил святой, сидевший справа от апостола Иоанна. — На земле трудно жить, и не все могут заработать себе на хлеб, сало, яйца и вино. Не за это мы судим людей!

— Он был так беден, что у него не было ничего своего, кроме собственной тени, — добавил святой с левой стороны. И великий Иоанн, канцлер Божий, поднял свое худое и строгое лицо и произнес:

— Бедняк в лохмотьях — вот кем он был, когда вступил на путь воровства. Кто может обвинить его в этом, когда богатые неправедными путями умножают свои богатства?!

— За это пусть вдет своим путем, он невинен! — прогремел с высоты голос Бога, благостный и звучный, словно огромная арфа.

— Хвала Богу! — прошептал Шведский Всадник, вытирая со лба холодный пот.

— Слава святому имени Его! — прозвучал хор ангелов, бывших вокруг.

Но ангел с мечом не сошел со своего места. Нахмурив брови, он глянул на обвиняемого и обратился к трем судьям:

— Но это еще не все! Я обвиняю его в том, что он стал святотатцем и обворовывал церкви. Целый год он грабил и воровал из храмов и часовен серебряную утварь, и кадильницы, и блюда, и чаши причастия, и светильники, и золотые ларцы для святых реликвий. И все это он хотел использовать для своего счастья и обогащения. В этом я обвиняю грешника сего, и повторяю мое обвинение, и требую кары ему!

— Да, я делал все это, помилуй меня, Боже! — простонал Шведский Всадник, в ужасе глядя на строгий лик святого Иоанна. — Помилуй меня, Боже!

И хор вознес мольбу «Господи, помилуй!», словно бы сочувствуя атаману грабителей.

И заговорил святой, сидевший справа:

— Золото и серебро суть оружие зла на земле, и суть они страшное зло. Мы никогда не стяжали их, и это — не наше!

И левый судья повторил:

— Это — не наше! Все это суета людская. Одна молитва святой Марии, произнесенная со смирением и верой, значит для нас больше, чем горы золота, пожертвованного во храмы.

— Воистину, это не наше, — скрепил святой Иоанн и обратил светлый взор к небу. — Когда Ты, Христе Иисусе, был с нами на земле, Ты не сбирал ни золота, ни серебра.

Что же повелишь Ты нам ныне?

Со светлой высоты вновь прозвенел благосклонный голос Всемогущего:

— Пусть идет своим путем!

«О, я не ждал этого! — подумал потрясенный Шведский Всадник и стал шептать „Benidicamus Domino" [16], слыша, как та же молитва загремела вокруг из множества уст. — Я не думал, что на небесах так милостивы к бедным грешникам. А тот, с мечом, хотел судить меня по-земному, и не хотел бы я теперь быть на его месте. Почему же он не уходит? Разве дело не кончено? Что еще он хочет?»

— Дело не кончено! — грозно произнес ангел с мечом. — Ибо этот человек, который сейчас втуне бормочет хулу пополам с благодарением, имеет на своей душе еще один тяжкий грех: он зло обманул одного шведского дворянина, своего друга и товарища, в беде и предал его на муки! Гнев Божий и горе ему! Я повторяю это трижды!

И тут воцарилось молчание, и не вдруг нарушил его святой, заговорив печальным и суровым голосом:

— Да, это, воистину, тяжкий и горький грех, — сказал он. — За него полагается суровая кара!

— Как могло быть, что ты предал своего товарища в беде? — строго спросил другой святой. — Или в душе у тебя угас свет Божий?

А святой Иоанн покачал седою головой: — Сказано много, да, может быть, не все это правда? Не хочу я верить в такое страшное дело! Обвинитель! Где твои свидетели?

«Да, есть ли у тебя свидетели? — робко подумал Шведский Всадник, в сердце которого ужас мешался с надеждой. — Где ты их найдешь, свирепый ангел? Никто ведь ничего не видел».

— Свидетели готовы! Они ждут, чтобы Высший суд выслушал их, — грозно проговорил ангел. — Дайте им место, ибо их будет много.

По его знаку небесное воинство раздвинулось, освободив большое пространство. И ангел запел глубоким басом:

И тут из бездны поднялись безгласные вещи — земные свидетели. Шурша, скрипя, свистя голосом ветра, гудя голосом огня в очаге, начали они говорить, и небесные судьи внимали им и понимали их речи…

— Свидетели сказали и были услышаны. Преступление установлено! — произнес Иоанн.

— Он виновен! — подтвердил голос Бога. — И я определяю ему участь: он один понесет свой грех до конца дней своих и не умрет, пока не отдаст свою жизнь, чтобы искупить его, и никому он не сможет признаться в грехе своем, кроме ветра и земли!

Шведского Всадника била смертная дрожь. Прижав ладони к вискам, он ползал на коленях, не смея поднять глаза на судей. И небесные жители плакали круг него о его погубленной душе, и даже ангел с мечом, казалось, сжалился наконец и сказал, глядя ввысь:

— Всемогущий Судия! Тяжкую кару присудил Ты этому человеку! Не будет ли ему милости Твоей?

— Не будет ему другой участи, кроме той, что Я сказал вам! — прогремел голос Бога. — Я отдаю его тебе, чтобы своей волей и своей кровью он искупил свою вину и чтобы ты свершил ему судьбу по слову Моему!

Ангел покорно склонил голову.

— Я беру его в руки мои, — ответил он, — и сейчас же верну его на зеленый луг.

Очнувшись от своего ужасного сна, Шведский Всадник поднялся на ноги. Он потянулся, протер глаза, прошелся по лугу и отвязал своего коня.

«Если это не просто сновидение, а верная весть, — думал он, въезжая на холм, — то и тогда мне не надо бояться огненного гнева Бога. Ибо раз Он не хочет, чтобы мое прошлое открылось людям, то и я не хочу. Я буду дураком, если признаюсь людям в том, кем я был и что успел натворить. Высший суд — другое дело, там трубят такие трубы, что у смертного человека уши лопаются, там и зола с камнем могут давать показания. Но ведь все это было только во сне…»

Однако ему показалось странным и непонятным, что в своем сне он испытал такой ужас, какого не знал за всю свою трудную и опасную жизнь. Здесь, на земле, он не мог понять, почему там, на небесах, его охватили такие чувства. Да и времени раздумывать над этим у него не было — он торопился добраться до имения невесты Торнефельда. Ее судьба больше заботила его сердце, чем его собственная.

Где бы он ни ехал, ему встречались поля, расцвеченные великолепными красками зрелого урожая. Сразу было видно, что их вовремя засеяли и содержали надлежащим образом. Стояла хорошая погода, и повсюду виднелись прилежно убиравшие хлеба работники, жнецы, косари и сноповязалыцицы.

«У здешнего хозяина твердая рука! — заметил про себя Шведский Всадник. — Теперь тут уже не то, что было. Наверное, барышня вышла замуж, а я опоздал как последний дурак. На дворе теперь заправляет новый господин, который знает толк в хозяйстве. Вот и кончилось мое счастье, так и не начавшись!»