Наследники - Голдинг Уильям (книги бесплатно без .TXT) 📗
— Туами.
Каштан указал на следы. Пук обратился к широкоплечему мужчине:
— Туами!
Широкоплечий повернулся к ним от кучи камней и палок, которыми деловито орудовал. Он издал короткий птичий звук, неожиданно тонкий, и они ответили такими же звуками.
Фа шепнула Локу на ухо:
— Это его имя…
Туами и оба других нагнулись и покачивали головами над следом. Подле дерева, где земля твердела, следы были уже неразличимы, и Лок ожидал, что новые люди станут принюхиваться, но они вдруг выпрямились. Туами засмеялся. Он указывал на водопад, смеялся и щебетал. Потом он умолк, громко хлопнул в ладони, произнес какое-то слово и вернулся к куче.
Это единственное слово совершенно преобразило прогалину, новые люди стали успокаиваться. Правда, Каштан и Пук все еще внимательно следили за лесом, они стояли по краям прогалины, глядя поверх терновника, но палки свои разогнули. Хвощ не сразу взялся за мешки, он поднял руку к плечу, дернул полоску кожи и вдруг вылез из своей шкуры. При этом Лок почувствовал такую боль, будто у него на глазах под ноготь человеку вонзился терний; но потом он увидал, что Хвощу это нипочем, он даже рад, ему стало прохладно и удобно в белой коже. Теперь он был совсем голый, как Лок, только кусок оленьей шкуры плотно облегал его поясницу и бедра.
Потом Лок увидал еще две вещи. Новые люди двигались не так, как все твари, которых ему довелось видеть в жизни. Они сохраняли равновесие на выпрямленных ногах, туловища над бедрами были тонкие, как у осы, так что люди эти покачивались на ходу взад и вперед. Глядели они не в землю, а прямо перед собой. И еще они были не просто голодны. Лок знал, как выглядит человек, умирающий от голода. Новые люди умирали. Сквозь плоть их проступали кости, как у Мала в его последние дни. Движенья их, хотя и обладали изяществом согнутой молодой ветки, были медленны, будто они ходили во сне. Ходили они выпрямившись, и всех их ждала близкая смерть. Казалось, их поддерживало что-то не видимое Локу, они высоко держали головы, медленно и непреклонно несли их вперед. Лок знал, что, стань он сам таким тощим, как они, он давно уж был бы мертв.
Пук бросил свою шкуру на землю под мертвым деревом и теперь подымал большой мешок. Каштан спешно подоспел к нему на подмогу, и они справились вдвоем. Лок видел, как лица их сморщились, будто они смеялись друг над другом, и внезапный порыв нежности к ним захлестнул его и вытеснил обуревавшее его тягостное чувство. Он видел, как они, подсобляя друг другу, изнемогают под тяжестью, и сам ощутил невыносимое бремя и свои отчаянные усилия. Вернулся Туами. Он сбросил с себя шкуру, расправил члены, почесался и встал на колени. Потом начал разгребать палую листву, покуда не обнажилась буроватая земля. В правой руке у него была короткая палка, и при этом он что-то говорил остальным. Те часто кивали. Бревна бились друг о друга, и от воды тоже долетали голоса. Люди на прогалине замолчали. Пук и Каштан опять стали обходить терновник.
Потом появился еще один человек. Он был высокого роста и не такой тощий, как остальные. Волосы у него подо ртом совсем поседели, как у Мала. Они кудрявились, подобно облаку, а по бокам с ушей свисали длинные кошачьи клыки. Лицо его видеть было нельзя, потому что он стоял спиной к дереву. Про себя Фа и Лок прозвали его стариком. Он стоял, глядя с высоты своего роста на Туами, и его резкий голос прерывался и рокотал.
Туами сделал на земле еще какие-то отметины. Они слились воедино, и вдруг Лок и Фа оба увидали внутри головы, как старуха проводит черту вокруг мертвого Мала. Глаза Фа скосились вбок, мигнули Локу, и она резко указала пальцем вниз, пронзив им воздух. Те люди, которые не стояли на страже, собрались вокруг Туами и переговаривались меж собой и со стариком. Они почти не размахивали руками и не приплясывали, чтоб выразить смысл, как сделали бы Лок и Фа, но их тонкие губы беспрерывно шевелились и шлепали. Старик повел рукой в воздухе, потом наклонился над Туами. И что-то ему сказал.
Туами качнул головой. Люди отошли от него и сели на землю в ряд чуть поодаль, только Пук все стоял на страже. Фа и Лок следили за тем, что делал Туами, поверх ряда рыжих голов. Туами теперь торопливо орудовал по другую сторону оголенной земли, и они видели его лицо. Меж бровями его пролегали отвесные морщины, а кончик языка двигался вслед за чертой, которую он проводил. Головы опять защебетали. Один мужчина подобрал с земли несколько коротких палок и переломил их все до единой.
Он зажал их в кулаке, и каждый вытащил один из обломков.
Туами встал, подошел к мешку и вынул кожаный сверток. Там были камни, и деревяшки, и еще какие-то вещи, которые он разложил у отметин на земле. Потом он присел перед мужчинами, усевшимися в ряд, меж ними и землей, где были отметины. Мужчины стали издавать какие-то звуки. При этом они ударяли в ладони, и звуки сплелись с отрывистым хлопаньем. Они взмывали, и падали, и сливались воедино, хотя при этом ничуть не менялись, как струи у подножия водопада, где вода стремительно текла и при этом всегда была та же и оставалась на том же месте. В голову Лока хлынул водопад, захлестывая ее целиком, будто он глядел на водопад слишком долго и от этого его одолевал сон. Тесно облегавшая шкура слегка ослабла, поскольку он видел, что новые люди любят друг друга. Теперь стая птиц влетала в его голову, потому что он опять слышал голоса и хлоп! хлоп! — эти неумолчные звуки.
Оглушительный рев оленя, призывающего самку, раздался под самым деревом. Стая упорхнула из головы Лока. Люди пригнулись так низко, что их разновидные головы мели волосами землю. Олень из оленей выплясывал на прогалине. Он миновал ряд голов, беспрерывно выплясывая, приблизился к отметинам с другой стороны, оборотился, застыл на месте. И опять испустил свой громовой зов. Потом на прогалине наступило молчание, только лесные голуби ворковали меж собой.
Туами вдруг засуетился. Он стал швырять какие-то комья поверх отметин. Он протянул руки и с важностью делал непонятное. Оголенная земля обрела новые цвета, это были цвета осенних листьев, алых ягод, белого инея и темной копоти, которую огонь оставляет на камне. Волосы мужчин все еще ниспадали на землю, и все молчали.
Туами сидя откинулся назад. Тесно облегающая шкура Лока похолодела, как в зимнюю стужу. На прогалине теперь был еще один олень. Он лежал поверх отметин, распластанный на земле; при этом он бежал во всю прыть и все же, как голоса людей и шум водопада, оставался на месте. У него была окраска, какую олени обычно обретают в брачную пору, только он был слишком упитан, а его маленький черный глаз украдкой разглядывал Лока сквозь густой вьюнок. Лок чувствовал, что он пойман и пленен на трухлявом дереве, где вокруг беспрерывно бегала и сочилась изобильная еда. Ему не хотелось даже глядеть на все это.
Фа схватила его за руку и опять тянула вверх. Он со страхом еще раз глянул сквозь листву на распластанного оленя; но ничего уже не увидал, потому что оленя плотным кругом обступили люди. Хвощ держал в левой руке гладко оструганную деревяшку, и на конце ее торчал сук или обломок сука. Вытянутый палец Хвоща прижимал этот сук. Туами стоял перед Хвощом. Он ухватил другой конец деревяшки. Хвощ что-то говорил стоящему оленю и второму оленю, распростертому на земле. Фа и Лок услыхали, что он заклинает. Туами высоко воздел правую руку. Олень взревел. Туами нанес сильный удар, и блестящий камень вгрызся в дерево. На миг Хвощ застыл в неподвижности. Потом осторожно убрал руку с гладкой деревяшки, но палец по-прежнему прижимал сук. Хвощ повернулся, отошел и сел на землю среди остальных. Теперь лицо его больше прежнего казалось высеченным из кости, и шел он очень медленно, пошатываясь. Остальные протянули руки и помогли ему сесть. Он не вымолвил ни слова. Каштан вынул кожаную полосу и обмотал ему руку, а оба оленя ждали, покуда дело не было сделано.
Туами перевернул деревяшку, и палец замер на миг, но сразу соскочил с тихим шлепком. Он лег прямо в лисью рыжину оленя. Туами опять сел. Двое мужчин подхватили Хвоща, который медленно валился на бок. Наступила тишина, такая глубокая, что водопад, казалось, придвинулся и гремел где-то рядом.
