Накипь - Золя Эмиль (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
— Мой труд никогда не будет завершен, и это меня убивает.
— Значит, вы интересуетесь искусством? — желая польстить ему, спросил Жоссеран.
Старик Вабр с изумлением посмотрел на него.
— Да нет! Мне совсем не нужно видеть самые картины. Тут все дело в статистике. Однако я лучше отправлюсь спать, чтобы утром встать со свежей головой. Мое почтение, сударь.
Он оперся на палку, с которой не расставался даже дома, и поплелся, еле передвигая ноги, так как нижняя часть туловища была у него парализована.
Жоссеран, оставшись один, растерянно посмотрел ему вслед. Он не совсем понял его, кроме того боялся, что не проявил достаточного восторга по поводу его карточек.
Между тем донесшийся из большой гостиной легкий шум заставил Октава и Трюбло подойти к двери. В гостиную входила очень полная, но еще сохранившая красоту дама лет пятидесяти, за которой следовал весьма подтянутый молодой человек с серьезным выражением лица.
— Как! Они появляются вместе!.. — прошептал Трюбло. — Правильно, чего там стесняться!..
Это была г-жа Дамбревиль, а с ней Леон Жоссеран. Она обещала его женить, но пока что решила оставить при своей особе. У них был теперь самый разгар медового месяца, и они открыто афишировали свою связь в буржуазных салонах.
Между мамашами и дочками на выданье пошли перешептывания. Но г-жа Дюверье устремилась навстречу гостье, поставлявшей молодых людей для ее домашнего хора. Однако тут же г-жой Дамбревиль завладела г-жа Жоссеран, и, в расчете, что та может ей пригодиться, осыпала ее любезностями. Леон холодно обменялся несколькими словами с матерью, которая со времени его связи с г-жой Дамбревиль стала надеяться, что из него выйдет что-нибудь путное.
— Берта вас не заметила, — обратилась она к г-же Дамбревиль. — Уж вы извините ее! Она как раз рекомендует какой-то рецепт господину Огюсту.
— Оставьте вы их! Они, по-видимому, отлично себя чувствуют вдвоем, — ответила та, сразу поняв, в чем дело.
Обе дамы с материнской нежностью посмотрели на Берту, которой, наконец, удалось увлечь Огюста в оконную нишу, где она удерживала его кокетливыми жестами. Он же, рискуя приступом мигрени, постепенно оживлялся.
В маленькой гостиной мужчины, собравшись в группу, разговаривали о политике. Как раз накануне по поводу римских дел в Сенате состоялось бурное заседание, на котором обсуждался адрес правительству. [10] И доктор Жюйера — по убеждению атеист и революционер — находил, что Рим следует отдать итальянскому королю. [11] Напротив того, аббат Модюи, деятель ультрамонтанской партии, [12] грозил самыми мрачными катастрофами в случае, если Франция не выразит готовности пролить свою кровь до последней капли за светскую власть пап.
— А нельзя ли найти приемлемый для обеих сторон modus vivendi? [13] — подойдя, заметил Леон Жоссеран.
Он в это время состоял секретарем одного знаменитого адвоката — депутата левой. Не рассчитывая ни на какую поддержку со стороны родителей, чье убогое прозябание буквально бесило его, он в продолжение двух лет шатался по тротуарам Латинского квартала и занимался самой ярой демагогией. Но с тех пор, как его стали принимать у Дамбревилей, где ему представилась возможность отчасти утолить свою жажду успеха, он несколько поостыл и превратился в умеренного республиканца.
— Тут и речи не может быть о каком-либо соглашении! — заявил священник. — Церковь не пойдет ни на какие уступки.
— Тогда она исчезнет! — воскликнул доктор.
Несмотря на то, что они были тесно связаны друг с другом, постоянно встречаясь у изголовья умирающих прихожан церкви святого Роха, они всегда оказывались непримиримыми противниками — худой и нервный доктор и жирный обходительный викарий. Последний сохранял вежливую улыбку даже тогда, когда высказывал самые резкие суждения, проявляя себя светским человеком, терпимо относящимся к людским слабостям, но в то же время и убежденным католиком, который умеет быть твердым в том, что касается догматов. [14]
— Чтобы церковь исчезла, да полно вам! — со свирепым видом произнес Кампардон, желая подслужиться к священнику, от которого ожидал заказов.
Впрочем, того же мнения придерживались все собравшиеся здесь мужчины: церковь ни в коем случае не может исчезнуть. Теофиль Вабр, которого трясла лихорадка, развивал, кашляя и отплевываясь, свои мечты о достижении всеобщего счастья путем установления республики на гуманных началах. Только он один высказывал мнение, что церкви придется видоизмениться.
— Империя сама себя губит, — как всегда, мягко произнес священник. — Мы это увидим в будущем году во время выборов.
— О! Что касается империи, то, ради бога, избавьте нас от нее! — отрезал доктор. — Это было бы огромной услугой.
При этих словах Дюверье, с глубокомысленным видом прислушивавшийся к разговору, покачал головой. Он происходил из орлеанистской семьи [15] но, будучи обязан всем своим благополучием империи, счел нужным встать на ее защиту.
— Мое мнение, — произнес он, наконец, строгим тоном, — что не следует колебать общественных устоев, иначе все пойдет прахом! Все катастрофы роковым образом обрушиваются на наши же собственные головы.
— Совершенно верно! — подхватил Жоссеран, который не имел никакого определенного мнения, но помнил наставления своей жены.
Тут все заговорили сразу. Империя не нравилась никому. Доктор Жюйера осуждал мексиканскую экспедицию. [16] Аббат Модюи порицал признание итальянского королевства. [17] Однако Теофиль Вабр и даже Леон не на шутку всполошились, когда Дюверье стал им угрожать повторением 93-го года. Кому нужны эти вечные революции? Разве свобода не завоевана уже?
И ненависть к новым идеям, страх перед народом, который потребует своей доли, умеряли либерализм этих сытых буржуа. Но как бы то ни было, все они в один голос заявили, что будут голосовать против императора, ибо надо как следует его проучить. [18]
— Ах, как они мне надоели! — сказал Трюбло, который с минуту прислушивался к разговору, стараясь понять, о чем идет спор.
Октав уговорил его вернуться к дамам. Между тем в оконной нише Берта кружила голову Огюсту своим смехом. Этот высокого роста анемичный мужчина забыл свой обычный страх перед женщинами и стоял весь красный, подчиняясь заигрыванию красивой девушки, жарко дышавшей ему в лицо.
Г-жа Жоссеран, по-видимому, нашла, что дело чересчур затягивается, и пристально посмотрела на Ортанс, которая тут же послушно отправилась на помощь сестре.
— Вы, надеюсь, чувствуете себя лучше, сударыня? — робко осведомился Октав у Валери.
— О, благодарю вас, совсем хорошо, — преспокойно ответила она, словно позабыв, что между ними произошло.
Г-жа Жюзер заговорила с Октавом о куске старинного кружева, по поводу которого она хотела с ним посоветоваться. И ему пришлось обещать, что на следующий же день он на минутку забежит к ней. Но, увидав вошедшего в гостиную аббата Модюи, она подозвала его и с восторженным видом усадила рядом с собой.
Дамы опять разговорились: беседа перешла на прислугу.
— Что ни говорите, — продолжала г-жа Дюверье, — а я довольна своей Клеманс. Она девушка в высшей степени опрятная, проворная.
— А что ваш Ипполит? — полюбопытствовала г-жа Жоссеран. — Вы как будто собирались его рассчитать?
10
Как раз накануне по поводу римских дел в Сената состоялось бурное заседание, на котором обсуждался адрес правительству. — Испуганный нараставшим в различных слоях населения недовольством его политикой, Наполеон III решился на некоторые либеральные послабления. Декретом от 24 ноября 1860 года Сенату и Законодательному корпусу, до того совершенно бесправным и находившимся в полной зависимости от императора, было предоставлено право «свободно» обсуждать и вотировать адрес правительству в ответ на тронную речь. Это нововведение, однако, по существу ничего не изменило в политическом строе бонапартистской Франции. В данном случае Золя имеет в виду возникшие во время обсуждения адреса 1862 года дебаты по поводу позиции Франции в вопросе о судьбе Рима, все еще остававшегося под властью папы, тогда как вся остальная Италия уже была к началу 1861 года воссоединена. Объединение итальянских земель произошло вокруг Сардинского королевства (Пьемонта), которое пользовалось поддержкой Наполеона III, заинтересованного в закреплении за собой Савойи и Ниццы. Благосклонное отношение Наполеона III к туринскому правительству, притязавшему на папские владения, вызвало разногласия между императором и реакционными клерикальными кругами, отстаивавшими светскую власть папы. Однако Наполеон III остерегался окончательного разрыва с клерикалами и вел в римском вопросе сложную двойную игру. В конечном итоге Рим оставался под властью папы именно благодаря охране ее французскими войсками вплоть до падения империи в 1870 году.
11
И доктор Жюйера — по убеждению атеист и революционер — находил, что Рим следует отдать итальянскому королю. — Революционная демократия всей Европы стояла за освобождение Италии снизу и поддерживала итальянское народно-освободительное движение, направленное против иноземного (австрийского) владычества и феодальных правительств в итальянских государствах. Однако вследствие поддержки Наполеона III и ошибок республиканской партии плодами народной борьбы смогли воспользоваться правители Сардинского королевства. В 1862 году завершить воссоединение Италии можно было уже только передачей Рима под власть итальянского короля. Это объясняет позицию «атеиста и революционера» доктора Жюйера.
12
Ультрамонтанство — направление в католицизме, боровшееся за светскую власть папы и неограниченное влияние Ватикана на всю общественную жизнь католических государств Европы.
13
… modus vivendi — буквально «образ жизни» (лат.). Выражение употребляется в значении «определенные условия сосуществования».
14
…умеет быть твердым в том, что касается догматов. — Принцип светской власти папы рассматривался как догмат католического вероучения.
15
То есть из семьи, поддерживавшей младшую ветвь бурбонской династии — Орлеанов, возведенных на французский престол в 1830 году в лице Луи-Филиппа, который был низложен февральской революцией 1848 года. В эпоху империи орлеанисты были бессильной группой. Значительное число их перешло к прямой поддержке Наполеона III.
16
Доктор Жюйера осуждал мексиканскую экспедицию. — Мексиканская экспедиция — военно-колониальная авантюра Наполеона III. В конце 1861 года Франция, Англия и Испания отправили свои вооруженные силы в Мексику, воспользовавшись тем, что республиканское правительство Мексики из-за финансовых затруднений прервало платежи по иностранным займам. Фактической задачей экспедиции европейских государств было укрепление своих позиций на американском континенте, где заметно усиливалось влияние США. Но Англия и Испания вскоре отозвали свои войска, и лишь французский экспедиционный корпус по приказу Наполеона, поставившего своей целью свержение республики в Мексике, продолжал военные действия. Французам удалось занять город Мехико только летом 1863 года. Наполеон III заставил собрание коннетаблей провозгласить Мексику империей и посадил на императорский трон своего ставленника — австрийского эрцгерцога Максимилиана, который правил с помощью жесточайшего террора. Однако его режим держался только на французских штыках — после ухода французов в 1867 году он был низвергнут повстанцами и расстрелян, а в стране была восстановлена республика. К власти вернулся поддерживаемый народом президент Хуарес.
17
Аббат Модюи порицал признание итальянского королевства. — Итальянское королевство было провозглашено 7 марта 1861 года собравшимся в Турине первым общеитальянским парламентом. 27 марта Рим был объявлен столицей Италии, хотя еще оставался под властью папы. Последовавшее вскоре признание итальянского королевства Францией вызвало резкое неодобрение клерикалов.
18
…они в один голос заявили, что будут голосовать против императора, ибо надо как следует его проучить. — В кругах торгово-промышленной буржуазии имели место элементы недовольства Наполеоном III, вызванные его фритредерской политикой (то есть политикой свободной, беспошлинной торговли), открывавшей широкий доступ на французский рынок иностранным товарам. Политика эта была связана с желанием Наполеона III заручиться поддержкой Англии в итальянских делах..
