Донья Барбара - Гальегос Ромуло (книги онлайн полные .txt) 📗
Дэнджер готовился к очередной облаве, когда пришло письмо Лусардо, где тот сообщал, что решил загородить проход Коросалито, через который альтамирский скот попадает па Солончаки.
– О! Черт возьми! – воскликнул янки, прочитав письмо. – Что хочет этот человек? Антонио, передайте доктору Лусардо, что мистер Дэнджер прочитал его письмо и сказал так. Слушайте внимательно. Мистеру Дэнджеру необходимо иметь проход Коросалито свободным, и он имеет право не допускать, чтобы доктор Лусардо поставил там изгородь.
Сантос Лусардо не поверил своим ушам и на следующий день отправился лично выяснять вопрос.
На лай собак в крытой галерее дома показалась внушительная фигура янки. Весь он так и светился радостью:
– Входите, входите, мой милый доктор! Я знал, что вы приедете. Я есть чрезвычайно огорчен, сказав вам, что вы не можете загородить проход Коросалито. Сюда, пожалуйста.
Он пропел Лусардо в комнату. Стены ее были сплошь увешаны охотничьими трофеями: оленьими рогами, шкурами ягуаров, пум, медведей и кожей гигантского каймана.
– Садитесь, доктор. Не бойтесь – ягуаренок у себя в клетке. – И, подойдя к столу, где стояла бутылка виски, предложил: – Выпьем утреннюю, доктор?
– Благодарю, – ответил Сантос, отказываясь от угощения.
– О! Не говорите так. Я есть очень счастлив видеть вас в доме и хочу, чтобы вы составили мне компанию и выпили со мной «по маленькой», как здесь говорят.
Такая назойливость Сантосу не понравилась, все же он взял рюмку и тут же перешел к делу:
– Так вот, сеньор Дэнджер. Я считаю, что вы заблуждаетесь относительно границ Ла Баркереньи.
– Нет, доктор, – возразил янки. – Я никогда не заблуждаюсь, если говорю что-нибудь. Я имею мой план и могу показать вам его. Одну минутку.
Он вышел в соседнюю комнату и тут же вернулся, на ходу засовывая в карман брюк какую-то бумагу и протягивая Лусардо другую, свернутую трубкой.
– Пожалуйста, доктор. Коросалито и Нижний Алькорнокаль есть моя собственность, вы можете убедиться.
В этом начерченном им самим плане упомянутые места были отнесены к Ла Баркеренье. Лусардо из вежливости взял план в руки, но возразил:
– Позвольте вам заметить – этот план не может служить достаточно веским доказательством. Он нуждается в сверке с поземельной описью Ла Баркереньи и Альтамиры. Я, к сожалению, не захватил ее с собой.
Продолжая улыбаться, янки возразил:
– О! Как нехорошо! Доктор думает, что все это я выдумал. Я никогда не говорю вещи, если я не есть абсолютно уверен.
– Вы не так поняли меня. Я только сказал, что этот план не является доказательством. Допускаю, что у вас могут быть другие бумаги, более убедительные, и если вы хотите показать их мне, сделайте одолжение.
Дэнджер, словно не слыша последних слов, демонстративно молчал, внимательно разглядывая дым, вившийся из трубки, и Лусардо прибавил более настойчиво:
– Учтите, прежде чем послать вам письмо, я с поземельной описью в руках подробно изучил этот вопрос. Позволю себе заметить, я абсолютно уверен, что Коросалито и Нижний Алькорнокаль принадлежат Альтамире. Следовательно, я имею бесспорное право закрыть проход. Более того: он был загорожен еще совсем недавно, при жизни моего отца, и до сих пор там сохранилось несколько столбов.
– При жизни вашего отца! – воскликнул мистер Дэнджер. – Мне неприятно, но я должен сказать, что вы сами не знаете, что говорите, утверждая, будто у вас еще есть такое право.
– Вы думаете, оно потеряло свою силу за давностью? – спросил Сантос, не обращая внимания на дерзкий тон янки.
– О! Я больше не хочу говорить слова на ветер. – Он сунул руку в карман и достал несколько бумаг. – Вот здесь все написано, и вы можете прочесть. Я есть очень доволен, что вы своими глазами убедитесь, как вы никак не можете ставить здесь изгородь.
И он протянул Лусардо документ, подписанный Лоренсо Баркеро и одним из управляющих, служивших в Альтамире после смерти Хосе Лусардо. Это была купчая на приобретение владельцем Ла Баркереньи земельных участков Коросалито и Нижний Алькорнокаль. К купчей было приложено обязательство владельца Альтамиры не возводить изгородей, а равно любых других построек, препятствующих свободному проходу скота через границу двух имений.
Целью этой сделки было уничтожение той самой изгороди, о которой упоминал Лусардо; закрывая проход, она не позволяла альтамирскому скоту уходить к баркеренским Солончакам. Сантос ничего не знал ни об этой продаже, ни об обязательстве, как не знал, вероятно, и о многих других потерях, понесенных им в результате хищнических махинаций его поверенных, – ведь в кипе бумаг, относящихся к землепользованию Альтамирой, не было дубликатов таких сделок.
Купчая, предъявленная мистером Дэнджером, была заверена и зарегистрирована по всем правилам, и Сантос с досадой подумал, что допустил промах и теперь должен признать свою неосведомленность. За этой купчей последовала вторая, где говорилось, что Солончаки куплены у Лоренсо Баркеро американцем. Едва взглянув на неразборчивую, неровную подпись Лоренсо, явно выведенную с помощью чужой руки, Сантос понял, что янки принудил Лоренсо подписать этот документ. Ему стало ясно, что это была не купля, а грабеж, подобный тем, к каким прибегала в свое время донья Барбара, заставлявшая Лоренсо подписывать акты о фиктивной продаже баркеренских угодий.
«Я забыл о своих намерениях, – думал Сантос, разглядывая подпись. – Ведь я собирался взять па себя роль защитника незаконно попранных прав, но мне в голову не пришло подумать об интересах этого бедного человека. Все эти купчие имеют свое слабое место, и можно было бы потребовать расторжения их».
Между тем мистер Дэнджер подошел к столу и снова налил рюмки, чтобы выпить за победу над соседом, приехавшим защищать то, что давно потерял. Его переполняло чувство собственного превосходства, и ему не терпелось унизить человека низшей расы, осмелившегося покуситься на его права.
– Еще по одной, доктор?
Оскорбленный Сантос быстро встал и смерил мистера Дэнджера презрительным взглядом. Янки не обратил на это никакого внимания и продолжал спокойно наполнять свою рюмку.
Возвращая ему бумаги, Лусардо сказал:
– Я не был поставлен в известность о продаже Коросалито и Нижнего Алькорнокаля. Иначе я не приехал бы требовать то, что мне не принадлежит. Прошу прощения.
– О! Не беспокойтесь, доктор Лусардо. Я знал, что вам неизвестно истинное положение дел. Давайте выпьем еще немного виски, чтобы заключить мир. Я хочу быть вашим другом, а виски – хорошая вещь в таком деле.
К Сантосу вернулось самообладание, и он спокойно произнес:
– Позвольте отказать вам в этом.
Мистер Дэнджер понял, что отказ касается не только виски, но и предложенной им дружбы. Глядя вслед удаляющемуся Лусардо, он проговорил:
– О! Эти людишки сами не знают, что говорят.
По дороге в Альтамиру Сантос решил заехать к.Лоренсо Баркеро и подробно расспросить его о потере Ла Баркереньи.
Лоренсо был один и отсыпался после попойки, лежа в грязном, провисшем гамаке. Он тяжело, как умирающий, храпел, из приоткрытого рта тянулась густая слюна, и на изможденном лице, скованном пьяным сном, застыло выражение мучительного беспокойства. Встревоженный видом Лоренсо, Сантос взял его руку и нащупал пульс. Сердце стучало часто и тяжело, как молот.
«Дни этого несчастного сочтены, – подумал он, с сочувствием разглядывая Лоренсо. – Надо хоть чем-нибудь помочь ему».
Под гамаком, на самодельном подносе стояла тыквенная посудина и лежала ложка. Не вставая с гамака, Лоренсо, очевидно, выхлебал из посудины все содержимое.
Лусардо пинком сбросил посудину с подноса, схватил со стола графин с остатками водки и швырнул его далеко в сторону. Понимая, что разбудить Лоренсо все равно не удастся, он уже собрался уезжать, как вдруг появился розовый, улыбающийся мистер Дэнджер.
