Киппс - Уэллс Герберт Джордж (книги онлайн бесплатно txt) 📗
— А вы бы написали? — спросил он.
— Еще бы!
— А чего там может быть?
— Так это же самое интересное! — воскликнул Читтерлоу, проделав три па какого-то фантастического танца. — В этом же вся штука. Там может быть что угодно… ну, хоть миллион. Вот бы хорошо! А что там очистится для Гарри Читтерлоу?
Киппса стала бить легкая дрожь.
— Но… — начал он и задумался. — А вы бы на моем месте… — опять заговорил он. — И как же насчет этого Уодди?..
Он поднял глаза и увидел, что второй ученик, глазевший на них из витрины, молниеносно скрылся.
— Что там такое? — спросил Читтерлоу, но не получил ответа.
— Господи! Хозяин! — произнес Киппс и в мгновение ока нырнул в дверь.
Он ворвался в магазин, когда Шелфорд в сопровождении младшего ученика проследовал к остаткам хлопчатобумажных плательных тканей, чтобы рассортировать их, и уже требовал Киппса.
— Ага, Киппс! Прогуливался.
— Вышел поглядеть, в порядке ли витрина, сэр, — ответил Киппс.
Шелфорд только хмыкнул.
Некоторое время Киппсу, занятому по горло, было не до Читтерлоу и не до скомканного в кармане брюк обрывка газеты. Но в какую-то минуту он с тревогой заметил, что на улице за стеклом витрины возникла какая-то суматоха. И совсем перетрусил, когда за стеклянной дверью, ведущей в его отдел, замаячил знакомый любопытный нос и яркий карий глаз: Читтерлоу искал причину внезапного бегства Киппса — потом, должно быть, углядел лучезарную плешь мистера Шелфорда, мигом все понял и удалился.
Киппс облегченно вздохнул и опять занялся своими неотложными делами, объявление же по-прежнему лежало у него в кармане.
Не сразу он сообразил, что Шелфорд спрашивает его о чем-то.
— Да, сэр, нет, сэр, совершенно верно, сэр. Завтра буду сортировать зефир, сэр.
Но вот, наконец, он улучил минутку и, укрывшись за только что распакованным тюком с летними кружевными занавесями, достал из кармана обрывок газеты, разгладил его и перечел. Поди разберись, что тут к чему. «Артур Уодди или Артур Киппс» — один это человек или два? Надо бы спросить Пирса или Баггинса. Только вот…
Тетка с детства внушала ему не отвечать ни на какие расспросы про мать: видно, было в ее жизни что-то, требовавшее тайны.
— Станут спрашивать — знай помалкивай, — наказывала тетушка. — Ничего, мол, не знаю, и все тут.
Так вот оно что… Так, может быть, она?..
Лицо у Киппса стало хмурое и озабоченное, и он энергично подергал свои усики.
Он всегда утверждал, что его отец был «фермер из благородных». «Но ферма не оправдывала себя», — говорил он обычно, и при этом ему представлялся измученный заботами и преждевременно состарившийся аристократ из какого-нибудь грошового журнальчика. «Я круглый сирота», — объяснял он как человек, хлебнувший горя на своем веку. Он рассказывал, что живет с тетей и дядей, но умалчивал об их лавчонке, и уж, конечно, у него хватало ума скрывать, что дядюшка в прошлом был дворецким, то есть, попросту говоря, слугой. Да и все младшие служащие в заведении Шелфорда говорили о своих родителях туманно и сдержанно, избегая вдаваться в подробности: ведь это так постыдно, если тебя причислят к простонародью! Спросить, что значит это «Уодди или Киппс», — значит разрушить невинную легенду о своем происхождении и сиротстве. В сущности, Киппс и сам очень смутно представлял, каково его положение в мире (да, по правде говоря, он вообще все на свете представлял себе довольно смутно), но он знал, что в его положении есть что-то… незавидное.
А если так?..
Взять, что ли, да и разорвать это объявление, не то хлопот не оберешься.
Но тогда придется все объяснить Читтерлоу!
— Нет уж! — выдохнул Киппс.
— Киппс! Киппс, живо! — скомандовал Каршот, который сегодня исправлял должность старшего.
Киппс скомкал обрывок газеты, снова сунул его в карман и поспешил к покупательнице.
— Мне бы хотелось что-нибудь такое, чем можно покрыть небольшую скамеечку. Ничего особенного, какой-нибудь остаточек, что угодно, — говорила покупательница, сквозь очки рассеянно глядя по сторонам.
На долгих полчаса Киппс оторвался от мыслей о газетном объявлении, и к концу этого получаса скамеечку все еще нечем было покрыть, а на прилавке у Киппса образовалась богатейшая выставка тканей, которые ему предстояло вновь убрать на полки. Он так разозлился на злосчастную скамеечку, что совсем позабыл о скомканном в кармане объявлении.
В тот вечер Киппс сидел на своем жестяном сундучке под газовым рожком и листал сборник «Ответы на все вопросы», составлявший справочную библиотеку Баггинса, — надо же найти имя Юфимия и узнать, что оно значит! Киппс надеялся, что Баггинс по своему обыкновению спросит, что это он ищет, но была суббота, и Баггинс собирал белье в стирку.
— Два воротничка, — бормотал он, — один носок, две манишки. Рубашка?.. Хм… Где-то должен быть еще воротничок.
— Юфимия, — не выдержал наконец Киппс; он не мог не поделиться осенившей его счастливой догадкой о своем высоком происхождении. — Юфимия… ведь правда, в простой семье так девочку не назовут?
— В простой, — фыркнул Баггинс, — ни в какой порядочной семье так не назовут, — заявил он.
— Вот тебе и на! — воскликнул Киппс. — Это почему?
— Да потому, что, когда у девчонки такое имя, она почти наверняка пойдет по дурной дорожке. С таким имечком только собьешься с панталыку. Была бы у меня дочка, чего там — десять дочек, я бы всех назвал Джейн. Всех до одной. Самое распрекрасное имя. А то — Юфимия! Выдумают тоже… Эй, слышь! Там у тебя под кроватью, случаем, не мой воротничок?
— А по-моему, не такое уж плохое имя, — сказал Киппс, доставая из-под кровати воротничок.
Но после этого разговора он уже не мог успокоиться.
— Вот возьму и напишу письмо, — сказал он; видя, что Баггинс, занятый своим бельем, ничего не замечает и не слышит, он добавил про себя: — Напишу — и все тут.
Итак, он достал пузырек с чернилами, одолжил у Баггинса перо и, не особенно раздумывая над правописанием и стилем, сделал, как решил.
Примерно через час он вернулся в спальню; он немного запыхался и даже побледнел.
— Где пропадал? — спросил Баггинс, проглядывая «Дейли Уорлд Мэнеджер», который по заведенному обычаю перешел к нему от Каршота.
— Ходил на почту, опускал письма, — ответил Киппс, вешая шляпу.
— Насчет места?
— Само собой, — сказал он и прибавил с нервным смешком: — Чего ж еще?
Баггинс снова углубился в газету. А Киппс сел на свою койку и задумчиво уставился на оборотную сторону его газеты.
— Баггинс, — решился он наконец.
Тот опустил газету и посмотрел на Киппса.
— Послушай, Баггинс, чего это такое, когда в газете помещают объявление: такого-то и такого-то, мол, просят зайти туда-то в его собственных интересах?
— Разыскивают людей, — ответил Баггинс, снова углубляясь в газету.
— А для чего? — спросил Киппс. — Чтоб передать им наследство? Или еще что?
Баггинс покачал головой.
— Долги, — сказал он. — Чаще всего долги.
— Какой же тогда человеку интерес?
— А на эту удочку скорей клюнешь, — объяснил Баггинс. — Обычно это жены стараются.
— Как так?
— Ну когда брошенная жена хочет вернуть мужа из бегов.
— А все-таки бывает, что это и наследство, правда? К примеру, кто-нибудь отказал кому-нибудь сто фунтов?..
— Очень редко.
— Ну, а как же… — начал было Киппс, но его вновь одолели сомнения.
Баггинс вновь погрузился в газету. Его взволновала передовая о положении в Индии.
— Господи боже мой! — воскликнул он. — Да разве можно давать этим черномазым право голоса!
— Они, небось, и не дадут, — сказал Киппс.
— Это ж какой народ! — горячился Баггинс. — Ни тебе английского здравомыслия, ни характера. И они всегда готовы мошенничать, лжесвидетельствовать и всякое такое… У англичанина этого и в мыслях нет. У них прямо возле суда сидят свидетели и ждут, чтоб их наняли… Верно тебе говорю, Киппс, истинная правда. Такая у них профессия. Ты идешь в суд, а они тебе кланяются, перед тобой шляпы снимают. Англичанину такое и в голову не придет, уж можешь мне поверить… А у них это в крови. Больно они трусливые, откуда ж им быть честными. Характер у них рабский. Они не привычны к свободе, не то, что мы; дай им свободу, а они и не знают, — что с ней делать, и ничего хорошего не получится. А вот мы… А, черт!
