Искатели приключений - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗
Когда я слезал с козел, Ампаро стояла рядом с фургоном, одетая в красивое белое платье.
— А они мне сказали, что ты мертвый, — сказала она даже с некоторым разочарованием.
— Нет, как видишь.
— Я уже даже помолилась за упокой твоей души, и мама обещала, что когда мы в следующий раз будем в церкви, то закажем мессу.
Я внимательно посмотрел на девочку. Мы с ней были детьми, но теперь я внезапно почувствовал, что только она ребенок.
— Извини, если бы я знал об этом, то позволил бы убить себя.
На лице ее вспыхнула улыбка.
— Правда, Дакс? Ты сделал бы это ради меня?
— Конечно, — ответил я, дурача ее.
Она обняла меня за шею и поцеловала в щеку.
— О, Дакс! — воскликнула Ампаро. — Ты у меня самый любимый! Я очень рада, что тебя не убили! Правда, рада!
Я мягко отстранил ее.
Ампаро с сияющим лицом смотрела на меня.
— Я уже решила!
— Что? — спросил я.
— Когда вырасту, то выйду за тебя замуж! — Она повернулась и побежала. — Пойду скажу маме, что я все решила!
Я с улыбкой смотрел ей вслед. Когда мы уезжали, она закатила истерику, потому что решила выйти замуж за Мануэле, а мать сказала ей, что этого сделать нельзя, так как у него уже есть женщина. А за несколько недель до этого ее избранником стал молодой посланец генерала, доставивший от него новости. Я повернулся к фургону и принялся распрягать лошадей.
На другой стороне поляны Котяра хвастался своим черным жеребцом. В этот момент меня окликнули Роберто и Эдуарде.
— Привет! — сказал я, оборачиваясь к ним.
Эдуарде поздоровался в ответ. Он был всего на несколько месяцев моложе меня, лицо его было бледным, глаза пожелтели и выглядели болезненно.
— Что с тобой? — спросил я.
Не успел он ответить, как вмешался Эдуарде.
— Он подцепил.
— Подцепил? А что это значит?
Роберто промолчал, а Эдуарде пожал плечами.
— Не знаю. Братья Сантьяго и Мануэле тоже подцепили. Женщина Мануэле ужасно на него сердится.
— Эдуарде! — раздался из дома голос его матери.
— Иду!
Я молча закончил распрягать лошадей. Роберто стоял, наблюдая за мной, и я кинул ему поводья.
— Помоги отвести их в загон.
Он подхватил поводья и повел лошадей, а я открыл ворота и впустил их внутрь. Лошади тут же кинулись в дальний конец загона подальше от других лошадей, наблюдавших за новичками.
— Ты посмотри на них, — сказал я. — Стараются держаться отдельно от остальных, а завтра уже будут друзьями. Лошади похожи на людей.
— Но у лошадей не бывает триппера, — угрюмо вымолвил Роберто.
— Не бывает? А как ты подцепил? Он сплюнул на землю.
— От той шлюхи. Мы все подцепили. Женщина Мануэло в ярости.
— Это больно? — спросил я. Он покачал головой.
— Не очень, только когда писаешь.
— Почему когда писаешь?
— Дурень! Чем подцепил, то и болит. У тебя тоже будет. Мануэле говорит, что настоящий мужчина не может обойтись без триппера.
— А у меня была женщина.
— У тебя? — в голосе Роберто звучало недоверие. Я кивнул.
— Марта, дочь сеньора Монкада. Там, где мы взяли мясо. Я трахнул ее в сарае.
— Ты кончил?
Я не совсем понял, что он имеет в виду.
— Думаю, что да. Я просто не обратил внимания, слишком был занят. Я бы так и продолжал ее трахать, если бы Котяра не оттащил меня.
Роберто посмотрел на меня.
— А сколько ей лет?
— Четырнадцать.
— Совсем девчонка, — презрительно фыркнул он.
— Думаешь, я тоже подцепил?
Роберто покачал головой.
— Нет, она еще маленькая, наградить может только женщина. А как дела у Котяры?
— Не знаю, он ничего не говорил.
— Может, ему повезло и он проскочил.
Роберто повернулся и пошел, а я последовал за ним. В голове у меня никак не укладывалось: если нельзя считаться настоящим мужчиной, не подцепив триппера, то какое же тут счастье, если пронесло?
16
Я шел за Котярой по тропинке, ведущей на наблюдательный пост. Котяра обернулся и зло посмотрел на меня.
— Как ты думаешь, куда ты идешь?
— В дозор, — робко ответил я.
— Тогда двигай вперед и смотри в оба, а не торчи все время у меня за спиной. А то я когда-нибудь споткнусь и раздавлю тебя как клопа.
Я промолчал, а он отвернулся и зашагал дальше, зло пиная попадавшиеся под ноги камешки. Теперь я держался от него на безопасном расстоянии, так как не хотел, чтобы меня раздавили как клопа. В таком настроении Котяра пребывал уже целую неделю, с тех пор как Мануэле не разрешил ему вернуться за черным жеребцом, сказав, что у нас и так слишком мало бойцов.
Обычно наше убежище охраняло десять человек, но двое уже были убиты. Одного убил сержант, а другой погиб еще до того, как мы отправились за мясом. Он напился и решил изнасиловать одну из женщин генерала. Думаю, что мать Ампаро, но точной уверенности у меня не было. Я услышал крик и два выстрела, а когда прибежал, он был уже мертв.
На посту стоял младший Сантьяго.
— Наконец-то, — проворчал он. — А то я проголодался.
— Пустой желудок самое лучшее при триппере, — злобно бросил ему Котяра.
Индеец свирепо посмотрел на него.
— В таком случае советую тебе подцепить триппер, а то если ты и дальше будешь есть, тебя ни одна лошадь не выдержит.
— Ба! — фыркнул Котяра. — Да мой черный жеребец выдержит меня, даже если я буду в пять раз тяжелее.
— Не верю я ни в какого черного жеребца, — поддел его Сантьяго, направляясь к лагерю.
— Да ты просто завидуешь, — крикнул ему вслед Котяра. — Дакс был со мной и видел его! Правда, Дакс?
— Да, я его видел.
Но Сантьяго уже скрылся из вида. Я посмотрел на Котяру, его взгляд был устремлен на горы, в ту сторону, где была Эстанца.
— Отличный жеребчик, правда, Дакс?
— Великолепный!
Котяра сел на землю, прислонившись спиной к валуну и держа ружье между коленями. Он, не отрываясь, смотрел на юг.
— Мануэле не понимает, что значит владеть таким отличным жеребцом. У него такого никогда не было, поэтому он и не понимает.
Я промолчал.
— Можно подумать, я просил у него одолжить мне свою женщину, — продолжал Котяра. — Кстати, она, наверное, была бы не против. Так нет, он не разрешил мне сходить за жеребцом, сказал, что и так людей мало. — Котяра пожал плечами. — А что бы они делали, если бы мы вообще не вернулись? Знай я, что Мануэле откажет мне в такой законной просьбе, я бы не вернулся, а они бы голодали, жрали бы полевок, заячий помет и земляные яблоки.
Я продолжал молчать, но, похоже, Котяру это не волновало. Он разговаривал сам с собой.
— И после всего, что я сделал для них, у них хватает наглости сомневаться в том, что у меня есть такой прекрасный жеребец. — Он отложил ружье в сторону и закурил. — Говорю тебе, человек не может выносить такого издевательства.
Я посмотрел, как он затягивается, и огляделся. На горных склонах все было спокойно. Через час уже начнет смеркаться.
— Спокойной ночи, Гато Гордо, — сказал я и пошел по тропе к лагерю.
Подойдя к повороту, я оглянулся. Котяра сидел спокойно, пуская дым через ноздри. Я прошел почти половину пути, когда услышал крик дикой индейки. У меня моментально потекли слюнки, мы давно не пробовали такого лакомства, а солонина уже порядком осточертела.
Я стал подзывать индейку, имитируя ее крик.
Она ответила. Звук, похоже, раздавался слева от меня. Я нырнул в заросли и снова позвал. Она снова ответила, но было понятно, что она удаляется от меня. К тому времени, как я поймал ее, уже стемнело.
Не знаю, кто из нас больше удивился, когда прямо передо мной из кустов высунулась голова индейки. Несколько секунд мы недоверчиво смотрели друг на друга, потом индейка подняла голову и протестующе закричала. Закончить она не успела, так как я быстро взмахнул своим ножом, как мачете, и отсек ей голову.
Обезглавленная индейка пронеслась мимо меня, и я почувствовал на рубашке теплые брызги крови. Она свалилась на землю и забилась в судорогах, и так продолжалось почти десять минут, пока наконец совсем не истекла кровью и не затихла. Было уже совсем темно, я взял индейку за ноги, перекинул через плечо и медленно побрел к лагерю.
