Американская трагедия - Драйзер Теодор (электронные книги бесплатно TXT) 📗
— Да, сэр.
— Тогда, принимая все это во внимание… нет, вот что, одну минуту, я сперва хочу спросить вас о другом… дайте сообразить… Скажите, когда вы встретились с мисс X, вы все еще любили Роберту Олден?
— Да, сэр, я любил ее.
— До этого времени вы никогда не чувствовали, что она становится вам в тягость?
— Нет, сэр.
— Ее любовь и дружба были вам так же дороги и отрадны, как и прежде?
— Да, сэр?
Говоря это, Клайд вспоминал прошлое, и ему казалось, что он сказал чистую правду. Да, правда, как раз перед встречей с Сондрой он действительно был очень спокоен и счастлив с Робертой.
— А скажите, до встречи с мисс Х были у вас с мисс Олден какие-нибудь планы на будущее? Вы же, наверно, задумывались над этим, — так?
— Н-не совсем (и Клайд нервно облизнул пересохшие от волнения губы)… Видите ли, я вообще ничего не обдумывал заранее, то есть ничего плохого для Роберты… И она, конечно, тоже ничего такого не думала. Просто нас с самого начала несло по течению. Наверно, так вышло потому, что мы были очень одиноки. У нее в Ликурге никого не было, у меня тоже. И тут еще это правило, — из-за него я нигде не мог бывать с нею… а уж когда мы сблизились, так все и пошло само собой, и мы не очень задумывались над этим — ни она, ни я.
— Вы просто плыли по течению, потому что пока с вами ничего не случилось и вы не думали, что может случиться? Так?
— Нет, сэр. То есть да, сэр. Так оно и было. — Клайд ужасно старался безукоризненно повторить эти много раз прорепетированные и очень важные ответы.
— Но должны же вы были о чем-то думать, кто-нибудь один или вы оба. Ведь вам был двадцать один год, а ей двадцать три.
— Да, сэр. Мне кажется, мы… кажется, я думал иногда.
— Что же именно вы думали? Не припомните?
— По-моему, да, сэр, я помню. То есть я знаю точно, я иногда думал, что если все пойдет хорошо и я начну побольше зарабатывать, а она найдет работу в другом месте, то я смогу всюду бывать с ней открыто, а после, если мы с ней будем все так же любить друг друга, можно будет и пожениться.
— Вы в самом деле думали тогда, что женитесь на ней?
— Да, сэр. Определенно думал — именно так, как я сказал.
— Но это было до того, как вы встретили мисс X?
— Да, сэр, это было раньше.
(«Здорово сделано!» — язвительно заметил Мейсон на ухо сенатору Редмонду.
«Великолепный спектакль», — театральным шепотом ответил Редмонд.)
— А говорили вы ей на этот счет что-нибудь определенное? — продолжал Джефсон.
— Нет, сэр, не помню… Как будто ничего определенного не говорил.
— Что-нибудь одно — либо говорили, либо нет. Что же именно?
— Да, право же, ни то, ни другое. Я часто говорил, что люблю ее и хочу, чтобы мы всегда были вместе, и надеюсь, что она никогда меня не оставит.
— Но вы не говорили, что хотите на ней жениться?
— Нет, сэр, что хочу жениться, не говорил.
— Так, так, хорошо… А она? Что она говорила?
— Что она никогда меня не оставит, — с усилием, несмело ответил Клайд, вспоминая последний крик Роберты и ее последний взгляд. И, достав из кармана платок, он принялся вытирать лицо и ладони, покрытые холодным потом.
(«Отличная постановка!» — с издевкой пробормотал Мейсон.
«Неглупо, неглупо!» — небрежно заметил Редмонд.)
— Но скажите, — ровным тоном невозмутимо продолжал Джефсон, — если у вас было такое чувство к мисс Олден, как же вы могли так быстро изменить свое отношение к ней после встречи с мисс X? Разве вы так непостоянны, что ваши мысли и чувства меняются с каждым днем?
— Ну, об этом я раньше никогда не думал… Нет, сэр, я не такой!
— А до того, как вы познакомились с мисс Олден, вам случалось когда-нибудь серьезно любить?
— Нет, сэр.
— Но считали ли вы, что ваши отношения с мисс Олден серьезны и прочны,
— что это настоящая любовь, — пока не встретились с мисс X?
— Да, сэр, я так и считал.
— А потом, после этой встречи?
— Ну, потом… потом уже все стало по-другому.
— Вы хотите сказать, что после того, как вы раз или два увидели мисс X, мисс Олден стала вам совершенно безразлична?
И тут Клайда осенило:
— Нет, сэр, не то. Не совсем так, — поспешно и решительно возразил он.
— Я продолжал любить ее… даже очень, правда! Но я и опомниться не успел, как совсем потерял голову из-за… из-за… мисс… мисс…
— Ну да, из-за этой мисс X. Это мы знаем. Вы безумно и безрассудно влюбились в нее — так?
— Да, сэр.
— И дальше что?
— Дальше… ну… я уже просто не мог относиться к мисс Олден, как раньше.
При этих словах лоб и щеки Клайда снова стали влажны.
— Понятно! Понятно! — громко и подчеркнуто, чтобы произвести впечатление на присяжных и публику, заявил Джефсон: — Сказка Шехерезады — чаровница и очарованный.
— Я не понимаю, что вы говорите, — растерянно сказал Клайд.
— Я говорю о колдовстве, мой друг, о том, что человек подвластен чарам красоты, любви, богатства — всего, чего мы подчас так жаждем и не можем достичь, — такова чаще всего любовь в нашем мире.
— Да, сэр, — простодушно согласился Клайд, справедливо заключив, что Джефсон просто-напросто хотел блеснуть красноречием.
— Но вот что я хочу знать. Если вы так любили мисс Олден, как говорите, и добились таких отношений с нею, которые следовало освятить браком, как же вы настолько не чувствовали своих обязательств, своего долга перед нею, что у вас могла явиться мысль бросить ее ради мисс X? Как это произошло, хотел бы я знать, — и я уверен, что это интересует также и господ присяжных. Где было ваше чувство благодарности? И чувство нравственного долга? Может быть, вы скажете, что у вас нет ни того, ни другого? Мы хотим это знать.
Поистине, это был допрос с пристрастием — нападение на собственного свидетеля. Но Джефсон говорил только то, что был вправе сказать, и Мейсон не вмешался.
— Но я…
Клайд смутился и запнулся, как будто его не научили заранее, что нужно ответить: казалось, он мысленно ищет какого-нибудь вразумительного объяснения. Да так и было в действительности, потому что, хоть он и зазубрил ответ, но, услышав этот вопрос на суде и вновь оказавшись лицом к лицу с проблемой, которая так смущала и мучила его в Ликурге, он не сразу вспомнил, чему его учили… Он мялся, поеживаясь, и наконец произнес:
— Видите ли, сэр, я как-то почти не думал об этом. Я не мог думать с тех пор, как увидел ее. Я иногда пробовал, но у меня ничего не выходило. Я чувствовал, что одна она нужна мне, а не мисс Олден. Я знал, что это нехорошо… да, конечно… и мне было очень жалко Роберту… Но все равно, я просто ничего не мог поделать. Я мог думать только о мисс Х и не мог относиться к Роберте по-старому, сколько ни старался.
— Вы хотите сказать, что вас из-за этого ничуть не мучила совесть?
— Мучила, сэр, — отвечал Клайд. — Я знал, что поступаю нехорошо, и очень огорчался за нее и за себя; но все равно, я не мог иначе. (Он повторял слова, написанные для него Джефсоном; впрочем, прочитав их впервые, он почувствовал, что все это чистая правда: он и в самом деле тогда испытывал известные угрызения совести.)
— Что же дальше?
— Потом она стала жаловаться, что я бываю у нее не так часто, как раньше.
— Иными словами, вы стали пренебрегать ею?
— Да, сэр, отчасти… но не совсем… нет, сэр.
— Ну, хорошо, а как вы поступили, когда поняли, что так сильно увлеклись этой мисс X? Сказали мисс Олден, что больше не любите ее, а любите другую?
— Нет, тогда не сказал.
— Почему? Может быть, по-вашему, честно и порядочно говорить сразу двум девушкам, что вы их любите?
— Нет, сэр, но ведь это было не совсем так. Видите ли, тогда я только что познакомился с мисс Х и еще ничего ей не говорил. Она бы не позволила. Но все-таки я тогда уже знал, что не могу больше любить мисс Олден.
— Но ведь у мисс Олден были на вас известные права? Уже одно это должно было бы помешать вам ухаживать за другой девушкой — вы этого не понимали?
