Территория - Куваев Олег Михайлович (электронная книга .txt) 📗
Гурин зашел в палатку, поставил у стола свой польский рюкзак на станке и сел на дощатые нары. Жора с тоской ожидал, что он сейчас выкинет. Ему всегда было трудно с Гуриным.
— Што, хозяин, образов-то али не держишь? Перекреститься с дороги не на што, — сказал Гурин.
Жора Апрятин молчал. Он курил трубку, и суетные слова пролетали мимо него.
— Притомился, — вздохнул Гурин. — Ноженьки притомились. А не принять ли мне ванну? Пожалуй, принять. Ничто так не освежает, как ванна, глоток кофе и сигарета. Хорошо бы еще узнать, с кем спит в данный момент Анна Бозе и что слышно о летающих блюдечках. Как считаешь, Георгий? И как насчет кубка вина?
— Она спит с простым марсельским докером по имени Жан. Ей осточертели саксофонисты, киноактеры, продюсеры и миллионеры, — с тоской включаясь в игру, сказал Жора.
— Неужели? Георгий, не опошляй новости. Я приму ванну, и ты все расскажешь подробно. Ах, ах! — Гурин взял полотенце, тренировочный костюм, кеды и пошел к реке.
— …Все-таки вторая экспедиция «Союззолота», — сказал Гурин, вернувшись. — Больше некому. Люди гибнут за металл. А, Георгий?
— Как думаешь, милиция прилетит?
— Непременно. Мертвые покоя не имут. Я бы на твоем месте сам справил обряд. Могила неизвестного страдальца. Загадка тундры.
— Обязан был сообщить. Долг.
— Долг выше сострадания. Сострадание выше… — Гурин отвернулся от Жоры и стал распаковывать принесенные с собой образцы. Всегда было приятно смотреть, как Гурин обращается с образцами. Он возился с ними как с любимыми ручными мышками. Гурин подавлял Жору превосходством. Он был высоким профессионалом в петрографии, самой мутной из геологических дисциплин. Знал французский язык, знал английский. И, в завершение, в юные годы был мотогонщиком, потом, по его словам, баловался горными лыжами. В Поселок он прилетел без приглашений и договоров. Предъявил хорошие бумаги и сразу заявил, что прилетел временно. Независимый человек. Эдакий геологический ландскнехт, наемник от петрографии. Прилетает, подписывает контракт, работает, сколько нравится, и улетает. Больше всего Жору злило то, что Гурин, по всем внешним данным законченный явный пижон, в рубрику пижона не влазил. Он действительно знал петрографию, он действительно свободно знал французский и английский. И ходил в маршруты с четкостью хорошего автомата.
…Вечером над палатками прогрохотал самолет АН-2. Посадочная полоса находилась на речной косе, метрах в четырехстах от базы. У самолета Жора увидел знакомого милицейского майора в кожаном желтом пальто и Чинкова.
— Докладывайте, Апрятин, — сказал Чинков.
— Труп найден мною шестнадцатого июля на склоне… — начал Жора.
— Это вы доложите майору, — поморщился Чинков. — Докладывайте о результатах.
— Все идет как положено, — пожал плечами Жора. — Карты на базе.
— Самолет сможет там сесть? — спросил майор.
— Исключено.
— Пешком?
— Двое суток. — Жора глянул на оплывшую фигуру майора.
Чинков тяжко и медленно шел по косе у воды, разглядывал отмель. Лениво вполоборота махнул, чтобы Апрятин и майор шли на базу. Майор пожал плечами и строго сказал Жоре: «Ведите на базу, товарищ начальник партии».
…В палатке Будда тяжело уселся на стул и невозмутимый смотрел на стол. Гурин при виде вошедших встал, коротко кивнул и снова улегся с излюбленным французским романом (на обложке матадор и девица). Жора за ствол подал майору наган с позеленевшими патронами в барабане и завернутую в полотенце полевую сумку, вернее, ее остатки. Но майор все косился на Гурина. На задней обложке девица была вовсе без ничего и блеск ее ягодиц на глянцевой обложке кощунственно освещал палатку. И сам Гурин в свежем тренировочном костюме, в каких-то кедах с белой непачкающей подошвой выглядел кощунственно. Не палатка геологов, а приют иностранных туристов.
— С какой целью вы ведете канавные работы, Апрятин? — тихо спросил Чинков.
— При заброске партии с самолета были замечены развалы кварца. Решили проверить канавами.
— И что показал ваш кварц?
— Жилы пустые, — сказал Жора. — Низкотемпературный молочный кварц и… более ничего.
Майор все косился на Гурина, закрывшегося обложкой, как будто происходящее его не касалось.
— Кто это у вас валяется на койке, Апрятин? — скрипуче спросил Будда.
— Андрей! — окликнул Жора. Гурин сел.
— Как ваша фамилия?
— А ваша?
— Я Чинков. Главный инженер управления, где вы работаете, — монотонно сказал Будда.
— Андрей Игнатьевич Гурин. Инженер-геолог.
— Если вы действительно инженер-геолог, будьте добры к столу, — Чинков отвернулся от Гурина. Майор засунул наган в полевую сумку. Сверток с бумагами придвинул к себе.
— Вы приняли решение? — спросил Будда у майора.
— Пусть захоронят. Составят акт, — вздохнул майор, — Дело ясное.
— Проверьте, прошу вас, как с техникой безопасности на базе Апрятина.
Майор вышел.
— Почему пусты канавы, Апрятин?
— Думаю, что наш лист находится в переходной зоне от золотоносных областей Реки к оловоносной провинции Территории, — единым дыханием выговорил Жора.
— Что вы скажете о золотоносности вашего района? — быстро спросил Будда.
Жора только пожал плечами.
— Мы ведем геологическую съемку. Отто Янович выбрал наш район чем-то вроде печки, от которой будут танцевать…
— Меня не интересует, что замышлял Отто Янович, — Чинков встал, и лицо его налилось кровью. — Здесь не полигон для научных изысков. Слушайте приказ, Апрятин: к осени вы дадите мне полный отчет именно о золотоносности вашего района.
— У партии существует утвержденный проект, — тихо сказал Жора.
— Мне наплевать на проект. Я его отменяю, — яростно ответил Чинков.
Гурин выдвинулся вперед, локтем задвинул Жору за свою спину и весело сказал:
— О чем, собственно, спорить? Мы ведем работу в основном в горной части. Надо спуститься в тундру. Прошлиховать верховья основных водотоков. Шлихи мыть быстро. Лишь на тяжелую фракцию. Канавные работы прекратить. Канавщиков перевести на шурфовку. Две-три обзорных линии в устьях главных ручьев. Не о чем спорить!
— Разумно! — по-человечески вздохнул Чинков. Он благосклонно глянул на Гурина и медленно вышел из палатки.
— Статуя командора, — пробормотал Гурин. — Мыслящая статуя командора.
Это было невероятно, но Чинков услышал его. Он медленно всем корпусом развернулся к Гурину, разлепил губы на чугунном лице и вдруг белозубо улыбнулся.
— Спасибо, что хоть мыслящая, Гурин, — медленно сказал он.
— Доктор. Моя здешняя кличка Доктор, — улыбнулся в ответ тот. Чинков благосклонно кивнул головой.
В это время Жора Апрятин вышел из-за спины Гурина. Дергающейся напружиненной походкой он подошел вплотную к Чинкову. Все еще улыбаясь, Чинков смотрел сверху вниз на темя Апрятина, а Жора смотрел в землю.
— Прошу вас, — с бешеной официальностью произнес Жора, — никогда не кричать на меня. Во-вторых, прошу дать точные указания о поисках золота.
— Раз вы инженер, то должны знать это, — Чинков, казалось, забавлялся.
— В-третьих, прошу дать письменное указание об отмене проекта. Без этого я не могу изменить план работ.
Чинков молчал. Гурин с нескрываемым любопытством поблескивал очками, переводил взгляд с Чинкова на Апрятина, с Апрятина на Чинкова.
— Скажите, — вдруг благодушно спросил Чинков. — А на черепе у того товарища не сохранилось волос?
— Нет, — растерянно сказал Жора. — По-моему, нет.
— Если светлые волосы, значит, Гагин. Мой однокашник.
— Я не понимаю, какое отношение…
— А тут нечего понимать, Апрятин. Инженер-геолог не просто инженер. У него есть кодекс чести. Ваши коллеги погибли именно во время поисков золота Территории. Результаты работ неизвестны. И для того чтобы выполнить элементарный товарищеский долг, вы требуете бумажку. Вам не стыдно, Апрятин?
— Демагогия… — с трудом начал Жора.
— Демагогией занимаетесь вы. Приказ вам известен. Как его выполнить, вам расскажет Гурин. Вашему деду стыдно должно быть за вас, Апрятин.
