Городской мальчик - Вук Герман (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
– Флис, пожалуйста, дай пятачок, ну, пожалуйста. У тебя ведь всегда есть деньги.
– Не сказала бы. А зачем?
– Очень надо. В субботу верну десять центов.
– Нет.
– Пятнадцать!
– Скажи, зачем, и получишь за десять.
Бабах! В небе полыхнула раздвоенная молния. В окно хлынул ливень.
– Ну дай, умоляю!
Фелисия вгляделась в побледневшее лицо брата. У нее приподнялись брови.
– Ладно.
Она сходила на кухню и принесла хлебный нож. Вставила нож в щелку своей копилки-поросенка и осторожно перевернула ее над кроватью. Несколько монеток выскользнули по лезвию и бесшумно упали на покрывало. Фелисия выбрала пятак.
– Вернешь, когда сможешь. Рассказывать, зачем он тебе, необязательно. Просто вернешь пять центов.
– Спасибо, Флис.
Спустя несколько минут Герби под проливным дождем пробирался к почтовому ящику. Он опустил письмо и вернулся домой промокший до нитки, зато с легким сердцем.
Герби даже не пришло в голову, что Всевышний как-то чересчур уж разбушевался из-за пятака.
8. Производство в чин генерала Помойкина
Лежать, уткнувшись носом в бетон, – занятие не из приятных, а если дело происходит на школьном дворе и бетон раскалился на майском солнышке, горячий и грязный, то это и вовсе противно. Так размышлял Герби, пока Ленни Кригер сидел на нем верхом, одной рукой вывернув ему за спину левую руку, а другой – придавив его голову к земле и требуя в обмен на облегчение участи произнести слово «дяденька». Выполнить это требование под взглядом Люсиль Гласс, стоящей в футе от них, было не так-то легко. «Дяденька» – условный пароль, который на ребячьем языке означает: «Признаю твое превосходство надо мной». Однако Ленни был гораздо больше и сильнее, от обеденного перерыва оставалось еще целых двадцать минут, а на бетоне было очень жестко, горячо и пыльно. Так что Герби произнес: «Дяденька», добавив про себя: «Свинячье рыло», – и мальчики, отряхиваясь, встали с земли.
Люсиль стрельнула глазками в Ленни и проговорила:
– По-моему, стыдно приставать к тем, кто меньше тебя.
– Тогда пусть не воображает, – ответил Ленни, кое-как заправляя рубаху в штаны.
Дело было в первый четверг после свидания в музее. Герби, не найдя Люсиль на лестничной площадке, обошел вокруг школы и, наконец, застал ее с Ленни за едой, в тенистом углу двора для мальчиков. Скрывая муки ревности, пылкий Ромео с беззаботным видом включился в разговор. Ленни хвастал своими будущими успехами на футбольном поприще в старших классах.
– Ну а ты-то что будешь делать в старших классах? – насмешливо спросил он у Герби. – Запишешься в секцию игры в блошки?
Герби растерялся и промолчал.
– Меня сразу поставят полузащитником, – не унимался Ленни. – Или даже защитником.
– Или даже защитником второгодников, – съязвил Герби.
Он попал не в бровь, а в глаз. Ленни уже дважды оставляли на второй год. Люсиль поперхнулась сандвичем, кашлянула и залилась веселым смехом. Между мальчиками вспыхнула короткая потасовка, которая закончилась описанной выше сценой целования бетона.
– Смотри, Люсиль, берегись, – сказал Герби, вставая и обиженно потирая нос и лоб, – а то он еще и тебя поколотит. У него хватит смелости.
Ленни тотчас ухватил его одной рукой за грудки.
– Ты чего, мало схлопотал? – угрожающе спросил верзила, а когда Герби смолчал, то легонько ткнул его кулаком в грудь и пропел:
Такой вызов любой мальчишка в Бронксе обязан был принять, даже если наперед знал, что ему переломают все кости. Но Герби вдоволь уже получил тумаков, поэтому ответил на вызов молчанием. Все же, решил он, есть какой-то изъян в правилах чести, раз они обязывают его дважды подряд получать взбучку от одного и того же мерзавца. Для него не осталось незамеченным разочарование, промелькнувшее в глазах Люсиль, когда Ленни отпустил его и с презрением отпихнул в сторону.
– Ладно, Гербуша, теперь можешь поиграть с Люсиль в фантики. – И обидчик ушел.
За чугунной решеткой школьной ограды прокатил свою деревянную тележку торговец фруктовыми «сосульками».
– Люсиль, съедим по «сосульке»? У меня есть четыре цента, – виновато предложил Герби.
– Спасибо, не хочу. – А потом запальчиво: – Скорей бы кончились занятия и меня перевели в школу на Мошолу-Паркузй. Вы уже в печенках у меня сидите – и Ленни, и ты! – Она топнула ножкой и убежала во двор для девочек.
Грустно оказаться побитым и униженным на глазах у дамы твоего сердца. Герби бесцельно слонялся по двору, и на душе у него было до того скверно, что он даже обрадовался, когда услыхал удар гонга, призывающий его обратно в класс. Герби нацепил свою желтую повязку и, пользуясь служебным положением, поднялся по лестнице впереди остальных учеников, одинокий и понурый. Ледяная холодность Люсиль сковала его воображение. Оно отказалось рисовать привычную утешительную картину: двадцатиоднолетний Ленни, в нищенских лохмотьях, вымаливает у холеного, преуспевающего Герби несколько долларов взаймы. Словом, наш толстяк загоревал всерьез.
Возвратясь в классную комнату, Герби Букбайндер немного воспрянул духом. На его парте лежал костюм для школьного спектакля: генеральская шапка, долгополый сюртук с медными пуговицами и – не поверите! – самая настоящая сигара. В честь Дня памяти павших ему предстояло сыграть роль генерала Улисса С. Гранта в «Капитуляции при Аппоматтоксе».
Миссис Горкин, перед тем как рассталась со своей артистической мечтой и сделалась школьным учителем, год проучилась в театральной школе. На этом основании она руководила драмкружком школы № 50. А все выгоды – увлекательные репетиции, отмены уроков, освобождения от домашних заданий – выпадали на долю ее учеников. Несостоявшаяся актриса редко утруждала себя поисками талантов за дверями своего класса; это чересчур осложнило бы дело. Большую роль Гранта кому и доверить, как не Герби: за словом в карман не лезет и любит порисоваться. Вот над Робертом Э. Ли пришлось поломать голову. Наконец миссис Горкин нехотя поручила роль Ленни Кригеру, несмотря на его низкую успеваемость и грубый нрав, зато он был выше всех и имел статную фигуру, необходимую для генерала Ли, которого миссис Горкин, заодно со многими историками, считала истинным героем разыгрываемых событий.
Когда было уже слишком поздно менять актеров, она не раз жалела о своем выборе. Выходы, уходы, воинственные жесты – все это получалось у Ленни по-американски патриотично и ярко, но он все время забывал роль, а те слова, что все-таки приходили ему на память, он отрывисто жевал углом рта. По всей видимости, считал, что внятная речь запятнает его мужское достоинство. Внушениями, угрозами и мольбами миссис Горкин удавалось за репетицию выжать из него несколько разборчивых реплик; на следующий день Роберт Э. Ли снова разговаривал как нашкодивший ученик, который бубнит: «Бросаться ластиками нельзя, бросаться ластиками нельзя». Но отступать было некуда. Миссис Горкин велела Герби, помимо роли Гранта, выучить роль Ли и подсказывать Ленни по мере надобности. 7 «В-1» построился перед классной комнатой и весело зашагал в актовый зал – на генеральную репетицию. Восемь мальчиков несли костюмы и реквизит, взятые миссис Горкин напрокат в одном из магазинов в центре города. Полная экипировка досталась только Гранту и Ли. Второстепенные персонажи были обозначены кто шапкой с козырьком, кто мундиром, кто пистолетом. В целях экономии двум начальникам штабов, четырем ординарцам и нескольким малозначительным генералам предстояло обойтись двумя комплектами военной формы. Остальные ученики шли развлекаться в качестве зрителей, освобожденные от зубрежки в силу режиссерских обязанностей миссис Горкин.
В крошечной уборной, сбоку от сцены, мальчики облачились в костюмы. Вскоре Ленни предстал горделивым, доблестным полководцем, с благородной седой бородой, которая цеплялась резинками за уши. А вот Грант получился неказистый. На узких плечиках и пухлом теле Герби сюртук с медными пуговицами обвис и потерял свое великолепие. Шапка с галуном съехала на уши. Герби походил на сына швейцара в отцовских обносках. А самое ужасное – для Герби-генерала, вероятно, забыли заказать растительность на лицо. Из этого клоунского наряда выглядывала кругленькая, гладенькая, розовенькая рожица с торчащей сигарой. Когда в уборную вошла миссис Горкин, герой Ричмонда встретил ее нытьем:
