Могикане Парижа - Дюма Александр (мир бесплатных книг .TXT) 📗
– Боже мой! – вскричала она в отчаянии, поднимая руки к небу. – Боже! Я прошу, чтобы ты простер надо мною твою милосердную десницу! О! Боже мой! Ты знаешь, что не за себя, не за свою жизнь молю я тебя, но за жизнь того, кого я люблю! Делай со мною все, но сжалься над Жюстеном! Но, увы, ты так далек от меня, что не слышишь меня!
– Нет, Мина, – возразил Сальватор нежным и трепещущим голосом, – Бог вас услышал и послал меня к вам на помощь.
– Великий Боже! – закричала Мина, вскакивая в ужасе и готовясь бежать. – Кто тут? Кто говорит со мною?
– Друг Жюстена, не бойтесь, Мина.
Несмотря на эти успокоительные слова, Мина опять вскрикнула от ужаса, когда увидела выходящего из-за деревьев человека с громадной собакой.
XII. Объяснение
Охваченная ужасом, Мина закрыла лицо руками, но, услышав доброжелательный и приятный голос Сальватора, видя, что он стоит в трех шагах от нее, не смея подойти, чтобы не удвоить ее страх, она тихо опустила руки, посмотрела на Сальватора и переступила пространство, разделявшее их.
– Не бойтесь ничего, мадемуазель, – сказал Сальватор.
– Вы видите, что я не боюсь, поэтому и подошла к вам.
– И вы правы, потому что у вас никогда не было более преданного и лучшего друга.
– Друга? Вы второй раз произносите это слово, а я, однако, вас совсем не знаю.
– Это правда, мадемуазель. Через минуту вы меня узнаете…
– Вы уже давно здесь? – спросила Мина, прерывая Сальватора.
– Я был уже тут в то время, когда вы только подошли к этой скамейке.
– Вы все слышали?
– Я не пропустил ни одного слова из того, что вам сказал г-н Лоредан де Вальженез, ни одного слова из того, что вы ему ответили, и мое уважение к вам и презрение к нему увеличились в равной степени.
– Теперь позвольте задать вам еще один вопрос?
– Вы желаете знать, как я попал сюда?
– Нет, сударь, я верю в Бога, которого я призывала, когда вы появились, я верю, что провидение привело вас на мою дорогу.
Девушка с любопытством посмотрела на охотничий костюм человека, не отражающий его социального положения.
– Я хотела бы знать, с кем имею честь говорить?
– Что вам до того, кто я? Я загадка, разгадка которой в руках провидения. Что касается моего имени, я назову вам то, под которым меня знают. Меня зовут Сальватором, примите это имя как хорошее предзнаменование, оно значит «спаситель».
– Сальватор! – сказала девушка. – Хорошее имя, я верю ему.
– Есть другое, которому вы еще больше доверитесь.
– Вы его уже произнесли, не так ли? Имя Жюстена?
– Да.
– Так вы знаете Жюстена?
– В четыре часа сегодня я был около него.
– О! Скажите же, он все еще любит меня?
– Он вас обожает.
– Бедный Жюстен! Он, вероятно, очень огорчен происшедшим несчастьем!
– Он в отчаянии.
– Да? Но вы ему передадите, что видели меня, не так ли? Вы скажите, что я люблю его, что я не люблю никого, кроме него, и что я умру прежде, чем буду принадлежать другому.
– Я скажу ему все, что я видел и слышал. Однако послушайте: мы должны воспользоваться этим странным стечением обстоятельств, которое в ту минуту, когда я разыскал следы одного преступления, привело меня к другому. Нам некогда терять ни минуты, мне нужно многое спросить у вас, а ночи осталось немного…
Мина села на скамейку и указала Сальватору место рядом с собой.
Брезиль хотел идти под деревья, но повелительное приказание уложило его у ног Сальватора и Мины.
Сальватор рассказал ей всю сцену в пансионе г-жи Демаре, при которой мы присутствовали. Он не скрыл от нее и неудачу, которую они потерпели при этом благодаря Сусанне де Вальженез. Затем сообщил обо всех подробностях розысков, которые он предпринял, чтобы отыскать Мину, розысков, которые до сих пор оставались напрасными. Когда он перешел к рассказу о том мраке и печали, которые царят теперь в жилище Жюстена, откуда улетели свет и радость, он почувствовал, как дрожат руки Мины, и увидел, как из ее глаз потекли слезы.
– Теперь, – закончил он, – дорогая невеста моего Жюстена, вы расскажите мне подробности вашего похищения. Для меня важно знать все, вы это хорошо понимаете. Мы деремся с врагом, у которого есть две вещи, делающие его безнаказанным: богатство и могущество власти.
– О! Будьте покойны, – отвечала Мина, – я проживу сто лет и буду помнить малейшие эпизоды этой страшной ночи…
– Я вас слушаю.
– Я провела весь вечер с Сусанной де Вальженез. Она сидела в кресле у моей постели. Я чувствовала себя нездоровой и лежала, закутанная в большой пеньюар. Мы говорили о Жюстене, время шло быстро. Мы слышали, как пробило одиннадцать часов. Я заметила Сусанне, что уже поздно и что нам пора расстаться.
– Разве ты так сильно хочешь спать? – спросила она. – Что касается меня, то я не хочу. Будем говорить.
Она казалась лихорадочно взволнованной, прислушивалась к малейшему шуму, смотрела на окно, точно желала увидеть что-то в саду через двойные занавески. Два или три раза я спросила ее:
– Что с тобою?
– Со мною? Ничего, – отвечала она каждый раз…
– Значит, я не ошибался, – прервал ее Сальватор.
– Что же вы думали, мой друг?
– Что она участвовала в похищении.
– Вспоминая сейчас о ее волнении, я также этому верю, – подтвердила Мина. – Наконец, без четверти двенадцать, она встала и сказала мне:
– Не запирай твою дверь, милая Мина. Если я не засну, что очень возможно, я вернусь.
Она поцеловала меня и ушла. Я почувствовала, что ее губы дрожали, когда она прикоснулась к моему лбу.
Мне тоже не хотелось спать, но я хотела остаться одна…
– Чтобы перечитывать письма Жюстена, не правда ли? – прервал ее Сальватор.
– Да. Кто вам это сказал? – спросила Мина, покраснев.
– Мы нашли их разбросанными на вашей постели и на полу.
– О! Мои письма! Мои милые письма! Что с ними сталось?
– Будьте покойны, они у Жюстена.
– О! Как бы я хотела иметь их и как мне их недостает здесь!
– Вы их будете иметь.
– Благодарю вас, друг мой, – сказала Мина, пожимая руку Сальватора.
Она продолжала:
– Я перечитывала эти письма, когда пробило полночь, я хотела уже раздеться и лечь. Но в эту минуту мне показалось, что я слышу шаги в коридоре. Я подумала, что возвращается Сусанна. Шаги миновали мою дверь и замолкли.
– Это ты, Сусанна? – спросила я, но никто не отвечал.
Мне показалось, что я слышу, как открылась задвижка садовой калитки и как отворилась дверь, хотя никто не ходил по ночам в темном, густом саду, выходящем на пустынную улицу. Затем, кажется, услышала шепот нескольких голосов. Я приподнялась на постели, прислушалась.
Мои глаза былиустремлены на дверь, нужно было сделать несколько шагов, чтобы запереть ее, и я спустила ногу с постели. Мне показалось, что какая-то рука снаружи ищет ручку моей двери… Я бросилась вперед, но в ту минуту, когда уже собиралась захватить задвижку, дверь быстро отворилась, отбросив в сторону мою руку, и я увидела двух мужчин в масках. За ними, я видела, как призрак, мелькнула женщина.
Я вскрикнула и сразу почувствовала, что меня схватили и зажали мне рот… Я слышала, как заперли мою дверь и задвинули изнутри задвижку. Затем мне завязали платком рот и сжали так крепко, что я не могла и вздохнуть… Думала уже, что задохнусь.
– Бедное дитя! – прошептал Сальватор.
– Кто-то схватил меня, завел мои руки за спину и связал платком. Не знаю, случайно или нарочно свечка была погашена. Я слышала, как отдергивали занавески и отворяли окно. Третий сообщник тоже в маске стоял под окном, в саду. Один из мужчин, что были в моей комнате, поднял меня и передал наружу.
– Вот она, – сказал он.
– Мне кажется, она кричала? – спросил неизвестный в саду.
– Да, но никто не слышал, а если слышали, то барышня на лестнице. Она скажет, что оступилась, что у нее подвернулась нога и что она вскрикнула от боли.
Это слово «барышня» напомнило мне женщину, которую я видела тогда у меня. Как молния, мелькнуло подозрение, что Сусанна является соучастницей и что человек в маске – ее брат. Если это так, мне нечего было бояться за жизнь.
