Искатели приключений - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗
— Мы говорили с вами открыто, и нет никакой необходимости что-либо скрывать от вас именно сейчас.
— Думаю, что на том базисе, который обрисовал нам сеньор Ксенос, можно работать, — подбирая слова, осторожно сказал помощник государственного секретаря.
Двое других что-то одобрительно прогудели.
— В таком случае, мы пришли к соглашению, — произнес сенатор, поворачиваясь ко мне. — Можете рассчитывать на нашу поддержку в вопросе выделения займа. Мы займемся этим сразу после официального объявления даты выборов.
Я сделал глубокий вдох. Впервые за долгое время я почувствовал, что добился какого-то прогресса. Но следующим же утром все полетело к чертям. Остатки розовых снов слетели с меня, когда я, взяв в руку телефонную трубку, услышал мягкий голосок Беатрис.
Еле сдерживая волнение, я ответил:
— Я очень рад, что ты позвонила. — Слова так и срывались с моих губ. — Передай отцу, что я разговаривал с президентом, и он согласился на все выдвинутые условия.
Она ничего не ответила.
— Беатрис, ты не поняла? И опять странное молчание.
— Беатрис!
Голос ее был странно напряжен, когда она, наконец, заговорила.
— Разве ты сегодня утром не читал газет и не слушал радио?
— Нет, я допоздна задержался в Вашингтоне и всю обратную дорогу спал в поезде. В кабинет я вошел только минуту назад, даже рубашку не успел сменить.
Голос ее чуть дрогнул, но тут же снова обрел спокойствие.
— Ты хочешь сказать, что и сейчас ничего не знаешь?
— О чем? — спросил я, начиная раздражаться. — Перестань говорить загадками, как ребенок. Спокойно и холодно она проговорила:
— Этой ночью, часа в два, отец спустился вниз подышать воздухом. Как обычно, с ним был Мендоса. Мимо них проехал черный автомобиль, из которого раздались выстрелы. Мендосу ранило в руку. Отец умер часом позже, в карете скорой помощи, по пути в больницу.
Тут выдержка изменила ей.
— Дакс, ты же обещал! Ты же поклялся, что с ним ничего не случится, что он будет в безопасности!
— Я ничего не знал, Беатрис! Поверь мне, я ничего не знал! — Я отдал бы все блага мира за то, чтобы она поверила мне. — Где ты? Я должен видеть тебя!
— Для чего, Дакс? — устало спросила она. — Чтобы вновь лгать мне? Чтобы опять давать обещания, которые ты не намерен сдерживать? У меня больше нет на это сил.
— Беатрис...
В трубке была тишина. Грохнув телефоном об стол, я поднялся и направился к двери.
— Пусть сюда явится Прието! — со злобой прокричал я и хлопнул дверью.
Не успел я сделать и шага к столу, как телефон зазвонил вновь.
— Да?
Я услышал испуганный голос секретарши.
— Я думала, что вам это известно, сэр. Сеньор Прието вылетел в Кортегуа сегодня утром, девятичасовым рейсом.
Я медленно опустился в кресло. В висках стучало. Ощущение было такое, что голову зажали в тиски. Пропало. Пропало все. Работа, надежды, планы — все рухнуло. Я лег грудью на стол, пряча виски в ладонях, пытаясь избавиться от чудовищной боли. Думать. Нужно думать.
Каким-то образом Прието удалось выяснить, где находится Гуайанос. У него был единственный способ сделать это — через меня. Не знаю, как это у него получилось, но, без сомнения, он выследил меня, оставшись незамеченным. Я вспомнил, как вместе с Хойосом он обошелся со мной во Флориде. Мне следовало раньше понять, на что он способен, и выслать его домой еще до того, как все здесь превратится в хаос.
Так нет же. Ведь я был умнее всех. Я был так уверен в том, что все пойдет именно так, как я рассчитывал, и Прието не посмеет выступить против меня. Каким же я оказался глупцом! Президент действительно победил. Для того-то он и послал Прието — чтобы тот сделал то, чего я никогда бы не смог.
Почувствовав сильнейший приступ тошноты, я поспешил в ванную комнату и стоял над унитазом до тех пор, пока у меня в кишках ничего не осталось. Затем я ополоснул лицо и вернулся к столу, опустился в кресло, глубоко вздохнул.
В приступе самобичевания и одновременно жалости к себе я едва не забыл, что самое важное еще так и не сделано.
Нужно остановить поставки оружия.
19
— Сенатор вне себя, — раздался в трубке голос Джереми. — Он считает, что ты использовал его и просто-напросто выставил в смешном свете. Кому это может понравиться?
Я устало слушал. Необходимость все новых и новых объяснений утомила меня. Тем более, что их никто не выслушивал до конца. И уж, во всяком случае, не верил им. Произносимые оценки были сформулированы заранее. На мгновение мне захотелось, чтобы мой дипломатический иммунитет испарился — в таком случае им пришлось бы публично доказывать свою правоту.
А так — ну что они могли со мной сделать? Мне даже не было необходимости отвечать на вопросы, если я сам этого не хотел. Так что они были вольны думать, что им заблагорассудится, а правила протокола в равной мере служили защитой и им, и мне.
— Ты передал ему то, что я сказал тебе вчера?
— Да.
Вот-вот. То же самое, что и все остальные.
— Если бы в момент происшествия ты не был бы в доме сенатора, может, еще и обошлось бы как-нибудь, — продолжал Джереми. — Но поскольку ты там был, сенатор считает, что ты таким образом обеспечивал себе алиби. Я молчал. Какой был смысл говорить?
— Ты и сам понимаешь, что теперь шансов получить заем у вас нет.
— Понимаю.
Вошла моя секретарша, поставила на стол атташе-кейс.
— Машина, которая отвезет вас в аэропорт, у дверей, — шепнула она.
— Какие у тебя планы? — спросил Джереми.
Внезапно я осознал, что мне надоело доверять людям. Ни одна из моих задумок не воплотилась в жизнь, поэтому мне было трудно винить людей за то, что они считают меня лжецом.
— Сейчас я еду в аэропорт, чтобы вылететь в Париж.
— Париж? — с удивлением переспросил Джереми. — А ты не сошел с ума? Ты же знаешь, как это будет всеми воспринято!
— Мне наплевать, как это будет всеми воспринято.
— Это неразумно. Ты действуешь так, как будто тебе уже ни до чего нет дела.
— Так оно и есть, — грубо отозвался я. Джереми на мгновение смолк.
— Я не могу в это поверить, ведь я же знаю тебя. Зачем тебе Париж?
— Повеселиться! — издевательски ответил я. — На кой же еще черт люди ездят в Париж?
Я со злостью бросил трубку на рычаги и тут же испытал нечто похожее на угрызения совести. У меня не было никакого права так разговаривать с Джереми. Он же был на моей стороне. Он хоть не стыдился поддерживать со мной контакт.
Я раздумывал над тем, чтобы позвонить ему и извиниться, но тут в дверь просунула голову секретарша.
— Водитель говорит, что у вас временив обрез, чтобы успеть на самолет, да и то, если поторопитесь.
Я схватил чемоданчик. Позвоню Джереми, когда вернусь.
Было довольно странно видеть Роберта на отцовском месте, в баронском кресле за украшенным резьбой старинным столом. Однако уже через мгновение все встало на свои места, и Роберт выглядел уже так, будто вечно сидел здесь. В конце концов, для этого он и был рожден.
— Ты знаешь законы, — сказал он, — а швейцарское правительство соблюдает их особенно рьяно. Если мы предоставим тебе такую информацию, нас могут лишить лицензии.
— Я знаю законы, — произнес я, не сводя с него глаз. — Поэтому-то и пришел к тебе.
Роберт молчал, выражение его лица было встревоженным. Я не торопил его, он и сам помнил, как близки мы были одно время.
— Как Дениз? Детишки? Он осветился улыбкой.
— Не заводи меня на эту тему. Я — типичный отец. Я улыбнулся в ответ.
— Тогда можно сделать вывод, что у них все в порядке? Он кивнул.
— Этого не поймешь, пока ими не обзаведешься.
Сначала Сергей, теперь — Роберт. Оба давали ощущение надежности, принадлежности к корням, к земле и жизни. Вот в чем все дело. Я же походил на дерево со сломленной вершиной, рост которого прекратился.
— Завидую тебе, — искренне сказал я. Он удивленно вскинул брови.
