Атлант расправил плечи. Книга 3 - Рэнд Айн (читать книги онлайн без .TXT) 📗
Некоторое время спустя он снова потребовал проводника.
– Как дела? – спросил он.
Проводник пожал плечами и покачал головой.
– Пошлите помощника машиниста, пусть позвонит по линейному телефону. Пусть попросит центр прислать сюда лучшего механика.
– Да, сэр.
За окнами не на что было смотреть; выключив в купе свет, Эдди Виллерс смог различить лишь серую пустоту, без конца и края; кое-где виднелись черные пятна кактусов. Он думал о том, как люди решились пересечь эту пустыню и какой ценой им это далось, ведь тогда поездов не было. Он отвернулся от окна и включил свет.
Я чувствую нарастающее беспокойство лишь потому, что «Комета» вдруг оказалась отрезанной от всего мира, подумал он. Она застряла на чужих рельсах – на путях «Атлантик саузерн», проходящих через Аризону. Мы пользовались этими путями не заплатив. Нужно выбраться отсюда, думал он; это чувство исчезнет, едва мы вернемся на свой путь. Но узловая станция вдруг оказалась недостижимо далекой – на берегу Миссисипи, у моста Таггарта.
Нет, подумал он, дело не только в этом. Ему пришлось признать, что неприятное чувство, которое ему было трудно определить и от которого он никак не мог избавиться, навеяно дорогой. В пути он наблюдал нечто странное, непонятное, неопределимое, необъяснимое и навязчивое.
Более двух часов назад они проехали станцию, на которой не было ни души. Окна небольшого здания вокзала были ярко освещены; в комнатах было светло и пусто; пуста была и платформа; не было видно ни одного человека – ни в здании, ни на путях. А платформа следующей станции, которую они проезжали, была запружена неистовствующей толпой. Теперь они были уже далеко и не могли видеть огней или слышать шум какой бы то ни было станции.
Нужно вывести отсюда «Комету», подумал он. Он не мог понять, почему это нужно сделать так срочно, почему так важно сдвинуть «Комету» с места. Пассажиров в поезде было немного; они тряслись в полупустых вагонах; идти им было некуда, нечего добиваться. Он боролся не ради них; но ради кого? Он не знал. Словно в ответ на это в его мозгу всплыли два высказывания, притягивавшие его как непонятность молитвы и как обжигающая сила абсолюта. Одно: «От океана к океану, навсегда» и второе: «Не позволяй оставить это!..»
Через час проводник вернулся. С ним был помощник машиниста, лицо его странно помрачнело.
– Мистер Виллерс, – медленно произнес помощник машиниста, – центр не отвечает.
Эдди Виллерс выпрямился. Он отказывался в это верить, но в то же время вдруг понял, что именно этого почему-то ждал.
– Этого не может быть! – тихо сказал он; помощник машиниста, не двигаясь, смотрел на него. – Очевидно, линейный телефон не в порядке.
– Нет, мистер Виллерс. Телефон в порядке. Линия работает. Центр – нет. То есть трубку никто не взял – или не захотел взять.
– Но этого не может быть, вы же знаете! Помощник машиниста пожал плечами; в эти дни могло произойти все.
Эдди Виллерс вскочил.
– Пройдите по всему поезду, – приказал он проводнику. – Стучите во все двери, – туда, где есть люди; найдите электрика.
– Да, сэр.
Эдди знал, что они, как и он, понимают, что электрика им найти не удастся, – только не среди этих сонных, пустых лиц.
– Пойдемте, – приказал он, поворачиваясь к помощнику машиниста.
Они взобрались в кабину локомотива. Седовласый машинист сидел, уставившись в окно на кактусы. Прожектор был включен и его луч устремлен в темноту, прямой и недвижимый, но он ничего не высвечивал, кроме расплывающихся контуров поездного пути.
– Давайте посмотрим, что случилось, – сказал Эдди полуприказывая, полуупрашивая. Он снял пальто. – Давайте попытаемся еще раз.
– Да, сэр, – без раздражения и без надежды ответил машинист.
Он уже истощил свой небольшой запас знаний; он проверил все, что, по его мнению, могло быть в неисправности. Тем не менее он снова забрался в мотор, то здесь, то там что-то откручивая и прикручивая, наугад разъединяя части двигателя. Он был похож на ребенка, разбирающего часы, с той лишь разницей, что ребенок убежден, что узнает, как работает этот механизм.
Помощник машиниста все высовывался из окна кабины, глядя в темную тишину и вздрагивая от ночного воздуха, который становился все прохладнее.
– Не волнуйтесь, – сказал Эдди Виллерс, напуская на себя уверенный вид. – Мы должны попытаться сами все исправить, но если у нас ничего не получится, рано или поздно пришлют помощь. Ведь поезда не бросают в неизвестности.
– Не бросали, – поправил помощник машиниста.
Время от времени машинист поднимал голову – его лицо было испачкано машинным маслом – и поглядывал на Эдди Виллерса, лицо и рубашка которого тоже были в масле.
– Ведь это бесполезно, – сказал он.
– Мы не можем все так оставить! – вспыхнул Эдди; в глубине души он сознавал, что говорит сейчас не только о «Комете», – и даже не только о железной дороге.
Переходя от кабины к трем блокам двигателя, осматривая их один за другим, снова возвращаясь к кабине, Эдди Виллерс пытался вспомнить все, что когда-либо знал о двигателях, все, что узнал в колледже и даже раньше, все, чему научился еще в те дни, когда станционные смотрители станции Рокдэйл сгоняли его со ступенек громоздких тепловозов. Руки его уже были в царапинах, рубашка прилипла к спине. Голова была полна каких-то обрывочных сведений, которые никак не могли помочь; он знал, что не разбирается в двигателях, понимал, что не знает, в чем дело; но он понимал также, что теперь это стало для него вопросом жизни и смерти. Он смотрел на цилиндры, лопасти и провода, на все еще мерцающие лампочками приборные панели. Он старался не допускать в сознание мысль, которая не давала ему покоя: можно ли надеяться и сколько обычному человеку нужно времени – согласно математической теории вероятности – на то, чтобы методом тыка найти нужную комбинацию и вернуть двигатель к жизни.
– Ведь это бесполезно, мистер Виллерс, – взмолился помощник машиниста.
– Мы не можем все так оставить! – воскликнул он.
– Он не знал, сколько времени прошло, когда помощник машиниста вдруг вскричал:
– Мистер Виллерс! Смотрите!
Помощник машиниста выглядывал в окно, показывая в темноту за спиной.
Эдди Виллерс обернулся. Вдалеке покачивался странный тусклый огонек; казалось, он медленно приближался; Эдди не мог понять, что это такое.
Немного погодя, он, казалось, различил что-то черное, медленно приближающееся к ним. Это черное двигалось параллельно рельсам; огонек, покачиваясь, висел низко над землей; Эддди прислушался, но ничего не услышал.
Затем послышался легкий приглушенный звук, похожий на стук копыт. Машинист и помощник стояли рядом и снарастающим ужасом смотрели на черное пятно, словно из пустоты ночи на них надвигался призрак.
Когда же они поняли, что это за пятно, и весело рассмеялись, пришел черед Эдди леденеть от ужаса. Он увидел привидение гораздо более страшное, чем можно было предположить: караван фургонов.
Караван остановился неподалеку от локомотива, и покачивающийся над первым фургоном фонарь, вздрогнув, замер.
– Эй, приятель, подвезти? – окликнул, смеясь, человек, который был, очевидно, за главного. – Что, застряли?
Пассажиры «Кометы» вглядывались в темноту, стоя около окон; некоторые уже спускались с поезда и подходили ближе. Из фургонов, из-за узлов с домашним скарбом выглядывали женщины; в хвосте каравана в одном из фургонов плакал ребенок.
– Вы с ума сошли? – произнес Эдди Виллерс.
– Да нет, я серьезно. Место у нас есть. Мы вас подвезем, ребята, за плату, конечно. Если вы хотите отсюда выбраться. – Это был долговязый нервный мужчина с развязными манерами и наглым голосом. Он походил на рыночного зазывалу.
Задохнувшись от гнева, Эдди Виллерс произнес:
– Это «Комета Таггарта».
– «Комета», говоришь? По мне, так она больше похожа на дохлую гусеницу. Что с тобой, приятель? Тебе никуда не доехать, даже если очень постараешься.
– Что это значит?
