У нас всегда будет Париж - Брэдбери Рэй Дуглас (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Мистер Александер зашел в магазин.
— Хочу кое-что у вас купить! — объявил он с порога.
— Что именно? — спросила миловидная продавщица.
С глупым видом он осмотрелся.
— Ну хоть шарфик, что ли. Точно, шарфик.
Он заморгал при виде вороха шарфов, который девушка выложила на прилавок с такой улыбкой, что сердце у него зашлось от восторга и накренилось, как гироскоп, нарушив равновесие мира.
— Выберите на свой вкус. Какой вы бы сами стали носить.
Она выбрала шарфик под цвет своих глаз.
— Для вашей супруги?
Он протянул ей пять долларов.
— Прикиньте на себя.
Девушка не возражала. Он попытался представить, как из шарфика будет торчать голова Элмы, — не вышло.
— Оставьте себе, — сказал он, — это вам подарок.
Душа его пела, когда он выходил навстречу солнечному свету.
— Сэр, — звала продавщица, но он уже ушел.
Больше всего миссис Александер истосковалась по новым туфелькам; как только они с мужем разошлись в разные стороны, она шмыгнула в первый попавшийся обувной. Однако не сразу, а лишь после того, как опустила один цент в щель парфюмерного автомата, который выстрелил в ее цыплячью грудку огромным облаком летучей жидкости с запахом вербены. Окутанная этим ароматом, будто утренней дымкой, она устремилась в магазин, где учтивый молодой человек с томным взором карих глаз, аккуратными черными бровями и блестящими, как лак, волосами обхватывал ей лодыжки, легко касался подъема, поглаживал пальцы ног и вообще уделял так много внимания ее нижним конечностям, что они разгорячились и порозовели от смущения.
— Мадам, у вас самая миниатюрная ножка из тех, что я обувал в этом году. Исключительно миниатюрная.
Миссис Александер сидела в кресле как одно большое сердце, бившееся так громко, что молодому человеку приходилось перекрикивать:
— Просуньте ножку, будьте любезны! Может быть, желаете другого цвета?
Когда она выходила из магазина с тремя обувными коробками, он на прощанье коснулся ее левой руки и легонько сжал ей пальцы — не иначе как это был многозначительный жест восхищения. Миссис Александер сдавленно хохотнула и решила не уточнять, что уже много лет не носит обручальное кольцо, которое пылится неизвестно где, потому что руки отекают из-за болезней. На тротуаре она вновь прильнула к заряженному вербеной автомату, держа наготове еще один цент.
Пружинистой походкой мистер Александер шагал по улицам, приплясывая от удовольствия при встрече со старыми знакомыми, и в конце концов с ощущением легкой усталости задержался перед табачной лавкой «Юнайтед сигар». Там по-прежнему, как будто и не было тех семисот с лишним дней, стоял деревянный индеец, а рядом — мистер Блик, мистер Грей и Сэмюел Сполдинг. Не веря своим глазам, они хватали мистера Александера за лацканы и хлопали по плечу.
— Алекс, да ты с того света вернулся!
— Вечером пойдешь в клуб?
— А как же!
— Устроим завтра тайную сходку?
— Непременно.
Приглашения, как шишки, сыпались на него со всех сторон.
— Как же я соскучился, братцы! — Он готов был каждого стиснуть в объятиях, даже индейца.
Ему предложили сигару, дали огонька, а потом затащили в соседнюю бильярдную, где столы для пула были обтянуты сукном цвета джунглей, и стали наперебой угощать пенным пивом.
— Через неделю, — перекрывая шум, провозгласил мистер Александер, — все к нам. Мы с женой приглашаем, друзья. Устроим барбекю! Выпьем, повеселимся!
Сполдинг сжал ему руку:
— Сегодня-то жена тебя не прибьет?
— Элма?! Еще чего!
— Ну-ну!
И мистер Александер устремился прочь, как подхваченный ветром клочок мха.
При выходе из обувного магазина Элму подхватила женская толпа. Ее увлекло в самую гущу распродажи, где женщины, разбившись на пары и тройки, одновременно болтали, смеялись, показывали друг дружке приглянувшиеся вещицы и делали покупки.
— Сегодня вечером, Элма. В клубе «Наперсток».
— Кто на машине — заезжайте за мной!
Запыхавшаяся и разгоряченная, она пробилась сквозь толпу, кое-как перешла через дорогу, оттуда оглянулась, как в последний раз оглядываются на океан, и заторопилась вдоль авеню, посмеиваясь и загибая пальцы по числу встреч, предстоящих на следующей неделе: в клубе на Элм-стрит, в Женской патриотической лиге, в кружке рукоделия и в любительском театре «Элит».
Два часа промелькнули незаметно. Куранты на здании суда пробили один раз.
Переминаясь с ноги на ногу, мистер Александер недоуменно поглядывал на часы, время от времени встряхивая их и бормоча что-то себе под нос. На противоположном углу стояла какая-то женщина, и, прождав десять минут, мистер Александер набрался смелости.
— Прошу прощения, у меня, кажется, часы барахлят, — заговорил он, подходя к тротуару. — подскажете точное время?
— Ой, Джон! — воскликнула она.
— Элма! — Он ахнул.
— Я уж давно тут стою.
— А я — вот там.
— Да у тебя новый костюм!
— Платье новое!
— И новая шляпа.
— И у тебя.
— Новые туфли.
— А твои-то удобные?
— Жмут.
— Ох, и мне.
— Элма, представь, я купил билеты на субботний спектакль! И еще получил для нас с тобой приглашение на городской пикник. Какие у тебя духи?
— А у тебя что за одеколон?
— Неудивительно, что мы друг друга не узнали.
Они обменялись многозначительными взглядами.
— Ну что ж, пора к дому. Чудесный день, правда?
Поскрипывая новыми туфлями, они двинулись по улице.
— Да, верно! — кивнули оба, заулыбавшись.
Тут они тайком покосились друг на друга и почему-то занервничали, поспешив отвести глаза.
Дом встретил их иссиня-черной тьмой: будто они из зеленой весенней свежести провалились в пещеру.
— Может, перекусим?
— Что-то аппетита нет. А у тебя?
— Да, у меня тоже.
— Мне так нравятся мои новые туфли!
— А мне — мои!
— Какие у нас планы?
— Может, в кино?
— Сначала надо бы прийти в себя.
— Да ты никак выдохлась?
— Нет-нет, — поспешно затараторила она. — А ты?
— Нет-нет! — быстро ответил он.
Опустившись в кресла, они наслаждались уютным домашним полумраком и холодком после яркого, теплого, слепящего дня.
— Пожалуй, ослаблю немного шнурки, — выговорил он. — Только узелки развяжу.
— Мне тоже не помешает.
Оба развязали узелки и ослабили шнуровку.
— А что это мы в шляпах сидим!
Не вставая, они сняли шляпы.
Глядя на нее, он думал: «Сорок пять лет. Сорок пять лет я на ней женат. А ведь до сих пор помню, как… и поездку в Миллс-Вэлли тоже помню… а вот еще был случай… сорок лет назад отправились мы… да… да. — Он покачал головой. — Много воды утекло».
— Не хочешь галстук снять? — предложила она.
— По-твоему, имеет смысл? Нам скоро выходить, — сказал он.
— Да ты на минутку.
Она смотрела, как он снимает галстук, а сама думала: «Живем душа в душу. Заботимся друг о друге. Когда я слегла, он меня с ложечки кормил, купал, одевал, все по дому делал… Вот уж сорок пять лет пролетело, а медовый месяц в Миллс-Вэлли словно на той неделе был».
— Сними ты эти клипсы, — посоветовал он. — Новые, как я понимаю? На вид тяжеловаты.
— Да, есть немного. — Она отложила клипсы в сторону.
Они устроились в привычных мягких креслах, возле обтянутых плотным зеленым сукном тумбочек, где громоздились упаковки пилюль и таблеток, пузырьки с арникой, всевозможные сыворотки, микстуры от кашля, ватные шарики, лубки, растирания для ног, бальзамы, лосьоны, масла, ингаляторы, аспирин, хинин, порошки, колоды засаленных игральных карт, выдержавших миллионы партий в очко, и еще книги, которые они вполголоса читали друг другу в тесной полутемной комнате при слабом свете одной-единственной лампочки, и голоса их трепетали, словно блеклые ночные мотыльки.
— Вообще говоря, туфли можно скинуть, — решил он. — Ровно на сто двадцать секунд, до выхода из дому.
