Друзья и враги Анатолия Русакова - Тушкан Георгий Павлович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Анатолий в волнении вскочил:
— Приказывайте! Если надо, я готов на время бросить работу, бросить учебу, дни и ночи следить за Чумой, лишь бы поймать его! Я читал Конан-Дойля о Шерлоке Холмсе. Я сумею!
Корсаков засмеялся:
— Ни в коем случае! Категорически запрещаю.
— Вы не доверяете мне?
— Верю, но время сыщиков-одиночек давно прошло. «Секрет» Шерлока Холмса, если судить по рассказам доктора Ватсона, заключался в умении уличать преступника путем технического и тонкого психологического анализа. А сейчас — во-первых, техника! Анализы — определение группы крови, оттиски пальцев, следы пепла, особенности ворсинок одежды, из какой системы пистолета произведен выстрел и многое иное — все это точно анализируется с помощью научных средств. А психологический анализ — тоже дело коллективное, так что время сыщиков-одиночек миновало. Но все же сыщику, даже для такой, казалось бы со стороны, не сложной работы, как осмотр места происшествия, опрос очевидцев, сопоставление фактов и прочее, требуется сметка, опыт и чутье. Что ты знаешь о молодости Шерлока Холмса?
— Так ведь Конан-Дойль об этом не писал.
— Вот именно. А почему? Покажи ошибки — и потускнеет ореол непогрешимости и гениальности. Когда выйду на пенсию, а это будет через год, сяду за «Записки сотрудника уголовного розыска». Труд его тяжкий, невидимый миру… Днем и ночью, в дождь, грязь и стужу приходится, рискуя жизнью, действовать сотрудникам уголовного розыска, охранять покой советских людей.
— Я готов!
— А опыт? Помню такой случай. Весна, темная ночь. Ледоход на большой реке. Опасный бандит удирает через реку. Прыгает со льдины на льдину, ему нечего терять. Поймают — суд, расстрел. Молодой неопытный агент угрозыска преследует. А рыхлые льдины несутся быстро, кружат, сталкиваются. Между ними бурлит черная вода. Страшно! Берег безлюдный. Отступи агент — никто не увидит. Так вот. Молодой агент смалодушничал. Назад повернул. Потом опомнился. А время упустил…
— А вы поймали того преступника?
— А кто сказал, что ловил я? — Корсаков усмехнулся. — Поймали. Я, как ты знаешь, стал бороться с преступниками еще в первые годы советской власти. Комсомол направил на работу в уголовный розыск.
Вначале я даже огорчился. Уж очень не хотелось работать сыщиком. Хотел на фронт. А потом увлекся. Это как кроссворд… Как научное открытие… Как поединок… Приятно сделать людям доброе дело и убрать дрянь, которая мешает людям спокойно жить и трудиться.
Вот ты предложил следить за Чумой. А ведь и этому, казалось бы, несложному делу тоже надо учиться. Всему надо учиться. Настоящие знания я приобрел не на юридическом, а в Высшей школе МВД… плюс жизненный опыт. А появилась электроника и прочая техника — опять учусь. Все движется… Даже воры вынуждены изменять свои «законы» применительно к обстоятельствам. Впрочем, психология у них та же… Ты даже не представляешь себе, как стараются дружки попавшихся преступников выручить своего. Суют любые взятки. Идут на все! Лишь бы замять дело, положить под сукно, смягчить факты. Они считают, что все продается и покупается. Но на этом горят. У наших работников, как требовал еще Дзержинский, должно быть горячее сердце, холодный ум и чистые руки. А кроме того — знание и опыт. Все это я говорю к тому, чтобы ты мотал на ус и не обижался, если я тебе сию же секунду не поручаю ловить Чуму. У меня с ним старые счеты… Я чувствовал бы себя спокойнее, если бы тобой интересовался не Чума, а кто-нибудь другой.
— Я не боюсь! Но все-таки что же мне делать?
— Помогать нам.
— Как?
— Учись, работай, ходи в театры, гуляй. Словом, веди себя так, как вел. Но куда бы ты ни пошел, обязательно должен извещать дежурного по телефону. Номер я тебе сообщу.
— И это все? — разочарованно спросил Анатолий.
— Это много! Как бы ты ни устал или был увлечен — звони: иду туда-то и тогда-то, по такой-то улице, к тому-то. Понял?
— Ясно! А почему же вы Чуму до сих пор не взяли?
— Очень уж хитер. Бандит с дореволюционным стажем… А чтобы тебе было понятно, с кем придется иметь дело, я тебе кое-что расскажу о нем. Садись, слушай.
Еще ребенком, в царское время, попал Леонид Ляксин в воровскую шайку. Учили его, желторотого, «выть по-волчьи», просовывали в форточку, чтобы открыл окно или дверь. Учили его, волчонка, питаться падалью, а когда «пофартит» — обжираться и напиваться до непотребства и в этом видеть предел желаний. «Все равно ты пропащий», — твердили ему. Смертным боем били его воры, вколачивая воровскую науку, повадки и нравы. Настало время, и он сам просовывал запуганных детей в форточку и бил других воришек, «вколачивал» науку. Жестокостью и ловкостью он заслужил уважение опытных преступников. В восемнадцатом году двух бандитов, выколовших глаза женщине, чтобы она не опознала насильников и грабителей, поймала толпа и учинила самосуд. Так прикончили воровского наставника Чумы. А Чума выжил и продолжал грабить. Следы рваных, резаных и огнестрельных ран носил он на своем теле, как меченый волк. Выбитые зубы заменил золотыми.
В годы нэпа Чума был уже опытным бандитом, водился с крупными ворами, контрабандистами, участвовал в убийстве двух агентов угрозыска и многих граждан, наловчился при поимке «выставлять за себя» других, бравших его вину на себя. Вот эти «куклы» только его и спасли. Вначале он мечтал о роскошной жизни, а потом им овладела только жажда власти над бандитами и ворами. Когда Чума попадал в тюрьмы и в лагеря, он каждый раз пытался установить там свою тайную диктатуру. Среди преступников он очень известная личность. Чума очень волевой, жестокий и попавших к нему в лапы крепко держит в руках. Преступники считают его справедливым и приглашают разбирать свои свары. Он никогда не обманывает, если дело не касается его личной наживы.
А для того чтобы укрепить веру преступников в то, что он справедлив, он пользуется многими приемами, чтобы закрепить свой авторитет. Например: Чума подговаривает одного из старших воров обидеть младшего и сам же делает так, чтобы младший искал у него защиты. А для этого надо встретиться с Чумой. Долго устраивают встречу, наконец Чума обещает «качать права» на сходке и там признает старшего виноватым и заставляет возместить младшему. Ловкач.
Год от года преступникам становится труднее. Уголовный мир распадается. Главной его силой были рецидивисты, носители старых воровских «традиций» и навыков. Но многие из них бросили свое преступное ремесло, многие явились с повинной. Но, как дождь для грибов, таким благодатным для воров оказалось нашествие гитлеровцев на нашу страну. Немцы приближали к себе уголовников, делали их полицаями, бургомистрами. Вот когда для Чумы и других воров на оккупированной территории началась «житуха». Он гастролировал в Одессе, Киеве, Ростове, Львове, Каунасе и других городах. Немцы его поймали, заподозрив было в нем партизанского связного, грозили виселицей, но потом разобрались и выпустили на волю. Он было чуть не сделался бургомистром какого-то городка на Украине, да наступление наших войск помешало.
Снова запетлял Чума по советским городам, еле успевая заметать следы. А в этом году, когда без всякого разбора многих уголовников амнистировали, Чума принялся сколачивать не просто воровскую шайку, а большую банду, завлекая в нее угрозами и посулами.
Анатолий слушал, как говорится, навострив уши.
— Только знай, — продолжал Корсаков, — вор вору рознь. Видишь ли, когда-то и я думал, что все воры на одно лицо. Послушаешь со стороны — все они бахвалятся, говорят, что раз стали ворами, то ворами и умрут. А бывает, заглянешь в человека поглубже к увидишь такое в нем безнадежное отчаяние, злобу и на себя, и на дружков своих… ад в душе.
Вот слушай. Когда началась Отечественная война, в лагерях объявились заключенные, решившие навсегда покончить со своим прошлым. Они рвались на фронт. Был такой Петр Николаевич, по кличке «Пен». Тогда он был уже на свободе. И он призвал всех воров и бандитов искупить вину, обратиться с письмом в Верховный Совет, чтобы их отправили защищать Родину. Конечно, главари шаек не могли с таким письмом согласиться и выступили против. К Пену на квартиру явились трое, чтобы покончить с ним. Пен двоих сшиб из пистолета, третий бежал. Этим третьим был Чума.
