«Злоумышленник» - Чехов Антон Павлович (е книги .TXT) 📗

Антон Павлович Чехов

«Злоумышленник»

Перед судебным следователем стоит маленький, чрезвычайно тощий мужичонко в пестрядинной рубахе и латаных портах. Его обросшее волосами и изъеденное рябинами лицо и глаза, едва видные из -за густых, нависших бровей, имеют выражение угрюмой суровости.

На голове целая шапка давно уже нечёсанных, путаных волос, что придаёт ему ещё большую, паучью суровость. Он бос.

— Денис Григорьев ! — начинает следователь. — Подойди поближе и отвечай на мои вопросы. Седьмого числа сего июля железнодорожный сторож Иван Семёнов Акинфов, проходя утром по линии, на 141-й версте, застал тебя за отвинчиванием гайки, коей рельсы прикрепляются к шпалам. Вот она, эта гайка !.. С каковою гайкой он и задержал тебя. Так ли это было ?

— Чаво ?

— Так ли всё это было, как объясняет Акинфов ?

— Знамо, было.

— Хорошо; ну, а для чего ты отвинчивал гайку ?

— Чаво ?

— Ты это своё "чаво " брось, а отвечай на вопрос: для чего ты отвинчивал гайку ?

— Коли б не нужна была, не отвинчивал бы, — хрипит Денис, косясь на потолок.

— Для чего же тебе понадобилась эта гайка ?

— Гайка -то ? Мы из гаек грузила делаем...

— Кто это — мы ?

— Мы, народ... Климовские мужики, то есть.

— Послушай, братец, не прикидывайся ты мне идиотом, а говори толком. Нечего тут про грузила врать !

— Отродясь не врал, а тут вру... — бормочет Денис, мигая глазами. — Да нешто, ваше благородие, можно без грузила ? Ежели ты живца или выполозка на крючок сажаешь, то нешто он пойдёт ко дну без грузила ? Вру... — усмехается Денис. — Чёрт ли в нём, в живце -то, ежели поверху плавать будет ! Окунь, щука, налим завсегда на донную идёт, а которая ежели поверху плавает, то ту разве только шилишпер схватит, да и то редко... В нашей реке не живёт шилишпер... Эта рыба простор любит.

— Для чего ты мне про шилишпера рассказываешь ?

— Чаво ? Да ведь вы сами спрашиваете ! У нас и господа так ловят. Самый последний мальчишка не станет тебе без грузила ловить. Конечно, который непонимающий, ну, тот и без грузила пойдёт ловить. Дураку закон не писан...

— Так ты говоришь, что ты отвинтил эту гайку для того, чтобы сделать из неё грузило ?

— А то что же ? Не в бабки ж играть !

— Но для грузила ты мог взять свинец, пулю... гвоздик какой -нибудь...

— Свинец на дороге не найдёшь, купить надо, а гвоздик не годится. Лучше гайки и не найтить... И тяжёлая, и дыра есть.

— Дураком каким прикидывается ! Точно вчера родился или с неба упал. Разве ты не понимаешь, глупая голова, к чему ведёт это отвинчивание ? Не догляди сторож, так ведь поезд мог бы сойти с рельсов, людей бы убило ! Ты людей убил бы !

— Избави господи, ваше благородие ! Зачем убивать ? Нешто мы некрещёные или злодеи какие ? Слава те господи, господин хороший, век свой прожили и не токмо что убивать, но и мыслей таких в голове не было... Спаси и помилуй, царица небесная... Что вы — с !

— А отчего, по -твоему, происходят крушения поездов ? Отвинти две -три гайки, вот тебе и крушение !

Денис усмехается и недоверчиво щурит на следователя глаза.

— Ну ! Уж сколько лет всей деревней гайки отвинчиваем и хранил господь, а тут крушение... людей убил... Ежели б я рельсу унёс или, положим, бревно поперёд ейного пути положил, ну, тогды, пожалуй, своротило бы поезд, а то... тьфу ! гайка !

— Да пойми же, гайками прикрепляется рельса к шпалам !

— Это мы понимаем... Мы ведь не все отвинчиваем... оставляем... Не без ума делаем... понимаем...

Денис зевает и крестит рот.

— В прошлом году здесь сошёл поезд с рельсов, — говорит следователь. — Теперь понятно, почему...

— Чего изволите ?

— Теперь, говорю, понятно, отчего в прошлом году сошёл поезд с рельсов... Я понимаю !

— На то вы и образованные, чтобы понимать, милостивцы наши... Господь знал, кому понятие давал... Вы вот и рассудили, как и что, а сторож тот же мужик, без всякого понятия, хватает за шиворот и тащит... Ты рассуди, а потом и тащи ! Сказано — мужик, мужицкий и ум... Запишите также, ваше благородие, что он меня два раза по зубам ударил и в груди.

— Когда у тебя делали обыск, то нашли ещё одну гайку... Эту в каком месте ты отвинтил и когда ?

— Это вы про ту гайку, что под красным сундучком лежала ?

— Не знаю, где она у тебя лежала, но только нашли её. Когда ты её отвинтил ?

— Я её не отвинчивал, её мне Игнашка, Семёна кривого сын, дал. Это я про ту, что под сундучком, а ту, что на дворе в санях, мы вместе с Митрофаном вывинтили.

— С каким Митрофаном ?

— С Митрофаном Петровым... Нешто не слыхали ? Невода у нас делает и господам продаёт. Ему много этих самых гаек требуется. На каждый невод, почитай, штук десять...

— Послушай... 1081 статья уложения о наказаниях говорит, что за всякое с умыслом учинённое повреждение железной дороги, когда оно может подвергнуть опасности следующий по сей дороге транспорт, и виновный знал, что последствием сего должно быть несчастье... понимаешь ? знал ! А ты не мог не знать, к чему ведёт это отвинчивание... он приговаривается к ссылке в каторжные работы.

— Конечно, вы лучше знаете... Мы люди тёмные... нешто мы понимаем ?

— Всё ты понимаешь ! Это ты врёшь, прикидываешься !

— Зачем врать ? Спросите на деревне, коли не верите... Без грузила только уклейку ловят, а на что хуже пескаря, да и тот не пойдёт тебе без грузила.

— Ты ещё про шилишпера расскажи ! — улыбается следователь.

— Шилишпер у нас не водится... Пущаем леску без грузила поверх воды на бабочку, идёт голавль, да и то редко.

— Ну, молчи...

Наступает молчание. Денис переминается с ноги на ногу, глядит на стол с зелёным сукном и усиленно мигает глазами, словно видит перед собой не сукно, а солнце.

Следователь быстро пишет.

— Мне идтить ? — спрашивает Денис после некоторого молчания.

— Нет. Я должен взять тебя под стражу и отослать в тюрьму.

Денис перестаёт мигать и, приподняв свои густые брови, вопросительно глядит на чиновника.

— То есть, как же в тюрьму ? Ваше благородие ! Мне некогда, мне надо на ярмарку; с Егора три рубля за сало получить...

— Молчи, не мешай.

— В тюрьму... Было б за что, пошёл бы, а то так... здорово живёшь... За что ? И не крал, кажись, и не дрался... А ежели вы насчёт недоимки сомневаетесь, ваше благородие, то не верьте старосте... Вы господина непременного члена спросите... Креста на нём нет, на старосте -то...

— Молчи !

— Я и так молчу... — бормочет Денис. — А что староста набрехал в учёте, это я хоть под присягой... Нас три брата: Кузьма Григорьев, стало быть, Егор Григорьев и я, Денис Григорьев...

— Ты мне мешаешь... Эй, Семён ! — кричит следователь. — Увести его !

— Нас три брата, — бормочет Денис, когда два дюжих солдата берут и ведут его из камеры. — Брат за брата не ответчик... Кузьма не платит, а ты, Денис, отвечай... Судьи !

Помер покойник барин-генерал, царство небесное, а то показал бы он вам, судьям... Надо судить умеючи, не зря... Хоть и высеки, но чтоб за дело, по совести...