Маленькие женщины (другой перевод) - Олкотт Луиза Мэй (читать книги регистрация txt) 📗

Луиза Мэй Олкотт

Маленькие женщины

Глава 1

Игра в пилигримов

– Без подарков и Рождество не Рождество, – недоволь­но проворчала Джо, растягиваясь на коврике перед камином.

– Как это отвратительно – быть бедным! – вздохнула Мег и опустила взгляд на свое старое платье.

– Это просто несправедливо, что у одних девочек полно красивых вещей, а у других совсем ничего нет, – обиженно засопев, добавила маленькая Эми.

– Зато у нас есть папа и мама, и все мы есть друг у друга, – с удовлетворением отозвалась из своего угла Бесс.

При этих ободряющих словах четыре юных лица, осве­щенных огнем камина, на мгновение оживились, но тут же омрачились снова, так как Джо сказала печально:

– Нет у нас папы и долго не будет.

Она не произнесла: «Быть может, никогда», но каждая из них добавила эти слова про себя, задумавшись об отце, который так далеко от них – там, где сражаются.

С минуту все молчали; затем Мег заговорила другим тоном:

– Вы же знаете, почему мама предложила не делать друг другу подарков на Рождество. Зима предстоит тяжелая, и мама считает, что нам не следует тратить деньги на удовольствия, в то время как мужчины несут все тяготы фронтовой жизни. Мы мало чем можем помочь им, но все же способны принести свои маленькие жертвы и должны делать это с радостью. Но, боюсь, в моей душе этой радости нет. – И Мег покачала головой, с грустью подумав о всех тех красивых вещах, которые ей хотелось иметь.

– А по-моему, те небольшие карманные деньги, какие у нас есть, не могут принести заметную пользу. У каждой из нас всего лишь доллар, и вряд ли мы так уж поможем армии, если пожертвуем ей эти деньги. Я согласна не ожи­дать никаких подарков от мамы и от вас, но очень хочу купить себе «Ундину и Синтрама» [1]. Я так долго об этом мечтала! – сказала Джо, которая была известной пожирательницей книг.

– Я собиралась потратить свой доллар на новые но­ты, – проронила Бесс с таким легким вздохом, что его ус­лышали лишь стоявшие поблизости подставка для чайника и щетка для выметания очага.

– А я куплю себе коробку цветных карандашей. Мне они совершенно необходимы, – заявила Эми решительно.

– Мама ничего не говорила о наших карманных деньгах, и она, конечно, не станет требовать, чтобы мы полностью отказались от всяких удовольствий. Пусть каждая из нас купит что хочет, и мы хоть немного порадуемся. По-моему, мы заслужили это тем, что так усердно трудились! – во­скликнула Джо, по-мужски оглядывая каблуки своих стоп­танных туфель.

– Уж мне-то действительно пришлось нелегко – учить этих надоедливых детей чуть ли не целыми днями, когда так хочется домой, – снова начала Мег жалобным тоном.

– Тебе было далеко не так тяжело, как мне, – заявила Джо. – Как бы тебе понравилось часами сидеть взаперти с суматошной и капризной старухой, которая не дает тебе ни минуты покоя, вечно недовольна и надоедает до такой степени, что ты готова выброситься из окна или зары­дать?

– Нехорошо, конечно, жаловаться, но я считаю, что мыть посуду и поддерживать порядок в доме – самая неприятная работа на свете. От нее я становлюсь раздра­жительной, а руки делаются как деревянные, так что я даже не могу как следует играть гаммы. – И Бесc взглянула на свои загрубевшие руки со вздохом, который на этот раз услышали все.

– А я думаю, что ни одна из вас не страдает так сильно, как я! – воскликнула Эми. – Ведь вам не прихо­дится ходить в школу и сидеть там с наглыми девчонками, которые ябедничают на тебя, если ты не знаешь урока, смеются над твоими платьями, оскорбляют тебя из-за того, что у тебя не очень красивый нос, и чистят твоего отца, так как он небогат.

– Если ты хочешь сказать честят, то так и скажи, а не говори об отце так, как будто он закопченный чайник, – посоветовала Джо со смехом.

– Я прекрасно знаю, что я хочу сказать, и ни к чему обращаться ко мне с таким старказмом. Это очень похваль­но – употреблять хорошие слова и пополнять свой лисикон, – с достоинством парировала Эми.

– Не клюйте друг друга, детки. Разве тебе, Джо, не хотелось бы, чтобы у нас сейчас были те деньги, которых папа лишился, когда мы были маленькими? – сказала Мег, которая была старшей и могла припомнить лучшие времена. – Боже мой! Какими счастливыми и доброжела­тельными были бы мы, если бы у нас не было забот!

– А на днях ты говорила, что, по твоему мнению, мы гораздо счастливее, чем дети Кингов, несмотря на все их богатство, потому что они только и делают, что ссорятся да дерутся.

– Конечно, Бесс, я это говорила и действительно думаю, что мы счастливее их, пусть даже нам и приходится работать. Ведь зато мы умеем повеселиться, и вообще мы «теплая компания», как сказала бы Джо.

– Джо всегда употребляет такие вульгарные выраже­ния! – заметила Эми, укоризненно взглянув на длинную фигуру, растянувшуюся на коврике.

Джо немедленно села, засунула руки в карманы и за­свистела.

– Перестань, Джо, это так по-мальчишески!

– Именно поэтому и свищу.

– Терпеть не могу грубых, невоспитанных девочек!

– Ненавижу жеманных и манерных недотрог!

– «Птички в гнездышке своем все щебечут в лад», – запела Бесс с таким забавным выражением лица, что раздраженные голоса сменились смехом и «птички» на время перестали клевать друг друга.

– Право же, девочки, обе вы заслуживаете порицания, – рассудительно сказала Мег, принимаясь за поучения на правах старшей сестры. – Ты, Джозефина, уже достаточно взрослая, чтобы отказаться от этих мальчишеских выходок и вести себя как подобает девушке. Твои манеры не имели большого значения, пока ты была маленькой. Однако теперь, когда ты такая высокая и делаешь себе «взрослую» прическу, тебе следует помнить, что ты уже барышня, а не мальчишка-сорванец.

– Никакая я не барышня! А если я делаюсь барышней оттого, что укладываю волосы, то уж лучше я буду носить две косы, пока мне не исполнится двадцать! – воскликнула Джо, стянув с волос сетку и стряхивая вниз свою густую каштановую гриву. – Противно даже подумать, что мне при­дется стать взрослой, называться мисс Марч, носить длин­ные платья и быть чопорной, как какая-нибудь китайская астра! И так уж скверно быть девчонкой, когда я люблю все мальчишеское: и работу, и игры, и манеры! Мне никак не свыкнуться с тем, что я не мальчик, а теперь даже еще тяжелее, потому что я до смерти хочу пойти в армию и сражаться плечом к плечу с папой, а вместо этого приходится сидеть дома и вязать, словно какая-нибудь сонная старуха! – И Джо так свирепо встряхнула синим солдатским носком, что спицы застучали друг о друга, как кастаньеты, а клубок запрыгал по комнате.

– Бедная Джо! Это ужасно, но ничего тут не поделаешь. Придется тебе довольствоваться тем, что ты превратила свое имя в мужское и играешь роль брата по отношению к нам, девочкам, – сказала Бесс, гладя всклокоченную голову Джо своей маленькой рукой, прикосновение которой никакая самая тяжелая работа на свете никогда не смогла бы сделать грубым.

– А что касается тебя, Эми, – продолжила Мег, – то ты чересчур привередлива и церемонна. Пока это просто смеш­но, но если ты не остережешься вовремя, то, когда вырастешь, превратишься в глупую жеманную гусыню. Мне нравится и твоя благовоспитанность, и приятная манера выражаться, но лишь до тех пор, пока ты не начинаешь изощряться. Все эти твои нелепые слова ничуть не лучше, чем жаргон Джо.