Сулейман и Роксолана-Хюррем. Мини-энциклопедия самых интересных фактов о Великолепном веке в Османск - Сборник "Викиликс"
Теофиль Готье, восхищенной красотами Востока и его уникальной культурой, писал о самом сокровенном для каждого мусульманина, о земном рае – о гареме падишаха: «Полуденная тишина царила вокруг таинственного дворца, где за решетками окон томилось и скучало столько прелестных созданий. И я невольно подумал о сокровищах красоты, навеки утраченных для людских глаз, обо всех этих изумительных женских типажах – гречанках, черкешенках, грузинках, индианках, африканках, которые угаснут здесь, не увековеченные ни в мраморе, ни на полотне для восхищения будущих веков, о Венерах, которые никогда не найдут своего Праксителя, Виолантах, лишенных Тициана, Форнаринах, которых не увидит Рафаэль.
Какой же счастливый билет в земной лотерее – жизнь падишаха! Что такое Дон Жуан и его mille е tre по сравнению с султаном? Второразрядный искатель приключений, обманутый обманщик, чьи скудные желания – капризы нищего – исчерпываются горсткой возлюбленных, только и ждущих, чтобы их соблазнили, в большинстве своем уже соблазненных другими, имевших любовников и мужей, – их лица, руки, плечи, доступны взглядам каждого, фаты в танце пожимают им пальчики, уши их давно привыкли к нашептыванию пошлых комплиментов. Что за жалкая участь – шататься при луне под балконами с гитарой за спиной и томиться ожиданием в обществе полусонного Лепорелло!
Фаворитка. Художник Мориц Штифтер
А султан?! Он срывает лишь самые чистые лилии, самые безупречные розы в саду красоты, останавливает взор лишь на совершеннейших формах, не запятнанных взглядом ни единого смертного, на дивных цветках, чья жизнь от колыбели до могилы течет под охраной бесполых чудовищ, среди сверкающего одиночества роскошных покоев, куда не дерзнет проникнуть ни один смельчак, в строжайшей тайне, непроницаемой даже для самых смутных желаний».
Другой свидетель вожделенной мечты, Джордж Дорис, вторил: «Сегодня лишь немногие паши, следуя традиции или прихоти, позволяют себе варварскую и сладостную роскошь иметь гарем. Само собой разумеется, первым среди этих привилегированных особ является Повелитель правоверных – счастливый обладатель живой коллекции самых драгоценных образчиков восточной красоты».
Тема гаремов встречалась не только в книгах путешественников, не только на великолепных, шедевральных полотнах средневековых живописцев, но присутствовала и в лирике. Одним из тех, кто обращался к «гаремной» тематике, был европейский поэт Генрих Гейне. В своей поэме «Али-бей» Гейне писал:
Возможно, образы ласковых пери и преследовали султанов в бою, но, думается, что еще больше они не давали покоя европейским поэтам, писателям, художникам.
А еще – гарем возрождался в Европе в виде… декорированных спектаклей и роскошных балов. Даже представители царских кровей не чурались облачиться в экзотические наряды! Восемнадцатый и девятнадцатый века в светском обществе Европы прошли в блеске балов и маскарадов, в философских раздумьях об идеальном обществе под руководством просвещенных монархов, в восхищении перед изящностью, чувственностью и роскошью, привносимыми с Востока.
Замок Хоэншвангау (Schloss Hohenschwangau) – летняя резиденция баварских монархов, он находится в Германии, в деревне Швангау, которая еще известна как деревня королевских замков. Ежегодно около 300 тысяч туристов со всего мира приезжают сюда, чтобы увидеть и посетить красивейший баварский замок.
Спальня королевы Марии Прусской в восточном стиле в замке Хоэншвангау в Германии
Период строительства замка Хоэншвангау относится к эпохе романтизма середине XIX века. Оформлением внутреннего дизайна замка занимался австрийский художник Мориц фон Швинд. Убранство внутреннего интерьера завораживает своей красотой и блеском золота. У тех, кто попадает сюда, создается ощущение иллюзии рыцарских турниров, пышных балов, чествования короля, прекрасной музыки и роскоши того периода. А еще посетителей привлекает самая, пожалуй, красивая комната, выполненная в восточном стиле – это спальня королевы Марии Прусской. Дизайн спальни создавался по воспоминаниям ее супруга о его путешествии в Турцию. Эти восточные мотивы прекрасны и сегодня, не зря в замок ежегодно приезжают тысячи туристов со всего мира.
Подобные замки и даже более скромные строения, принадлежавшие именитой европейской знати, в XIX веке щедро украшались в соответствии со вкусом публики, а публика стремилась украсить свои жилища в модном тогда восточном колорите. Стоит упомянуть, что в монарших домах Европы даже проводились балы-маскарады и так называемые восточные балы, и даже первые лица государств охотно наряжались в экзотические костюмы. Историк моды Александр Васильев уверенно подтверждает: к концу XIX века турецкий костюм прочно вошел в разряд «маскарадных».
Европейцы желают забыть и вообще ничего не знать об этом, но популярный в Средневековье готический стиль в архитектуре был известен на Ближнем Востоке еще в XII веке. Стрельчатые арки и заостренные формы куполов были прямым заимствованием архитектуры минаретов и мечетей. Католическое духовенство, осознав, откуда идет заимствование, запретило использование готических форм. Почти 100 лет продержался этот запрет, но уже в XV веке начинается расцвет готического стиля. Между прочим, головной убор монахинь – это, по сути, европейская интерпретация паранджи.
В XVIII веке тон задает любимая фаворитка короля Людовика XV – маркиза де Помпадур. Маркиза, чье настоящее имя Жанна-Антуанетта Пуассон, обожала восточный стиль в одежде. В домашней обстановке она не носила корсет, предпочитая шаровары и свободные блузы из муслина, специально привезенные из Турции. К середине XVIII века самые модные люди своего времени одевались в стиле «тюркери».
Восточная тема проявлялась не только в одежде, но и в ювелирных украшениях. Стало модно сочетать в одном украшении разноцветные драгоценные и полудрагоценные камни.
В мебели также прослеживаются восточные влияния: в домах богатых европейцев появляются низкие угловые диваны со множеством цветных подушек и пуфики. Подобные вещи до сих пор не вышли из моды!
Еще во времена поэта А.С. Пушкина существовал сильнейший интерес Европы к арабской мусульманской культуре. Имелся и собственный интерес России к арабскому Востоку, но этот интерес лежал прежде всего в политической плоскости. Пушкину было известно об интересе Байрона, Гейне, Гете и Гюго к Востоку и к Корану. И сам Александр Сергеевич интересовался Кораном, читал его в переводе М. И. Веревкина (1790 г.), святая книга тронула его до глубины души. Поэтому и были им написаны «Подражания Корану», которые состояли из девяти частей разного объема. Из ссылки, из села Тригорского, Пушкин писал своему брату, Л.С. Пушкину, в Петербург: «Я тружусь во славу Корана и написал еще кое-что – лень прислать».
