Наполеон. Последняя любовь - Костейн Томас (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Бетси как-то очень лестно отозвалась о том, как чудесно Лепаж готовит бараньи котлетки, и ее не удивило, что блюдо с котлетами поставили посредине стола. Они были прекрасно поджарены, с коричневой корочкой и со спаржей. Это была настоящая редкость и роскошь на острове!
Наполеон обратил внимание на спаржу.
— Он собирался подать нам спаржу на ужин, но потом передумал, потому вы сейчас с нами, Бетси-и. Он просто вас обожает.
Мадам Монтолон, склонившись над тарелкой, разделяла его мнение, но не стала высказывать его вслух.
Император страдал от отсутствия аппетита и отказывался от всего, что ему предлагали.
— Я утром позавтракал и пока еще не хочу есть. Бетси сильно проголодалась. Она с удовольствием съела две бараньи котлеты и филе из птицы под соусом бешамель. Девушка увидела, что на стол поставили апельсиновое желе, баварский сыр и пирожное пралине. Пирожные подали на многоярусной подставке. Пирожные были с начинкой из миндаля и увенчаны взбитыми сливками.
Наполеон отрезал кусочек сыра, но не для себя.
— Перрон, это для нашего четвероногого гостя. Клянусь, он — настоящий гурман и согласен отведать только самый лучший сыр.
Он повернулся налево.
— Вы обратили на это внимание, мадам Монтолон?
Даму передернуло.
— Нет, сир. Я от них просто холодею. Я никогда не могу войти в комнату, не проверив, есть в ней кто-либо из непрошенных гостей или нет.
— А вы, Бетси-и?
Бетси стало очень неприятно. Она все время слышала, как по полу скребут острые коготки, и ей хотелось подобрать под себя ноги.
— Сир, он… на своем обычном месте? — спросила девушка.
— Да, он прямо за вами. Повернитесь и поглядите на него.
— Благодарю вас, сир. Я настолько их боюсь, что… почти потеряла аппетит и чуть не отказалась от этих чудесных пирожных.
Когда Бетси упомянула пирожные, Наполеон перевел взгляд на стол. Бетси увидели, как широко и удивленно открылись глаза императора. Потом взгляд у него стал таким жестким, каким она его никогда не видела. Он резко стукнул рукой по столу.
— Перрон!
— Да, Ваше Императорское Величество.
Император показал на блюдо для пирожных.
— Разве кто-то отменил правило, что на подставке должны быть оба блюда? Если даже на одном ничего нет…
— Ваше Императорское Величество, видите ли, одно блюдо разбилось.
Наполеон резко отодвинул стул от стола. Он злобно огляделся вокруг. Это был абсолютно другой человек, а не тот, кто только что кормил сыром крысу. Глаза у него горели от возмущения.
— Разбилось? Когда? Почему мне ничего не сказали?
— Прошу вас, Ваше Величество, мне ничего не было известно до тех пор, пока я не стал проверять, как накрыт стол, а осколки кто-то аккуратно замел в угол кухни. Никто ни в чем не признался. Я… Я хотел сказать об этом Вашему Величеству, но у меня не было для этого времени.
Все вокруг молчали, а Наполеон пристально смотрел вперед. Казалось, он пытался сообразить, как же ему дальше действовать.
— Перрон, у меня есть трость с загнутой ручкой. Принесите ее мне.
«Бедняга Перрон, — начала волноваться Бетси. — Неужели его сейчас при всех побьют?»
Наполеон резко повернулся к девушке, и она от испуга уронила ложку на тарелку.
— Бетси-и, вы когда-нибудь обращали внимание на многоярусное блюдо у меня на столе?
— Да, сир, неоднократно.
— Пока не вернулся Перрон, я вам о нем расскажу. Эти блюда не являются какой-нибудь антикварной ценностью. Они, наверно, не очень дорогие, но они мне весьма дороги, как память.
Эти блюда принадлежали моей матушке. Возможно, их привезли на Корсику, когда ее семейство переселилось туда из Италии. Хотя я думаю, что они были изготовлены на Корсике. Когда матушка вышла замуж за моего отца, она принесла блюда в семью в виде приданого. Они всегда стояли у нас на столе, когда мы жили в маленьком домике возле собора. Они ассоциируются у меня с разными вкусными вещами.
Когда матушка устроилась в Риме, она взяла их с собой. В доме всегда было много детей, и они исправно били посуду, и лишь эти блюда уцелели. Можете себе представить, как она их любила. Но когда матушке стало известно, что я отправляюсь во вторую ссылку, она сразу прислала мне их, думая, что они мне станут напоминать о лучших днях.
Наполеон опять нахмурился.
— А теперь одно блюдо разбили. Какой-то неуклюжий слуга или криворукий поваренок в кухне сделал это! И мне… мне об этом даже не сообщили! Бетси-и, вам ясно, как мне неприятно видеть одно оставшееся целым блюдо?
Перрон возвратился с тростью, осторожно и с некоторым страхом отдал ее хозяину.
— Я вас не виню в том, что блюдо разбилось, но меня возмущает, что вы мне об этом не сообщили. Вы считаете, что я слишком болен и меня вообще ничего не волнует? Я давно замечал, что тут происходит.
Он протянул трость вперед и зацепил изогнутым концом за основание подставки. Быстрым движением кисти он сбросил блюдо со стола. Оно пролетело между семейством Монтолонов и разбилось на полу на мелкие кусочки. Пирожные пралине разлетелись по ковру.
Наполеон отдал слуге трость и поднялся из-за стола.
— Все! Я опять испытываю страшную боль. Такой сильной боли у меня еще не было. Я больше не смогу ни с кем общаться. Бетси-и, прошу вас вернуться вместе с маршалом, он поможет вам вернуться домой.
Глава четырнадцатая
1
Бетси видела, как Маршан выносил весы из ванной комнаты, и она спросила.
— Куда вы их несете?
— На чердак, — ответил слуга. — Понимаете, мадемуазель, они больше не нужны. Император не толстеет, а наоборот, худеет. Поэтому лучше убрать весы подальше.
У девушки появилась одна мысль, и она продолжала ее обдумывать, когда появился император. Он был хорошо выбрит, и на нем были панталоны с белыми шелковыми чулками. Несмотря на бледность, он выглядел вполне прилично. Император вновь обладал достоинством, чего нельзя было про него сказать, когда он облачался в хлопковые штаны.
— Сир, я тут кое о чем подумала… Мне теперь понятно, как вы собирались удрать с острова.
— Н-ну, вы попытались сложить два и два… — улыбнулся император. — Каково ваше заключение? Шесть, восемь, десять…?
— Нет, сир, всего лишь — четыре. Именно к такому ответу я пришла.
— И что же это был за план?
Бетси тоже начала улыбаться.
— Это был прекрасный план, если даже случилось нечто, что помешало вам его выполнить. Я кое-что поняла, когда слуга убирал из дома весы. Я помню, что они вам срочно потребовались, чтобы за короткий срок потерять излишек веса. Это и стало подсказкой. Значит, вас должны были на кого-то поменять, и для этого вы должны были иметь тот же вес, что и человек, который был должен вас заменить.
Наполеон перестал улыбаться и внимательно взглянул на девушку.
— Господи, Бетси-и, я не стану вам говорить о том, правы вы или нет, но у вас живой и острый ум! Скажите мне, умница, как я смог бы выбраться с острова после замены?
Теперь была очередь улыбаться Бетси.
— Все время, когда судно находилось поблизости от наших берегов, я не переставала думать, как было бы чудесно, если бы вместо американского судна здесь был бы французский корабль! Теперь мне в голову пришла другая мысль. Откуда нам известно, что это было американское судно? Конечно, там матросами служили янки, но оно могло принадлежать французам. Сир, я уверена, что человек, который был должен занять ваше место, прибыл на этом корабле. И я уверена, что вы должны были покинуть остров именно на нем.
Император помолчал, внимательно глядя в лицо девушке.
— Когда-нибудь я скажу вам, были вы правы или нет! — и откинулся на кушетке и вздохнул от облегчения, которое давала ему расслабленная поза. — Малышка, вас не было у меня целых пять дней. Я скучал, и мне было нужно, чтобы вы освободили меня от постоянной боли.
— Боюсь, что за мной следят, — неожиданно серьезно сказала девушка. — Почему-то рядом со мной постоянно находится кто-то посторонний. Возможно, они разгадали наш фокус, и как только я выхожу из дома, они подают сигнал семафора. Два дня назад меня остановили. Я ехала с компанией людей, решивших взглянуть на Лонгвуд, и хотела оставить Монти у «Хаттс-Гейт», а потом попытаться проскользнуть мимо караульных. Но ко мне подошел один из них и начал задавать мне бесчисленные вопросы, зачитывая их с листа бумаги.
