Верность и терпение - Балязин Вольдемар Николаевич (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Нарбонн был принят Александром, вручил ему личное послание Наполеона, в котором содержалось поздравление со счастливым прибытием Александра в Вильно. Начиналось поздравление традиционной фразой: «Государь, брат мой», но по его содержанию царь понял, что это письмо — не более чем попытка сделать хорошую мину при плохой игре, когда, подведя к границам России четыреста тысяч войск, Наполеон попытался еще раз изобразить себя миротворцем, не желающим войны.
Александр проявил по отношению к Нарбонну всю свою почтительность, стремясь выглядеть доброжелательным и ласковым. Он не расстался с посланцем Наполеона, прочитав доставленное им письмо, а сначала пригласил его на обед, потом предложил отправиться вместе в театр, позвав к себе в ложу.
Между тем офицеры де Санглена устроили спутникам Нарбонна дружескую попойку и, пока французы восхищались широтой русской души и щедрым угощением, проникли в покои графа Луи и вскрыли оставленную им шкатулку, в которой оказалась инструкция, данная Наполеоном своему адъютанту.
Инструкцию быстро списали, оставив шкатулку на месте, а копию ее сразу же после спектакля представили царю.
Вкратце в наставлении Нарбонну содержались следующие вопросы: «узнать число войск, артиллерии и прочего; кто командующие генералы? каковы они? каков дух войска и каково расположение жителей? кто при государе пользуется большей доверенностью? нет ли кого из женщин в особенном кредите у императора?
В особенности узнать о расположении духа самого императора и нельзя ли будет свести знакомство с окружающими его?»
На следующий день Нарбонн еще раз предстал перед Александром, чтобы получить ответ на письмо Наполеона. И из разговора с царем понял, что он знает о тайной цели его миссии.
Откланявшись, Нарбонн уехал обратно, и тут же стало известно, что 28 апреля, в шесть часов утра Наполеон и императрица Мария Луиза выехали из дворца Сен-Клу и направляются к Великой армии.
4 мая Наполеон приехал в столицу Саксонского королевства — Дрезден. Обязанный ему двумя тронами — саксонским королевским и Великого герцогства Варшавского, Фридрих Август встретил всемогущего сюзерена на западной границе своего государства.
В Дрездене Наполеона уже ждали многочисленные европейские монархи. Австрийский император Франц с императрицей прибыли в столицу Саксонии на следующий день, прусский король Фридрих Вильгельм III — 14 мая. Десятки королей, вице-королей, герцогов и владетельных князей всей Европы явились к Наполеону, ловя его взгляд, вслушиваясь в каждое его слово.
Только те, кто сражался с Наполеоном — англичане и испанцы, — не были представлены здесь.
Ровно полмесяца шли непрерывные празднества, в которых с полудня до ночи принимали участие все, кроме самого их демиурга, ибо его ждали великие деяния, требующие неусыпных хлопот и громадных трудов, и потому он отдавал делу все свое время, а дворцовым потехам оставлял лишь те час-полтора, когда нужно было передохнуть от неисчислимых забот.
Раболепие коронованных холопов, чьи жизни и благополучие зависели от императора Франции, короля Италии, протектора Рейнского союза и медиатора Швейцарии, достигло в Дрездене небывалых размеров и стало сродни ветхозаветному языческому идолопоклонству.
16 мая Наполеон выехал из Дрездена и через Данциг и Кенигсберг, останавливаясь для того, чтобы координировать движение Великой армии, 9 июня приехал в Вильковишки — маленький литовский городок на границе с Россией.
Отсюда пошли во все стороны последние приказы, по которым наполеоновские корпуса выдвигались на исходные рубежи вторжения. Корпуса Даву, Удино и Нея, насчитывавшие 218 тысяч солдат и офицеров при 527 орудиях, сосредоточились в Восточной Пруссии, представляя главную ударную силу Великой армии. Этой группой командовал сам Наполеон. Южнее, в районе Плоцка, стоял 4-й корпус из 82 тысяч человек при 218 орудиях, которым командовал пасынок Наполеона, принц Евгений Богарнэ.
Наполеон вел свои корпуса против армии Барклая, принц Евгений должен был наносить удар по 2-й Западной армии Багратиона.
В районе Варшавы была развернута третья группа Великой армии — семидесятивосьмитысячный корпус младшего брата Наполеона — вестфальского короля Жерома, которому противостояла Обсервационная армия Тормасова.
Этой армии угрожал также и австрийский корпус князя Карла Шварценберга, насчитывавший 34 тысячи солдат и офицеров. И наконец, на северном — левом — фланге Великой армии находился тридцатидевятитысячный смешанный прусско-французский корпус маршала Жака Этьена Макдональда, как и Барклай, бывшего по происхождению шотландцем. Корпус Макдональда был развернут возле Тильзита и имел своей стратегической целью захват Риги.
Таким образом, 280 тысячам русских войск при 888 орудиях противостояло 445 тысяч солдат и офицеров при 900 орудиях.
Кроме того, во втором эшелоне Великой армии находилось около двухсот тысяч резервных формирований.
Правда, и русские в тылу у себя имели большие резервы, которые увеличивались с каждым днем.
Однако, в отличие от резервов Наполеона, состоявших в большинстве своем из ветеранов, русские запасные войска состояли из еще обучавшихся рекрутов, не нюхавших пороха.
«Двунадесять языков» Великой армии Наполеона, собранные со всей Европы под знамена, увенчанные парящими орлами римских легионов, ждали приказа выступить против другой Великой армии, над полками которой реяли стяги с двуглавыми византийскими орлами, а число «языков» ее солдат было едва ли не в два раза больше двенадцати.
10 июня в полках Великой армии зачитывали приказ императора, означавший объявление войны России.
Столкнувшись с русскими в 1806 и 1807 годах на территории Восточной Пруссии и Польши, Наполеон называл эти победные для него кампании «Первой польской войной».
Предстоящий поход в Россию он назвал Второй польской войной, которая, по его мнению, должна была оказаться столь же кратковременной и победоносной.
Приказ императора гласил:
«Солдаты! Вторая польская война началась! Первая кончилась под Фридландом и в Тильзите, где Россия клялась сохранять вечно союз с Францией и враждовать с Англией. Она нарушила свою клятву! Она не хочет дать никакого объяснения в странных своих действиях до тех пор, пока французские орлы не улетят за Рейн, предоставя ей в жертву наших союзников.
Россию влечет рок! Она не избегнет своей судьбы. Неужели она полагает, что мы изменились? Разве мы уже не воины Аустерлица? Она ставит нас между бесчестием и войной: выбор не подлежит сомнению.
Итак — вперед! Перейдем через Неман, внесем оружие в пределы России. Вторая польская война будет столь же славна для Франции, как и первая, но мир, который мы заключим, будет прочен и прекратит пятидесятилетнее кичливое влияние России на дела Европы».
11 июня Санглена вызвали к царю.
Было тепло, солнечно и, как показалось Якову Ивановичу, необыкновенно покойно и тихо. Перед дворцом Виленского генерал-губернатора, где по приезде в город остановился государь, ворковали толстые ленивые голуби, немо стояли на часах великаны-гренадеры и даже крики стрижей и ласточек казались необычайно громкими.
Государь, как всегда, был улыбчив и ласков.
— Мои генералы и флигель-адъютанты, — проговорил царь тихо и чуть застенчиво, будто стесняясь нелепости просьбы, которую он хотел высказать Санглену, — просили у меня позволения дать мне бал на даче Беннигсена, в Запрете, и для того выстроили там воксал, или, если тебе угодно, большой летний павильон со сводами, украшенными зеленью и цветами. — Санглен внимательно слушал, не понимая, какое все это может иметь отношение к военной полиции. — И вдруг с полчаса тому назад какой-то неизвестный попросил передать мне записку, а сам ушел.
Александр взял со стола листок бумаги и, откровенно смущаясь несерьезности всего происходящего, напоминающей мальчишеский розыгрыш, протянул записку Санглену.
