Исторические портреты. 1762-1917. Екатерина II — Николай II - Сахаров Андрей Николаевич (книги полностью бесплатно txt) 📗
В 1777г. цесаревичу было двадцать три года, его супруге Софье-Доротее-Августе, дочери герцога Вюртембергского и племяннице прусского короля Фридриха II, исполнилось восемнадцать лет. В России она приняла православие и имя Марии Федоровны. Юная принцесса стала второй женой Павла Петровича. Первую он потерял год назад во время ее родов. Павел был нервен, импульсивен, вспыльчив, порой непоследователен в своих словах и действиях, хотя временами являл примеры прямодушия и великодушия, чем-то напоминая своего незадачливого отца, который явно не справился с бременем власти, но, по мнению историков последних лет, вовсе не был тем монстром, каким позднее изобразила его сама Екатерина и последующая официальная историография и близкая к Екатерине мемуаристика. Мария Федоровна являла собой образец совсем иного свойства. Это была высокая, статная, грациозная женщина с большими спокойными светлыми глазами и замечательным цветом и изящным овалом лица. Казалось, она распространяла вокруг себя атмосферу доброты, нежности, радости, оптимизма. Всегда спокойная, уравновешенная, Мария Федоровна буквально привела в восторг петербургский двор. Но за этим безмятежным взором, хрупкостью нимфы таился железный характер, несгибаемая воля, зрелый и здоровый ум, и будущее это неустанно подтверждало. Судьбе было угодно, чтобы ее первенец как раз отразил все основные черты матери — ее внешность, характер, волю и ее недюжинный ум. И еще — сбалансированность ее натуры, неторопливый, но основательный ее ритм.
Многое, видимо, Александр взял и у своей бабки, которая показала себя женщиной, с одной стороны, страстной и увлекающейся как в личном, так и в политическом плане, а с другой — взвешенной, рассудочной, холодной, невероятно хитрой и изворотливой, но прежде всего — обладающей также большим умом и неженской твердостью и жестокостью. Наследование Александра, как показала вся его жизнь, шло, кажется, по женской линии. Зато Константин во многом напоминал резкого, экстравагантного, неуравновешенного и прямолинейного отца.
Возможно, Екатерина сразу же почувствовала в младенце родственную душу, те черты, которые импонировали ей больше всего и от которых она, сравнивая внука и сына, была в полном восторге. «Я без ума от этого малютки, — пишет она вновь Гримму. — Как он весел и доброжелателен! Уже с этих пор старается о том, чтобы понравиться», «в голове у этого малыша зреют мысли исключительной глубины», «это чудо-ребенок… Александр мог бы послужить художнику моделью Купидона…». Александр по нескольку часов в день проводит в покоях императрицы. Она на него буквально не надышится. С первых дней Екатерина стала величать внука «господин Александр», и этот «господин» доставлял ей только радость. Когда Александр был в возрасте семи с небольшим лет, Екатерина писала о нем: «Я убеждена, что Александром будут всегда и в полной мере довольны, так как он соединяет большую уравновешенность характера с удивительной для его возраста любезностью. У него открытое, смеющееся, приветливое лицо; его устремления всегда благожелательны; он хочет преуспеть и во всем добивается большего, чем можно ожидать в его возрасте. Он учится ездить на коне, он читает, он пишет на трех языках, он рисует и его ни к чему не принуждают; то, что он пишет — это или история, или география, или что-либо веселое. У него прекрасное сердце. Благородством, силой, умом, любезностью, знаниями г-н Александр значительно превосходит свой возраст; он станет, по моему мнению, наипревосходнейшим человеком, лишь бы второстепенности не задержали его успехов…»
Екатерина сама учила его писать и считать, поощряла в царственном отпрыске самые лучшие наклонности. Она с гордостью отмечала, что мальчик любит сельские работы, различные домашние дела, что он выучился рубить дрова, красить, оклеивать обоями стены, знает работу конюха, кучера, умеет пахать, косить, боронить, копать землю, учится столярному делу — и все это легко, красиво, с удовольствием, смехом.
С 1785 г. под присмотром все той же Екатерины Александр, как и Константин, попадают в мужские руки. Генерал-адъютант Николай Иванович Салтыков был назначен воспитателем. Довольно заурядный человек, он отличался большой исполнительностью и преданностью императрице. Другими педагогами великих князей становятся: видный ученый-географ Паллас, законоучитель протоиерей Андрей Афанасьевич Самборский, человек исключительно образованный, истинный христианин, основным принципом воспитания которого было правило: «Находить во всяком человеческом состоянии своего ближнего».
Но одновременно и сама Екатерина, и те, кто имел отношение к воспитанию Александра, отмечали, наряду с уже упомянутыми его достоинствами, и такие качества, как излишнее самолюбие, упрямство, хитрость, что уже в детстве могло быть следствием не только его генетических свойств, учитывая характер и склонности и бабки, и матери, и отца, но и совершенно неестественного его состояния между двумя дворами — «большим» и «малым», гатчинским. При внешнем благополучии, всеобщем обожании, Александр с младенческих лет рос в среде, наполненной ненавистью, подозрением, в основе которых лежали отношения Екатерины и Павла. При этом, уже став взрослым, он стал понимать, что борьба идет не просто между отцом и бабкой, а между правящей императрицей и наследником престола, в которой ему уготована какая-то своя, особая роль. По существу, Александр рос вне семьи, вне материнской ласки; бабкины восторги и ее деспотическое вмешательство в его воспитание не могли заменить ему настоящего семейного гнезда, а это, в свою очередь, не могло не отразиться на формировании характера будущего императора. Любопытно, что Екатерина была в полной уверенности, что внук боготворит ее. Александр же ни единым словом, ни единым примером не разуверял ее в этом; напротив, всем своим поведением он как бы подкреплял эту уверенность. Но в уме ребенка, потом отрока, потом юноши зрело твердое отрицание всей той системы жизненных ценностей, государственных ценностей, которые олицетворялись с деятельностью и личностью Екатерины. Показательно, что, разрабатывая для Александра и Константина принципы воспитания, императрица сама готовила их к этому результату.
