Живи как хочешь - Алданов Марк Александрович (книги онлайн полные TXT) 📗
МАРТА: Как он чудесно играет!
МАКС: Да. Но вкус у него вульгарный, как и все другое. «Cavaleria Rusticana»!.. Я не большой музыкант. Люблю музыку. Однако слух у меня плохой, а голос маленький, зато очень гадкий. (Наливает себе виски).
МАРТА: Вы слишком много пьете. Вы его спаиваете!
МАКС: Как? И вы это говорите?
МАРТА: А кто еще?.. Она!
МАКС (пропуская это мимо ушей): Я действительно много выпил. У баронессы был изумительный коньяк. Ей продали его как Наполеоновский, на самом деле ему лет семьдесят, но коньяк изумительный. Тем не менее я не пьян или разве только чуть-чуть. Я могу принести: антиконституционный. Антиконституционный (запутывается в словах). Впрочем таких трудных слов я себе не позволяю и в трезвом виде.
МАРТА: Вы дружны и со мной, и с ней! Я знаю, вы мне говорили, будто я перед ней виновата. Что ж делать, она сделала его несчастным. Она старше его лет на десять. Ведь ей сорок лет?
МАКС (с полной готовностью): Если не больше.
МАРТА: А он так несчастен, так нервен! Знаете, что с ним только что произошло?
МАКС: С ним может произойти что угодно.
МАРТА (взволнованно): Он стал говорить что-то непонятное, о каком-то проклятии, о какой-то волчице…
МАКС (подавляя зевок): Да, да, проклятие волчицы, знаю, знаю… Отчего это мне так хочется спать?
МАРТА (оскорбленно): Спать! (С плохо скрытым восторгом). Так вот, представьте, как раз перед тем, как вы пришли, он вдруг выхватил револьвер и выстрелил в фотографию своего предка! Я чуть с ума не сошла!
МАКС (морщась): Какая безвкусица!.. Демонический выстрел, потом вдохновенная музыка! Кстати, я не знал, что у него есть револьвер. Не бутафорский ли? Он не попал, конечно?
МАРТА (с возмущением): Он с десяти шагов попадает в туза!
МАКС: Фотография – шесть дюймов на четыре… Конечно, она с портрета в их замке? Зачем он валяет дурака?
МАРТА (с негодованием): Он сама естественность!
МАКС: Все не могу решить, помешался ли он в самом деле на каких-то легендах или только притворяется? Никакого предопределения в их роду, конечно, нет, а вот, может быть, дурная болезнь есть… Ну, не буду, не буду… Бросьте его, моя милая девочка! Зачем он вам?
МАРТА: Я люблю его!
МАКС (вздыхает): Да, конечно, это серьезный довод, хотя люди, особенно молодые барышни, приписывают ему преувеличенное значение. Я был влюблен семнадцать раз в жизни, из них восемь без взаимности. Меньше половины, это honorable. И, как видите, я и в восьми неудачных случаях не покончил с собой. (Шутливо). Теперь я немного влюблен в вас, тоже без взаимности, и тоже не покончу с собой.
МАРТА (с улыбкой): Я только на пятьдесят лет моложе вас.
МАКС (сердито): Неправда. Всего на сорок семь. Вы начали лгать, Марточка. Мы сейчас пустим в ход мой «Lie Detector» (Открывает чемоданчик, достает свой аппарат, включает штепсель и наводит «мембрану» на Марту). Вы с ним счастливы?
МАРТА (восторженно): Это мало сказать: «счастлива»! (Стрелка на экране неподвижна).
МАКС (опять вздыхает): Плохо дело. Вы уверены, что этот проклятый барон на вас женится?
МАРТА (не совсем уверенно): Да. (Стрелка передвигается).
МАКС: Видите, стрелка передвинулась.
МАРТА (она уже верит в его аппарат): Это оттого, что вы назвали его «проклятым»! Он изумительный, очаровательный человек!
МАКС: Он изумителен и даже очарователен только по своей совершенной бессовестности.
МАРТА: Не смейте так о нем говорить!
МАКС: Он бросит вас через два-три месяца. (Стрелка стоит неподвижно. Марта с ужасом на нее смотрит). Я знаю, что мои слова бесполезны, но моя дружба обязывает меня говорить вам правду. И мой возраст тоже: я на сорок (скороговоркой) на сорок с лишним лет старше вас. (Звуки музыки обрываются. Появляется барон. Музыка его успокоила. Он напевает что-то из «Cavaleria Rusticanа"): «Сантуцца, не раздражай меня, я не твой раб"…
МАРТА: Какой у тебя голос! (Поспешно оглядывается на Макса). Какой у вас голос, сэр!
МАКС: У сэра голос как у Карузо. Но голоса великих певцов портятся от алкоголя.
БАРОН: С вашего позволения, Карузо был тенор, а у меня баритон. Отчего бы вам не уйти, глупый старик?
МАКС: Уйти надо не мне, а ей. В этой гостинице может не понравиться, что она у вас сидит до одиннадцати вечера и что, вместо стука машинки, в коридоре слышится ваш дивный голос. Ее могут уволить.
МАРТА (испуганно вскакивает): Это правда, я ухожу… Когда прийти завтра, сэр?
БАРОН: Я вас вызову по телефону.
МАРТА: Добрый вечер. (Уходит. Из дверей бросает на барона нежный взгляд. Макс с досадой отворачивается).
МАКС: Вам не стыдно, сэр?
БАРОН: Идите к чорту.
МАКС: Уйти к чорту, не сказав вам о результате моих переговоров с вашей женой?
БАРОН: Нет, сначала это сообщите: чорт вас подождет. Что же слышно на фронте?
МАКС: All quiet on the Western Front… Ho прежде всего, чтобы потом не забыть, вот вам какое-то лекарство. (Смотрит на него) Его принес вам аптекарь Тобин и просил меня вам отдать еще сегодня. Я кстати позвонил вам с четверть часа назад и вы не изволили подойти к аппарату. (Небрежно). Что это за лекарство? Разве вы больны?
БАРОН (не сразу): Это какое-то снотворное (Кладет бутылочку в карман).
МАКС: Вот как… А мне казалось, будто вы еще сегодня сказали, что вы спите как сурок.
БАРОН: Перейдем к делу. Она дает сто тысяч?
МАКС: О ста тысячах не было и речи. Но я надеюсь, что она вам даст пятьдесят тысяч.
БАРОН: Пятьдесят тысяч это для меня мало.
МАКС: Конечно, за ваши заслуги перед ней и за ваши добродетели вообще, вам полагалось бы гораздо больше. Но так и быть, великодушно согласитесь принять пятьдесят тысяч.
БАРОН: Что я с ними сделаю? У меня девяносто тысяч долгов.
МАКС (с изумлением): Девяносто тысяч долгов! Каких долгов? Кому?
БАРОН: Не стоит перечислять. Долгов портным и т. п. я, разумеется, не считаю. Все старые долги. Векселя переписывались, пока кредиторы знали, что она моя жена. Но как только газеты объявят о нашем разводе, на меня набросится вся свора кредиторов.
МАКС: Так… (Думает с минуту. С все возрастающей яростью). – Что же вы намерены делать, высокопочтенный представитель Синг-Синга?.. Вы видите, я говорю, как в британском парламенте.
БАРОН: Я еще не знаю.
МАКС: Я тоже не знаю, сэр!
БАРОН (после некоторого молчания): Если она не даст мне денег, я покончу с собой.
МАКС (не совсем уверенно): Так говорят все подобные вам люди.
БАРОН (вынимает из кармана ту же бутылочку): Вот вам доказательство. Это лекарство, но в большом количестве это смертельный яд. Я его достал по чужому рецепту.
Макс смотрит на него растерянно. Затем вдруг заливается смехом.
БАРОН: Вы, кажется совершенно пьяны.
МАКС (понемногу успокаивается): Пьян, но не совершенно. Я мысленно оклеветал вас, высокопочтенный джентльмен!.. Даже совершенные шалопаи лучше, чем они кажутся!.. Даже вы!.. Но самоубийством вы не покончите.
БАРОН (серьезно): Вы ошибаетесь. Я не дам опозорить имя, которое получил от предков.
МАКС: Пожалуйста, бросьте этот вздор из светских мелодрам девятнадцатого века. Вы не покончите с собой: вы слишком любите красивых женщин и сухое шампанское!
БАРОН: Едва ли у меня будет много красивых женщин и сухого шампанского, если меня посадят в тюрьму.
МАКС: За долги в тюрьму не сажают. Вы заплатите кредиторам пятьдесят сентов за доллар… Кстати, что же вам дали бы и сто тысяч? У вас, значит, осталось бы десять. Это мало для обеспечения блестящего будущего?
БАРОН (смеется): Мое будущее! Похож ли я на человека, который думает о том, как бы обеспечить свою старость?
