Командир и штурман - О'Брайан Патрик (лучшие книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗

– Благодарю вас, мистер Бабингтон.

Шлюпка развернулась и стала удаляться. Мистер Бабингтон свистел:

– А ну-ка посторонись! Не спать, Симонс, пьяная твоя рожа.

«Такова цена, которую нужно платить, – повторил про себя молодой офицер. – Но, клянусь Господом, за ценой я не постою». И вновь на его просиявшем лице появилось счастливое, почти восторженное выражение. Но, идя на встречу в «Короне» – встречу с тем, кто не обязан ему козырять, – он шагал более энергичной походкой, чем та, которая была еще вчера свойственна лейтенанту Обри.

Глава вторая

Они сидели за круглым столиком в эркере, высоко над водой, и небрежно швыряли пустые устричные раковины в их родную стихию. От разгружавшейся в полутораста футах от них тартаны пахло шведским дегтем, пеньковыми тросами, парусиной и итальянским скипидаром.

– Позвольте положить вам еще немного бараньего рагу, сэр, – произнес Джек.

– Что ж, раз вы настаиваете, – отозвался Стивен Мэтьюрин. – Очень уж оно вкусно.

– Это одно из блюд, которое в «Короне» умеют приготовить, – продолжал Джек. – Хотя не мне хвалить здешних поваров. Кроме закусок я заказал пирог с утятиной, говяжье жаркое и свиную щеку под соусом. Вне всякого сомнения, малый не понял меня. Я несколько раз повторил ему: «Visage de роrсо», и он закивал, как китайский болванчик. Странные люди: когда хочешь, чтобы тебе приготовили пять блюд, cinco platos, и старательно объясняешь им это по-испански, оказывается, что принесли тебе только три, да и то два из них совсем не те, что заказал. Мне стыдно, что ничем лучшим я не могу вас угостить, но это вовсе не из-за невнимания к вам, уверяю вас.

– Так вкусно я не ел много дней, к тому же, – добавил Мэтьюрин с поклоном, – в таком приятном обществе, честное слово. Возможно, сложности возникли оттого, что вы объяснялись на кастильском наречии?

– Видите ли, – отвечал Джек, наполнял бокалы и с улыбкой разглядывая их содержимое на свет, – мне сдается, что я разговариваю с испанцами не лучше, чем немой с глухим.

– Вы, разумеется, забыли, что на этих островах разговаривают на каталанском языке.

– А что это за язык?

– Это язык Каталонии – на нем говорят на островах, на всем Средиземноморском побережье, до самого Аликанте и дальше. В Барселоне, в Лериде. В самых богатых провинциях полуострова.

– Вы меня удивляете. О таких тонкостях я не имел ни малейшего представления. Выходит, это совсем другой язык, сэр? Но мне кажется, это одно и то же – putain [16], как говорят во Франции?

– Вовсе нет, ничего подобного. Это гораздо более изящный язык. Он строже и литературней. Гораздо ближе к латинскому. Кстати, вы, скорее всего, имели в виду другое слово – patois [17], если позволите.

– Вот именно – patois. И все же, могу поклясться, то, что я имел в виду, произносится как-то иначе, – возразил Джек. – Однако не стану строить из себя ученого, сэр. Скажите, а язык этот звучит иначе для уха человека непросвещенного?

– Он так же отличается, как итальянский от португальского. И те и другие друг друга не понимают – эти языки звучат по-разному. И интонации в них совершенно разные. Как у Глюка и Моцарта. Это великолепное кушанье, к примеру, – я вижу, они постарались, чтобы вам угодить, – по-испански называется jabali, а по-каталански – senglar.

– Это свинина?

– Мясо дикого вепря. Позвольте…

– Вы очень добры. Не передадите ли мне соль? Действительно, роскошная пища. Я бы ни за что не догадался что это свинина. Скажите, а что это за вкусные темные колбаски?

– Вы меня ставите в тупик. По-каталански они называются bolets, а как по-английски – не знаю. Очевидно, у них нет названия, я имею в виду английское название, хотя натуралист сразу определил бы их как Линнеевы boletus edulis [18].

– Как-как?.. – воскликнул Джек, глядя на Стивена Мэтьюрина с добродушным изумлением. Успев съесть два, если не три фунта баранины, а в завершение жаркое из вепря, он размяк душой. – Откуда вы все это знаете? – Однако, сообразив, что приступает к гостю чуть ли не с ножом к горлу, Обри кашлянул и позвонил официанту, сдвинув пустые бокалы к краю стола.

Вопрос ненадолго повис в воздухе, и лишь недоброжелательное отношение или мрачное настроение доктора помешали бы ответить на него.

– Я вырос в здешних местах, – произнес Стивен Мэтьюрин. – Значительную часть моей юности провел в Барселоне, вместе с дядей и бабушкой, и еще в провинции недалеко от Лериды. Пожалуй, я больше жил в Каталонии, чем в Ирландии, и когда впервые поехал на родину, где стал учиться в университете, то математические задачи решал на каталанском языке, потому что таким образом цифры более естественно приходили мне на ум.

– Выходит, вы разговариваете на этом языке как местный уроженец, сэр, я в этом уверен, – отозвался Джек. – Это же превосходно. Вот это называется – с пользой провести детство. Жаль, что мне в свое время не так повезло.

– Нет, нет, – покачал головой Стивен. – Я понапрасну тратил время. Сносно изучил птиц – в этой стране множество хищных птиц и животных, сэр, – а также рептилий. Однако насекомые, помимо lepidoptera, и растения – это же непочатый край, к которому прикоснулись лишь невежественные руки! Только прожив несколько лет в Ирландии, я сумел написать небольшую работу, посвященную явнобрачным, и понял, до чего же чудовищно бездарно я потратил свое время. Огромная часть территории, интересной для всестороннего изучения, осталась нетронутой со времен Уилагби и Рея до конца минувшего столетия. Испанский король пригласил Линнея приехать в свою страну, гарантируя ему свободу вероисповедания,-как вы, несомненно, помните, – однако ученый отклонил его предложение. Все эти неисследованные богатства были у меня в руках, но я пренебрег ими. Подумать только, что бы на моем месте совершили Паллас, ученый Соландер или Гмелины, старый и молодой! Вот почему я воспользовался первой представившейся возможностью и согласился сопровождать старого мистера Брауна. Правда, Менорка – это не материк, но, с другой стороны, такая огромная площадь известняковых пород имеет свою особенную флору, и вообще, здесь много любопытного.

– Вы о каком мистере Брауне – о том, что складом заведует? О морском офицере? Я хорошо его знаю, – воскликнул Джек. – Превосходный собутыльник – любит петь за столом, сочиняет прелестные мелодии.

– Это не он. Мистер Браун – мой пациент, которого я сопровождал в Испанию. Он умер в море, и мы его схоронили у мыса Святого Филиппа. Бедняга, у него была последняя стадия чахотки. Я надеялся привезти его сюда: смена воздуха и режим могут творить чудеса с такими больными. Но когда мы с мистером Флори вскрыли его, то обнаружили такую огромную… Словом, мы убедились, что его консультанты – а это были лучшие в Дублине доктора – были настроены чересчур оптимистично.

– Так вы его разрезали? – воскликнул Джек, отодвинувшись от своей тарелки.

– Да, мы сочли это необходимым, чтобы удовлетворить просьбу его друзей. Хотя, могу поклясться, похоже, что их все это очень мало трогало. Несколько недель назад я написал единственному его родственнику, известному мне, – господину, проживающему в графстве Ферманаг, но не получил от него ни строчки.

Наступила пауза. Джек наполнил бокалы (это походило на прилив и отлив) и заметил:

– Если б я знал, сэр, что вы хирург, то я, пожалуй, не устоял бы от соблазна и принялся уговаривать вас пойти ко мне служить.

– Хирурги – отличные ребята, – отозвался Стивен Мэтьюрин с ноткой сарказма. – Что бы мы без них делали, боже упаси! Ловкость и быстрота, с которой мистер Флори вскрыл в здешнем госпитале eparterial bronchus [19], удивила, я сказал бы даже – восхитила бы вас. Но я не имею чести принадлежать к их числу, сэр. Я всего лишь обычный врач.