Битва за Кавказ - Корольченко Анатолий Филиппович (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
— У вас всё? — спросил женский голос. — Алло! Командующий закончил разговор...
Виктор Данилович нехотя положил трубку, вытер рукой взмокший лоб и почувствовал такую лёгкость в теле, словно сбросил с плеч гору. Ровно в двенадцать ноль-ноль он связался с редактором.
— Товарищ батальонный комиссар! Приказ ваш выполнил! Принимайте текст интервью.
— Сделали? Вы сами-то, Буриков, где? В Армавире? И говорили с командующим? — в голосе редактора слышались и удивление, и одобрение, и даже похвала. — Текст большой?
— Строк на сто двадцать.
Когда Виктор Данилович кончил диктовать, редактор сказал:
— От лица службы благодарю. А за материал, Буриков, пятикратный гонорар прикажу вам выписать. Вот так-то, старик! А теперь возвращайтесь, да поскорее. Работы по горло. Есть новое задание.
«Ни шагу назад!»
Именно в нелёгкие дни родился знаменитый приказ Народного Комиссара Обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 года. В народе он получил известность своим главным требованием «Ни шагу назад!».
Это было время тяжёлых испытаний и горьких поражений. На огромном пространстве шли кровопролитные бои. Огненный рубеж войны неудержимо катился к Кавказским горам и к Волге.
Неистовствовали в своём усердии враги. По радио и в газетах вещали, что дни Советской России сочтены, что не сегодня завтра этот колосс на глиняных ногах падёт, что победа над Советами — дело ближайших дней.
В тот день, когда Сталин подписал упомянутый приказ, генерал Гальдер при свете ночной лампы записал в свой дневник: «Южнее Ростова противник слабеет. Станет он оттягивать силы на юг или предпочтёт юго-восточное направление, ещё не ясно. Последний вариант мог бы преследовать цель создания новых позиций по Манычу. Однако этот замысел фактически уже сорван быстрым продвижением 1-й танковой армии через Маныч. К сожалению, войска левого фланга 4-й танковой армии всё ещё задерживаются в районе Цимлянской, а поэтому противнику удалось южнее этого района создать фронт, развёрнутый на запад, и даже начать с этих позиций наступательные действия с участием танков...»
Столь катастрофическое положение на советско-германском фронте вызвало у наших союзников потерю веры в способность Красной армии устоять против врага. Президент Рузвельт, провожая своего личного представителя Уэнделла Уилки в Москву, говорил: «...может случиться так, что вы попадёте в Каир как раз в момент его падения, а в России вы тоже можете оказаться в момент её крушения».
Премьер-министр Великобритании Черчилль, не веря в силу Красной армии, требовал от СССР согласия на ввод английских войск на Кавказ. Правительство Англии даже подготовило на этот счёт план «Вельвет», по которому должны были ввести в советское Закавказье английские войска.
Лето 1942 года стало одним из кризисных периодов Великой Отечественной войны. Врагу удалось оккупировать важные в экономическом отношении районы Советского Союза. В его руках оказалась огромная территория, на которой до войны проживало почти 80 миллионов человек, выпускалась одна треть всей валовой продукции промышленности. Была потеряна почти половина всех посевных площадей страны.
Вот что говорилось в приказе, лично отредактированном Сталиным:
«Враг бросает на фронт всё новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперёд, рвётся вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и сёла, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникёрами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьёзного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамёна позором.
Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную армию, а многие из них проклинают Красную армию за то, что она отдаёт наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток.
Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы и дальше будем отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке, этим они хотят оправдать своё позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам. Каждый командир, красноармеец и политработник должен понять, что наши средства не безграничны, территория Советского государства — это не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, — это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл, топливо для промышленности, фабрики и заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги...»
Прервём текст, поясним, что главное в содержании приказа почти полвека не публиковалось в открытой печати. Умалчивалось явно недостойное проклятие Красной армии за то, «что она отдаёт наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток». Не упоминалось о части войск Южного фронта, которая, «идя за паникёрами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьёзного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамёна позором».
Из приказа явствовало, что виновником поражения на юге является Южный фронт, но никак не Верховное руководство в Москве, которое допустило грубейший просчёт в планах летних действий и не обеспечило войска Южного фронта необходимыми силами и средствами для оказания достойного отпора врагу, срыва его наступательного замысла.
Далее в приказе говорилось:
«После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину...
Необходимо в корне пресекать разговоры о том, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступление, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог...
Из этого следует, что пора кончить отступление. Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв. Надо упорно, до последней капли крови, защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности...
Можем ли выдержать удар, а потом и отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно и наш фронт получает всё больше и больше самолётов, танков, артиллерии, миномётов.
Чего же у нас не хватает?
Не хватает порядка и дисциплины в ротах, в батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять нашу Родину.
Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования...»
Приказ у каждого вызывал сознание смертельной опасности, нависшей над Родиной, его домом, им самим.
