Царь Давид - Мессадье Жеральд (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
– Давид!
Она бросилась ему в объятия. Сара схватила голову Давида и страстно целовала его в шею, губы, подбородок. Как она его желала! Буря не прекращалась, потому что рука Давида оставалась с ней, – стена желания, с которой столкнулась ее женская душа. Она коснулась его в свою очередь и поняла по дрожанию плеча, морганию, раскрытым губам, что она имела свою власть над ним. Он был отныне ее заложником, и она его больше не отпустит.
Она была поражена этим телом, которое, казалось, живет своей собственной жизнью. Одной рукой, чтобы преодолеть свой собственный испуг, она неистово ласкала его, в то время как другой она гладила грудь юноши, повторяя его собственные жесты и ощущая неистовство, которое овладевало ею от мужского тела.
Кажется, сила покинула юношу: он вздрагивал, глаза были полузакрыты. Она поцеловала его, она завладела его ртом. Она стала юношей, который насиловал любимую.
Давид поздно вернулся к отцу. Он не рассказал ему о Голиафе. Какой там Голиаф! Он поговорит о нем в другой раз. С покорной улыбкой отдал он серебро Иессею. Когда он улегся на свежей соломе, его воображение продолжало говорить ему о Саре. Его руки ласкали ее тело и еще раз рассказывали, как они гладили грудь Сары и возбуждали девушку. Полуоткрытые губы вспоминали ее тело, ее губы. Он желал этой победы, где он сам был побежден.
В темноте его отец встал, склонился над ним, так как он стонал, потом улыбка осветила морщинистое лицо. Он качнул головой и пошел спать со слезами на глазах.
Глава 7
КАМЕНЬ
Вот уже месяц, как он ходил раз в неделю в лагерь в долине Теребинфа, чтобы отнести трем своим братьям то хлеб, то молоко, сыр, медовое печенье, которые ему присылал Ессе и снохи. Посещение не занимало много времени. Братья расспрашивали его о новостях, об отце, женах, деревне. В лагере он видел лишь палатки и людей, точивших мечи и копья, отнятые у врагов после недавней победы. Ему сказали, что он слишком молод для сражений. На этот раз, после встречи с Сарой, Ессе вручил Давиду десять головок сыра для командиров лагеря.
Лагерь находился в долине у восточного склона; Саул оборудовал его здесь для наблюдения за лагерем филистимлян, находившимся на западном склоне. Филистимляне готовились к бою, о котором не было никакой информации: ни о времени его начала, ни о его развертывании. Однако десятки тысяч человек не могли собираться просто так на протяжении многих дней. В этот раз в лагере царило заметное оживление. Битва приближалась. Старший брат Давида – Елиав – принял его с озабоченным видом, взял продукты, даже не развернув салфетку, в которую они были завернуты. Давид поискал двух других братьев и обнаружил их в группе оживленно беседовавших мужчин.
– Что происходит? – спросил он.
– Я думаю, что мы начнем атаковать через час, – ответил Елиав. – Филистимляне вышли сегодня утром.
– Ты никогда мне не рассказывал о Голиафе, – сказал Давид.
– О чудовище? – спросил Елиав. – Он каждое утро приходит, чтобы бросить нам вызов и оскорбить.
В этот момент в лагере раздались ругань и свист.
– Ну вот, это он, наверное, опять задирает наших солдат, – сказал Елиав. – Можешь на него посмотреть.
Он еще не успел закончить свою фразу, как Давид уже пробирался через толпу в первые ряды. И он действительно увидел в двухстах или трехстах шагах от их рядов ужасное зрелище. Это был не человек, а ракообразный кошмар, бронзовая каска и кираса, ноги защищены крагами, которые могли бы скрыть весь корпус обычного человека. Как и рассказывал солдат на рынке в Вифлееме, он был семи футов ростом. Рука, равная по величине торсу Давида, играла с гигантским копьем, лицо, которое трудно назвать лицом, – это была рожа, лоб до самых бровей был закрыт подвижным забралом каски, всклокоченная борода.
Великан раскачивался на широко расставленных ногах и выкрикивал хриплым голосом:
– Ну что, среди вас нет ни одного мужчины, банда изнеженных свиней? Ни одного мужчины, который мог бы помериться со мной силами? И бог ваш – это бог свиней, который бессилен против такого филистимлянина, как я! Вы – бабы, и близится пора, когда вы все будете подстилками, банда трусов!
Все смотрели на него с ужасом, словно завороженные, на лицах было отвращение и ненависть.
– Отвратительное чудовище! – крикнул иудейский солдат. – Должно быть, твоя мать переспала с медведем, если родила такой кошмар, как ты!
– Пойди сюда, собачья пища, слабый недоносок, вместо того чтобы горланить, – прохрипел Голиаф. – Выходите из своей берлоги, чтобы я немного развлекся!
В него бросали камни, один из которых пролетел дальше всех и попал ему в ногу, загремев о металл.
Давид внимательно наблюдал за ним, ища слабое место, но не находил его. Потом солнце скрылось, и великан поднял забрало. Давид прищурил глаза.
– Я могу его убить, – прошептал он.
– Что ты сказал? – спросил стоящий рядом солдат.
– Я говорю, что могу его убить, – повторил Давид громче.
– Эй, этот юноша говорит, что он может убить Голиафа! – воскликнул солдат.
Внезапно несколько человек обернулись.
– Ты мог бы убить Голиафа? – спросил лейтенант, нахмурив брови.
Давид выдержал его взгляд.
– Он меня не пугает, я могу убить его.
– А как ты его убьешь?
– Из моей пращи, – сказал Давид. – Укажи мне цель, и я тебе это докажу.
Лейтенант рассматривал Давида с надменным видом.
– Я дам тебе цель, – сказал он и, отойдя на сто шагов, воткнул свое копье в землю, укрепил его, а сверху повесил свой шлем.
– Вот твоя цель! – крикнул он издали. Толпа вокруг Давида стала больше. Их было уже около тридцати. Качая головами, они наблюдали за юношей. Давид нагнулся, выбрал булыжник и начал им вращать. Вдруг праща развернулась, послышался металлический скрежет. Шлем перевернулся на копье. Раздались приветственные крики.
В это время появился рассерженный Елиав.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он, хватая Давида за руку.
– Я говорю, что могу убить Голиафа, – ответил Давид, резко освобождая руку.
– Иди пасти стадо, хвастун! – приказал ему Елиав. – Не мешайся на войне!
Подошли еще два брата – Аминадав и Схамнах.
– Возвращайся домой, – грубо сказал Схамнах. – Мы не нуждаемся в пастухе.
Давид покраснел.
– Подождите! – крикнул только что подошедший лейтенант. Братья Давида с неудовольствием оглянулись на него. Лейтенант рассматривал свой бронзовый шлем, на котором булыжник, брошенный Давидом, сделал маленькую сверкающую насечку, и задумчиво тер насечку пальцем.
– Это мой младший брат. Я прошу его вернуться домой, – угрюмо произнес Елиав.
– Возможно, он вернется, но позднее, – возразил лейтенант. – Сначала он предстанет перед царем. Или кто-то из вас собирается нарушить царские приказы? – Он повернулся к Давиду. – Следуй за мной, – приказал он.
Лейтенанта и пастуха провожали взглядами до царской палатки. Офицер поднял полог и подтолкнул Давида внутрь палатки. Там было много людей, но Давид сразу узнал царя. Крупный мужчина с темными глазами. На мгновение их взгляды скрестились.
– Это ты хочешь убить Голиафа? – наконец спросил Саул.
– Я.
– Как тебя зовут?
– Давид, сын Иессея, царь.
– Ты – брат Елиава, не так ли?
– Также Аминадава и Саммы. Это твои солдаты, царь.
– Чем же ты думаешь сразить Голиафа? Камнем и пращой? Камень только оглушит его, этого недостаточно, чтобы убить его.
– Большой камень может уложить его на месте. Когда он упадет, я его прикончу, мой царь.
– Чем?
– Палкой, царь.
Шесть или семь человек окружали монарха. Давид их почти не видел от смущения. Ему было достаточно чувствовать их обжигающие взгляды. Саул подавил улыбку.
– Я могу дать тебе копье, – сказал он.
– Я не умею им пользоваться, царь.
– И все же я хочу, чтобы ты защитил свое тело.
Саул развязал свои доспехи из кожи и бронзы.
– Подойди, – сказал он. Он сам разгладил доспехи на теле Давида, потом завязал кожаные ремешки по бокам и на бедрах. – По крайней мере, ты сможешь избежать удара копья.
