Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2 - Дюма Александр (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Помимо всего прочего, он чувствовал унижение оттого, что его роль была сведена всего-навсего к дирижированию оркестром.
Неожиданно к нему подошел офицер и спросил, не он ли господин Руссо.
– Да, сударь, – ответил он.
– Ее высочество желает с вами поговорить, сударь, – сообщил офицер.
Взволнованный Руссо встал.
Принцесса ждала его. Она держала в руках арию Колетты и напевала:
Меня покидает веселье и счастье…
Едва завидев Руссо, она пошла ему навстречу.
Философ низко поклонился, утешая себя тем, что приветствует женщину, а не принцессу.
А ее высочество заговорила с дикарем-философом так же любезно, как с изысканнейшим европейским аристократом.
Она спросила, как ей следует исполнять третий куплет!
Со мной расстается Колен…
Руссо принялся излагать теорию художественного чтения и речитатива, однако этот ученый разговор был прерван: в сопровождении нескольких придворных подошел король.
Он с шумом вошел в артистическую, где философ давал урок ее высочеству.
Первое движение, первое же чувство короля при виде неопрятного господина было в точности такое, как у графа де Куани, с той лишь разницей, что граф де Куани знал Руссо, а Людовик XV был с ним незнаком.
Он внимательно рассматривал свободолюбивого гражданина, выслушивая комплименты и слова благодарности принцессы.
Его властный взгляд, не привыкший опускаться никогда и ни перед кем, произвел на Руссо непередаваемое впечатление: он оробел и почувствовал неуверенность.
Принцесса дала королю время вдоволь насмотреться на философа, а затем подошла к Руссо и обратилась к королю:
– Ваше величество! Позвольте представить вам нашего автора!
– Вашего автора? – спросил король, делая вид, что пытается что-то припомнить.
Руссо казалось, что он стоит на раскаленных углях. Испепеляющий взгляд короля, подобный солнечному лучу, падающему сквозь увеличительное стекло, переходил поочередно с длинной щетины на сомнительной свежести жабо, затем на покрытый густым слоем пыли сюртук, на неряшливый парик величайшего писателя его королевства.
– Перед вами – господин Жан-Жак Руссо, сир, – проговорила принцесса, – автор прелестной оперы, которую мы собираемся поставить для вашего величества.
Король поднял голову.
– А-а, господин Руссо… Здравствуйте! – холодно сказал он и снова с осуждением стал разглядывать его костюм.
Руссо спрашивал себя, как следует приветствовать короля Франции, не будучи придворным, но и не желая по казаться невежливым, раз уж он оказался в королевской резиденции.
В то время, как он раздумывал, король непринужденно беседовал, нимало не заботясь о том, приятны его слова собеседнику или нет.
Руссо словно окаменел. Он забыл все фразы, которые собирался бросить в лицо тирану.
– Господин Руссо! – обратился к нему король, не переставая разглядывать его сюртук и парик. – Вы написали чудную музыку, благодаря ей я пережил прекрасные минуты.
Страшно фальшивя, король запел:
Когда б я всем речам внимала
Любезных франтов городских,
Других возлюбленных немало
Легко нашла б я среди них.
– Прелестно! – воскликнул король, едва допев куплет Руссо поклонился.
– Не знаю, смогу ли я хорошо пропеть, – проговори ла принцесса.
Руссо повернулся к ее высочеству, собираясь дать ей несколько советов. Но король опять запел, на сей раз – романс Колена:
В лачуге сумрачной моей
Я средь забот с утра.
Привычен труд мне в смене дней,
Как холод и жара.
Его величество пел отвратительно. Руссо был польщен памятливостью монарха, но его задело скверное исполнение. Он скорчил рожу и стал похож на обезьяну, грызущую луковицу: одна половина его лица смеялась, другая плакала.
Принцесса сохраняла невозмутимый вид, не теряя хладнокровия, как это умеют делать лишь при дворе.
Король, нимало не смущаясь, продолжал:
Колетта! Знай, любовь моя,
Что и средь этих стен
С тобою был бы счастлив я,
Твой брошенный Колен.
Руссо почувствовал, как краска бросилась ему в лицо.
– Скажите, господин Руссо, – обратился к нему король, – правду ли говорят, что вы иногда наряжаетесь в армянский костюм?
Руссо еще больше покраснел, язык словно застрял у него в горле, и он ни за что на свете не смог бы в тот момент им пошевелить.
Не дожидаясь ответа, король запел:
Всем тем, кто влюблен,
Не понятен закон,
И смысл им не виден в запрете…
– Вы, кажется, живете на улице Платриер? – осведомился король.
Руссо в ответ кивнул, но это отняло у него последние силы… Никогда еще не оказывался он в столь плачевном положении.
Король промурлыкал:
Ведь это же чистые дети,
Ведь это же чистые дети…
– Говорят, вы в очень плохих отношениях с Вольтером, господин Руссо?
Руссо окончательно потерял голову. Он не мог больше сдерживаться. Но король, вероятно, не собирался его щадить и направился к выходу, продолжая чудовищно фальшиво напевать.
Пойдем-ка в рощу танцевать,
Подружки, будьте веселее! –
Под звуки оркестра, от которых умер бы Аполлон точно так же, как он сам некогда покарал Марсия.
Руссо остался в одиночестве. Принцесса покинула его, чтобы в последний раз взглянуть на свой костюм.
Спотыкаясь на каждом шагу, Руссо ощупью выбрался в коридор. Он столкнулся с дамой и господином, которые сверкали брильянтами, кружевами и от которых пахло цветами. Они занимали весь коридор, хотя молодой человек держался близко от дамы, нежно пожимая ее ручку.
Молодая дама утопала в кружевах, голову ее украшала высокая прическа, она обмахивалась веером и источала благоухания. Вся она так и лучилась. С ней-то и столкнулся Руссо.
Юноша, худенький, нежный, очаровательный, комкал голубую орденскую ленту, прикрывавшую жабо из английских кружев. Он громко смеялся, внезапно обрывая взрывы хохота и переходя на шепот, заставлявший смеяться Даму; похоже было, что они прекрасно понимают друг друга.
Руссо узнал в прекрасной даме, в этом соблазнительном создании, графиню Дю Барри. Едва увидев ее, он по своему обыкновению сосредоточил на ней все свое внимание, словно не замечая ее спутника.
Молодой человек с голубой лентой был не кто иной, как граф д'Артуа, от всей души резвившийся вместе с любовницей своего деда.
Заметив темную фигуру Руссо, графиня Дю Барри вскрикнула:
– О Боже!
– Что такое? – спросил граф д'Артуа, бросив взгляд на философа.
Он хотел пропустить свою спутницу вперед.
– Господин Руссо! – вскричала Дю Барри.
– Руссо из Женевы? – спросил граф д'Артуа тоном школьника на каникулах.
– Да, ваше высочество, – отвечала графиня.
– Ах, здравствуйте, господин Руссо! – проговорил шалун, видя, что Руссо отчаянно и безуспешно пытается проскочить. – Здравствуйте!.. Так мы сейчас будем слушать вашу музыку?
– Ваше высочество! – пролепетал Руссо, рассмотрев голубую ленту.
– Да, прелестную музыку! – прибавила графиня. – Она прекрасно отражает дух и стремления автора!
Руссо поднял голову и почувствовал, как его словно ослепил взгляд графини.
– Ваше высочество… – начал было он недовольным тоном.
– Я буду исполнять роль Колена, графиня! – воскликнул граф д'Артуа. – А вас прошу быть Колеттой.
