Морские нищие (Роман) - Феличе Арт. (полные книги .TXT) 📗
Иоганн плыл среди широкого речного простора, минуя бесчисленные островки, и всматривался в даль. Там, на южной губе лимана, чуть темнели очертания Брилле. Оглянувшись назад, он различил на носу корабля фигуру Рустама. Мавр стоял, весь залитый апрельским солнцем. Над его головой трепетало полотнище флага, потерявшего цвет от бурь и непогод. Все небо пестрело обветшалыми флагами. Только на адмиральском корабле переливалось золотом и свежими красками обновленное полотнище. Адмирал де ла Марк приказал изобразить на нем десять золотых пфеннигов.
Иоганн улыбнулся:
«Десять золотых монет — неплохой намёк на ненавистный десятипроцентный налог Альбы».
Он приналег на весла. Весеннее солнце слепило глаза — приходилось отрываться от уключин, чтобы лучше рассмотреть далекий берег.
«Что это за предмет маячит там, на волнах?.. Рыбачья лодка, наверно. Ну, Иоганн, „глаз и ухо острей“»!
Предмет рос, приближался. Уже ясно были видны небольшой парус и синяя обшивка бортов. Так и есть: рыбак-зеландец. Но откуда?.. Из Брилле или какого-нибудь соседнего с ним поселка? Друг?.. Враг?.. И Иоганн громко затянул шутливую песенку:
— Э-эй!.. — услышал он. — Куда путь держишь, приятель?
Иоганн не торопился с ответом.
— Слышишь, что ли? — снова раздалось из синей лодки. — Куда гребешь?
— Святая мадонна, — всплеснул руками Иоганн, — уж не сторож ли ты здешних вод, что окликаешь всякого, кто сядет на весла? Ну что тебе надо от мирного человека, прости и помилуй святая Женевьева Брабантская!
Лодки поравнялись.
— Да кто ты будешь? — не унимался рыбак. — Откуда? Зачем? Гляжу — с моря корабли подходят. Думал, купеческие, да больно их что-то многовато. И на испанские к тому же мало похожи…
— Купеческие и есть, — перебил Иоганн. — А я ткач, родом из Мариембурга. Ищу работы. Добрые купцы, дай бог им удачи, подвезли.
— Ищешь работы? — недоверчиво покачал головой рыбак. — Ну, брат, теперь ищут работы не здесь.
— А где же? — Иоганн сделал простодушное лицо. — Дай совет, сделай доброе дело. Где?..
— Где-нибудь подальше, где «к красавицам не ставят на постой усов и шпор».
Иоганн рассмеялся и рискнул закинуть удочку:
— Там, значит, где нет испанских солдат?
— Угу!.. — кивнул головой рыбак.
— А ты сам-то откуда? — спросил Иоганн.
— Из Брилле.
Приблизив свой челн вплотную к синей лодке, Иоганн протянул незнакомцу кисет с табаком и предложил закурить. Потом, как бы мимоходом, спросил:
— А у вас там, в Брилле, испанских солдат небось видимо-невидимо?
Зеландец усмехнулся:
— Нет, у нас нет гарнизона.
Иоганн насторожился и нарочито небрежно заметил:
— Где это видано, чтобы такая хорошая гавань не имела гарнизона?..
— Ой, ткач, ткач! — засмеялся рыбак, раскуривая трубку. — Нос у тебя — что челнок, только суется он не в свою, а чужую пряжу.
Иоганн пожал плечами и равнодушно сплюнул в воду.
— А мне и ни к чему это! Пускай прядет кто хочет и где хочет… Была бы работа, хоть в казарме, лишь бы есть давали.
— Голодаешь?
— Голодаю.
— А песни поешь?
— Веселым родился — веселым помру.
Оба помолчали, внимательно разглядывая друг друга.
— Так как же посоветуешь, — спросил наконец Иоганн, — причалить или к купцам возвращаться?
Заслонив рукою глаза, рыбак смотрел в сторону флота.
— Во всю жизнь не видал таких купцов, — медленно произнес он. — Куда же они путь держат?
— Из Англии в Энкхёйзен. Да ветра попутного нет.
— И ради тебя одного якоря бросили? Ловко!
Иоганн быстро оценил положение и перескочил в лодку рыбака.
— Ну, приятель, — сказал он решительно, — мы сейчас один на один. Враги — так померяемся силами, а друзья — так пожмем руки.
— Ой, ткач, ткач, — подтолкнул его рыбак, — что-то ты больно прыткий! Говори начистоту: чьи это корабли?
Иоганн молчал.
— Гёзов?.. — не сводил с него глаз зеландец. — «Морских нищих»? Так, что ли? Вот тоже еще — молчаливый!.. Я так и думал, что ты наводишь мне тень на солнце. Неспроста, вижу, тебя отправили одного на веслах. Разведчик?.. Да?.. Ну, не ломайся!..
Иоганн все еще не доверял рыбаку.
— Что ты на людей словно с сетью набрасываешься?.. Запутываешь, как на допросе! Готовь лучше кулаки.
— Знаешь что, — предложил вдруг рыбак, — вези меня к своим. А там видно будет, что нам друг с другом делать.
Иоганн привязал свой челн к синей корме парусника, и легкая зеландская лодка полетела в сторону кораблей.
Де Трелон сразу узнал рыбака.
— А, Копельсток, дружище!.. — приветствовал он его. — Давненько мы с тобой не видались. С тех пор много ушло воды и многих мы потеряли. Помнишь моего брата, славного друга наших юных лет? И он не избежал общей участи.
— Умер?.. — спросил сокрушенно зеландец.
— Казнен четыре года назад кровавым псом Альбой. И мне не привелось еще по-настоящему отомстить за него, как и за казненного отца. Долг вырос выше головы.
— А в Брилле поговаривали, что ваша милость дрались в рядах Людвига Нассауского.
— При Жеммингене?.. Да.
Воспоминание о страшном поражении еще больше омрачило лицо де Трелона. Он резко перевел разговор:
— Ну, Иоганн, молодец! Неплохая рыба попалась тебе на крючок. Я знаю Копельстока с детства. Он честный, боевой малый.
Иоганн обнял зеландца:
— Уж и не знаю, кто кого поймал на удочку, командир. Судьба!..
— Судьба! — весело подтвердил Копельсток.
Де Трелон отвез обоих на адмиральский корабль. Он уверил де ла Марка, что само провидение послало им таких ловких молодцов и что они лучше кого бы то ни было доведут дело до конца.
И вот, повернув парус, они поплыли обратно с приказом передать магистрату Брилле требование сдать город.
— Смелое требование! — усмехнулся Копельсток. — Вас, я думаю, несколько сотен, не больше?
— Зато каждый из нас голоден, как семь тигров, — возразил Иоганн. — Вот и сосчитай.
Они плыли против течения. День угасал. Зеленые островки постепенно меркли. По воде потянулись алые отсветы заходящего солнца, и приближавшийся Брилле засверкал золотым шпилем собора.
— Адмирал ваш что-то уж очень с виду грозен, — сказал рыбак.
— Грозен и есть. А в битвах — зверь. Он дал обет не стричь ни бороды, ни волос, пока не отомстит за смерть Эгмонта. Тот приходился ему родней.
Город показался перед ними разом, окруженный стенами, с башнями и укрепленными воротами. Возле дубовых причалов плескалось на привязях несколько разноцветных лодок. Иоганн соскочил на мостки пристани. Что с ним?.. Не страх же? Он давно забыл это чувство. Так что?.. Почему сердце так бешено бьется в груди?..
И он понял. После стольких лет скитаний по морю, как бездомный бродяга, среди вечных схваток и преследований вражеских кораблей, он впервые ступил на родную землю…
Они поднялись по деревянным ступенькам берегового откоса, сделали несколько шагов по набережной и свернули в узкую улочку, которая привела их на площадь, где толпился народ. Люди останавливали Копельстока и задавали тревожные вопросы. Оказалось, весь город уже знал о прибытии таинственных кораблей. Копельсток проталкивался с Иоганном дальше и отмахивался:
— Узнаете, узнаете всё в свое время!..
Тон рыбака был такой уверенный и веселый, что прохожие успокаивались и расходились.
Они вошли в ратушу. Весь магистрат был уже в сборе. Здесь тревога и недоумение чувствовались сильнее. Рыбак не торопясь сообщил, что адмирал граф Люмей де ла Марк уполномочил их передать членам магистрата, что они должны отправить двух уполномоченных для переговоров с истинными патриотами, сынами родины — «морскими нищими».
— Им приказано, — говорил он, — передать также, что с уполномоченными обойдутся вежливо. Единственная цель тех, кто их послал, — освободить страну от десятинного налога и уничтожить тиранию Альбы.
