Потоп. Том 1 - Сенкевич Генрик (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗

— Пан Михал, крикни ты им, ради бога, чтоб они послали за твоей хоругвью да за панцирными и гусарскими хорунжими.

— Тише!

Заглоба сам начал кричать:

— Да пошлите вы за остальными польскими хоругвями и — в прах изменников!

— Тише!

Внезапно не во дворе, а позади замка раздались короткие залпы мушкетов.

— Господи Иисусе! — крикнул Володыёвский.

— Что там, пан Михал?

— Это, наверно, расстреляли Стаховича и двоих офицеров, которые пошли к гетману, — лихорадочно говорил Володыёвский. — Ясное дело, их.

— Страсти господни! Тогда нечего надеяться на снисхождение.

Гром выстрелов заглушил дальнейший разговор. Пан Михал судорожно ухватился за решетку и прижался к ней лбом, но с минуту времени ничего не мог разглядеть, кроме ног шотландских пехотинцев, которые выстроились под самым окном. Залпы мушкетов стали все чаще, наконец заговорили и пушки. Сухой треск пуль об стену над подземельем слышался явственно, как стук градин. От залпов сотрясался весь замок.

— Михал, прыгай вниз, погибнешь там!

— Ни за что. Пули идут выше, а из пушек стреляют в противоположную сторону. Ни за что не спрыгну.

И Володыёвский, еще крепче ухватившись за решетку, взобрался на подоконник, так что теперь ему не нужно было опираться на плечи Скшетуского. В подземелье стало совсем темно, так как окошко было маленькое и даже щуплый пан Михал совсем заслонил свет, зато друзья его, оставшиеся внизу, каждую минуту получали свежие вести с поля боя.

— Теперь вижу! — крикнул пан Михал. — Венгры уперлись в стену, стреляют оттуда… Ну и боялся же я, как бы они не забились в угол, — их бы там пушки вмиг уничтожили. Клянусь богом, хороши солдаты! Без офицеров знают, что делать. Опять дым! Ничего не вижу…

Залпы начали стихать.

— Боже милостивый! Покарай же их поскорее! — кричал Заглоба.

— Ну, что там, Михал? — спрашивал Скшетуский.

— Шотландцы идут в атаку.

— Ах, черт бы их побрал, а нам приходится здесь сидеть! — крикнул Станислав.

— Вот они! Алебардники! Венгры взялись за сабли, рубят! Боже мой, какая жалость, что вы не можете видеть! Какие солдаты!

— И дерутся друг с другом, вместо того, чтобы идти на врага.

— Венгры берут верх! Шотландцы с левого фланга отступают. Боже, на сторону венгров переходят драгуны Мелешко! Шотландцы между двух огней. Корф не может стрелять из пушек, чтобы не ударить по шотландцам. Я вижу среди венгров и мундиры хоругви Ганхофа. Венгры пошли в атаку на ворота. Хотят вырваться из замка. Идут как буря! Все крушат!

— Постой, как же так? Лучше бы они замок захватили! — крикнул Заглоба.

— Пустое! Завтра они вернутся с хоругвями Мирского и Станкевича. О! Харламп погиб! Нет! Встает, ранен… Они уже у самых ворот… Но что это? Неужели и шотландская стража переходит на сторону венгров, она отворяет ворота… Пыль клубится по ту сторону ворот. Я вижу Кмицица! Кмициц! Кмициц с конницей валит через ворота!

— На чьей он стороне? На чьей стороне? — кричал Заглоба.

Одну минуту, одну короткую минуту пан Михал молчал; шум, лязг оружия и крики раздались в это время с удвоенной силой.

— С ними все кончено! — пронзительно крикнул пан Михал.

— С кем? с кем?

— С венграми! Конница разбила их, топчет, сечет! Знамя в руках Кмицица! Конец, конец!

С этими словами пан Михал соскользнул с подоконника и упал в объятия Яна Скшетуского.

— Бейте меня, бейте! — кричал он. — Это я мог зарубить этого человека и выпустил его живым из рук, я отвез ему грамоту на набор войска! По моей вине он собрал эту хоругвь, с которой теперь будет сражаться против отчизны. Он знал, кого собирает под свое знамя, — собачьих детей, висельников, разбойников, палачей, таких же, как он сам. Если бы мне еще раз встретить его с саблей в руках! Боже, продли мою жизнь, на погибель этому изменнику, клянусь тебе, что теперь он не уйдет живым из моих рук…

Крики, конский топот и залпы все еще звучали с прежнею силой; однако постепенно они начали замирать, и через час тишина воцарилась в кейданском замке, которую нарушали только мерные шаги шотландского патруля и отголоски команды.

— Пан Михал, посмотри еще разок, что там творится, — умолял Заглоба.

— К чему? — отвечал маленький рыцарь. — Человек военный и без того догадается, что там случилось. Да и видел я, как их разбили. Кмициц празднует тут победу!

— Чтоб его к конским хвостам привязали и размыкали по полю, смутьяна этого, дьявола! Чтоб ему гарем сторожить у татар!

ГЛАВА XVI

Пан Михал был прав: Кмициц праздновал победу! Венгры и часть драгун Мелешко и Харлампа, которая присоединилась к ним, были разбиты, и трупами их был усеян весь кейданский двор. Лишь нескольким десяткам удалось ускользнуть; они рассеялись по окрестностям замка и города, где их преследовала конница. Многие были пойманы, другие бежали, верно, до тех пор, пока не достигли стана Павла Сапеги, витебского воеводы, которому первыми принесли весть об измене великого гетмана и его переходе на сторону шведов, об аресте полковников, сопротивлении, оказанном польскими хоругвями.

Тем временем Кмициц, весь в крови и пыли, явился с венгерским знаменем в руках к Радзивиллу, который принял его с распростертыми объятиями. Но пан Анджей не был упоен победой. Напротив, он был мрачен и зол, точно поступил против совести.

— Ясновельможный князь, — сказал он, — я не хочу слушать похвалы и тысячу раз предпочел бы сражаться с врагами родины, нежели с солдатами, которые могли бы ей послужить. Так, будто собственную кровь я пролил.

— А кто же во всем виновен, как не эти мятежники? — возразил князь. — И я бы предпочел повести их на Вильно, и хотел это сделать… Но они предпочли восстать против власти. Не того хотелось, да так сталось. А карать надо было и надо будет для примера.

— Ясновельможный князь, что ты думаешь делать с пленниками?

— Каждому десятому пуля в лоб. Остальных влить в другие полки. Ты сегодня поедешь к хоругвям Мирского и Станкевича, отвезешь им мой приказ быть готовыми к походу. Принимай начальство над этими двумя хоругвями и хоругвью Володыёвского. Офицеры будут у тебя в подчинении и должны исполнять твои приказы. Я в хоругвь Володыёвского хотел сперва послать Харлампа, да он никуда не годится. Раздумал я.

— А если люди станут противиться? Ведь у Володыёвского лауданцы, которые ненавидят меня лютой ненавистью.

— Ты объявишь им, что Мирский, Станкевич и Володыёвский будут тотчас расстреляны.

— Они могут тогда пойти с оружием на Кейданы, чтобы отбить своих полковников.

— Возьмешь с собой полк шотландской и полк немецкой пехоты. Сперва окружишь хоругви, а потом объявишь приказ.

— Слушаюсь, ясновельможный князь!

Радзивилл оперся руками на колени и задумался.

— Я бы с радостью расстрелял Мирского и Станкевича, да они не только у себя в хоругвях и в войске, но и во всей стране пользуются почетом. Опасаюсь шума и открытого мятежа, пример чему перед нами. По счастью, мятежники, благодаря тебе, получили хороший урок, и впредь каждая хоругвь семь раз подумает, прежде чем отважится выступить против нас. Надо только действовать решительно, дабы упорствующие не перешли на сторону витебского воеводы.

— Ясновельможный князь, ты говорил только о Мирском и Станкевиче и забыл о Володыёвском и Оскерко.

— Оскерко мне тоже придется пощадить, он человек знатный и с большими родственными связями, ну а Володыёвский — тот родом с Руси, и родни у него здесь нет. Правда, он храбрый солдат! На него я тоже надеялся. Тем хуже для него, что я в нем обманулся. Нелегкая принесла сюда этих чужаков, его друзей, он бы, может, и не поступил так; но после всего, что сталось, ждет его пуля в лоб, так же как и обоих Скшетуских и этого третьего быка, который первым заревел: «Изменник! Изменник!»

Пан Анджей вскочил как ужаленный.

— Ясновельможный князь! Солдаты говорят, что Володыёвский под Цибиховом спас тебе жизнь.