Схватка за Родос - Старшов Евгений (библиотека книг TXT, FB2) 📗
— Великий падишах в праве в любое время свободно прибыть на Родос или иное владение или укрепление ордена и точно так же беспрепятственно отбыть. Брат Фабрицио вручит все гарантии в письменном виде.
— Что мне с ними, в суд идти, если что? — желчно спросил принц, нервно теребя рукой одежду. — Мне достаточно слова вашего магистра. Зачем в Петрониум?
— На неделю, от силы — на десять дней, пока на Родосе все будет приготовлено для приема высокочтимого гостя, которого мы не особенно надеялись разыскать.
Принц удовлетворенно кивнул — как же, этикет превыше всего, это понятно.
— Хорошо. Отвезите меня на большой корабль, я встречусь с визирем вашего магистра и моими верными людьми. Кроме того, я смертельно устал.
— Понимаю. На каракке к услугам великого падишаха будет просторная каюта и отменный стол!
Зизим, восславив Аллаха за спасение, произнес затем:
— Все к лучшему. Я верю в это. Плывем в замок Петра!
Да, такого высокопоставленного беглеца от турок, да притом еще и бывшего турком, замок Святого Петра не видывал в своих стенах. Зизиму отвели для проживания один из этажей Английской башни, но приищу гость принимал вместе со всеми, за общим столом, чтобы не чувствовал себя пленником.
На первом же общем ужине с крестоносцами он был довольно неприятно поражен тем, что собаки чувствовали себя вполне вольготно у стола и за столом — в исламе собака все же почитается нечистой. Ему пытались втолковать, что это — верные боевые друзья, но безрезультатно, и только случай, имевший место несколько дней после прибытия Зизима в Петрониум, заставил его изменить свое предвзятое мнение.
В сумерках, возвращаясь с лова, пара греческих рыбаков увидела на воде нечто, что заставило их перекреститься, прочитав молитвы, и отгрести куда подальше от того, что они увидели. А спроси их — что это было? — и ни тот, ни другой не дал бы путного ответа. Морская какая-то чертовщина!
Но не будем томить читателя неизвестностью — увиденным оказался человек, плывущий меж двух надутых мехов. Он держался за них руками, как за спасательные круги, и при этом греб ногами, глубоко погрузив их в воду.
Что могло в сумерках почудиться рыбакам при виде этакого? Чудище морское? Посему они об увиденном и докладывать не стали, чтобы латиняне не сочли их глупцами или пьяницами.
"Чудище" меж тем, уже в полной тьме, подплыло под стены замка, неподалеку от Английской башни и начало приноравливаться к тому, чтоб залезть на стену.
— Вуф, — совсем негромко произнес лежащий сторожевой пес, повернув голову на источник показавшегося ему подозрительным шума и чужого запаха, а затем вскочил, продолжая прислушиваться и принюхиваться.
Видя, что на него не обращают должного внимания, он еще раз, только чуть погромче, произнес второе предупреждение.
— Что там? — спросил охранник, и пес, подпрыгнув, начал нетерпеливо переступать с лапы на лапу, наморщив умный лоб, понимая, что в таких случаях шуметь нельзя.
— Стереги! — тихо приказал человек, а сам тут же побежал за подмогой. Вернулся быстро с парой воинов и сарджентом, в то время как еще один сторож проворно и тихо побежал внутрь Львиной башни.
Теперь уже и люди отчетливо слышали то, что доселе мог расслышать лишь чуткий пес — кто-то, и явно не с благими намерениями, лез вверх по стене.
— Брать, по возможности, живьем! — прошептал сарджент. Все приготовились.
Едва очутившись на стене, подсыл даже не успел перевести дух, как на него накинулись христианские воины, придавив к тройным зубцам. Охнул сарджент, получив удар кривым ножом в живот, а боевой пес, помогая своим, молча схватил крепкими челюстями ногу врага.
Еще пара моментов, и диверсант был скручен. Из Английской башни уже выходили рыцари, а из верхнего окна высунулся недовольный разбуженный ночным шумом Зизим.
Брат Томас Ньюпорт коротко распорядился:
— Заковать так, чтоб шевельнуться не мог — и в подвал. Завтра утром потолкуем. Как раненый?
— Отходит…
— В часовню, разбудите капеллана.
— Что там? — обеспокоенно спросил принц.
— Поймали подсыла. Завтра будем разбираться.
У Зизима по спине прошел неприятный холодок — не к нему ли стремился незваный ночной гость?
— Я хочу принять участие в допросе — это возможно?
— Как комендант скажет. Я доложу ему утром. Полагаю, он разрешит. По крайней мере, не узнав этого, мы не начнем.
— Хорошо. Я доволен. И еще, рыцарь, пришли мне пару-тройку хороших воинов в дополнение к моим трем туркам. Не по себе мне что-то от этого происшествия.
— Все бойцы замка к услугам великого падишаха. Если его враги и доберутся до него, то только когда не станет всех нас.
Зизим довольно кивнул, но спать не пошел. Помедлив у окна, он спросил:
— Это его ведь ваши собаки унюхали, да?
— Да, боевой пес знает свое дело.
— Тогда… тогда пришлите мне с воинами еще и пару ваших псов. Кажется, я их недооценил!
— С удовольствием, великий падишах!
Разумеется, после этакого происшествия Зизим решил максимально сократить свое пребывание в Петрониуме — на Родосе ему казалось безопаснее. Допрос подсыла утвердил его в этом мнении.
В мрачном подвале, освещенном только одним факелом да угольями жаровни, раздуваемой мехами, иоанниты готовились к допросу изловленного.
Присутствовали комендант-испанец, его подручный соотечественник, рыцарь Палафокс-младший (сын того самого арагонского капитана, отлично проявившего себя в недавней обороне Родоса от турок), сэр Томас Ньюпорт, секретарь, готовый записывать "расспросные речи", несколько орденских слуг и заплечных дел мастер с парой ассистентов.
Не замедлил явиться, получив разрешение де Зуниги, и Зизим с одним из своих эмиссаров.
Описать процесс допроса, конечно, можно детально, но незачем. Ранее уже говорилось, что иоанниты не были ангелами, и когда хотели поговорить "по душам", к их услугам был обширнейший арсенал пыток. Это и испытал на своей шкуре турецкий подсыл.
Дыба не заставила его говорить, а вот "ложе святого Лаврентия" — раскаленная железная решетка, на которой в поздней Античности принял муки одноименный святой, римский архидиакон — заставила рассказать все.
Выяснилось, что турки успели снарядить несколько кораблей, но они оказались "жиже" появившейся у малоазийского берега орденской эскадры, посему не рискнули вступить с ней в противоборство и даже не показались на глаза. Однако турками был сделан правильный вывод о том, что орденские корабли появились неслучайно и если вдруг дружно удалились, то, значит, своей цели достигли.
За орденской флотилией следили многие зоркие глаза как с побережья, так и с якобы рыбацких лодчонок: здесь сослужили свою черную службу греки — лодочники-разведчики, а также проводники из прибрежных гор, получавшие от османов золотой за неделю и служившие абсолютно добровольно.
Подсыл и сам оказался из числа греков. Он показал, что должен был проверить уже полученные сведения о том, что мятежный брат султана действительно находится в Львиной башне замка Святого Петра и при случае принести его голову.
Услыхав это, Зизим в ярости чуть не зарезал пленного, но его удержали рыцари. Посовещавшись, иоанниты с полного согласия принца приговорили подсыла к страшной мучительной смерти на колу, что и было исполнено за стенами замка. Несколько дней местные греки, проходя мимо, от всего сердца плевали на предателя, вполне заслужившего подобную участь. Иоанниты же, в очередной раз удостоверившись в правоте своих подозрений по отношению к грекам-ренегатам, поспешили переправить Зизима вместе с его турками (двумя посланцами, лодочником и некоторыми сторонниками, прибывшими в Петрониум) на Родос.
Отплытие было назначено на раннее утро 26 июля, а накануне, ближе к вечеру, Роджер Джарвис встретился с собачьим магистром, с которым крепко сдружился еще накануне отъезда на поиски Зизима — у них тогда была еще пара-тройка дней на общение с собаками и осмотр галикарнасских древностей.
