Отчаяние - Есенберлин Ильяс (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
И вот не так давно этот Карасакал, пользовавшийся особым доверием Аблая, прислал ему одного из своих приближенных джигитов — Малика. Своим воинским умением и меткостью в стрельбе тот сразу завоевал доверие султана. В последнее время Малик стоял на часах при юрте Аблая вместе с самыми доверенными людьми.
Синяя рваная тучка нашла на луну, и Малик обнажил холодный нож. Уже рука напрягалась в предчувствии страшного прямого удара под ложечку, и родич султана Нуржан повернулся к нему нужным боком, как вдруг негромкий сдавленный крик послышался из белой юрты, которую они охраняли. Нуржан откинул полог и принялся тормошить Аблая, которому приснился кровавый дракон. Не отпуская костяной рукоятки ножа, Малик напряженно прислушивался к тому, что говорится в юрте…
Нет, не Карасакал прислал Малика к Аблаю, а совсем другие люди… Правители Кокандского ханства давно уже следили за успехами Аблая. Избавившись от джунгарской угрозы и отделенные пока что отрядами того же Аблая от смертоносного дыхания шуршутского дракона, они решили воспользоваться положением и охватить как можно большую территорию по среднему течению Сейхундарьи, а если удастся, то и по ее нижнему течению. Один лишь султан Аблай со своим войском представлял тогда на казахской земле какую-то политическую и военную силу. Со смертью его, как они надеялись, намечающееся единое ханство снова рассыплется на тысячу частей, которые можно будет заглатывать одну за другой, не встречая серьезного сопротивления. И наемный убийца Малик, хитрый и коварный, как змея, прибыл к Аблаю по их поручению. Нечислимые блага были обещаны ему по удачном завершении дела…
Время не ждет. Еще утром ему передали прямое указание из Коканда поторопиться. Оседланный конь-аргамак с обвязанными мешковиной копытами и мешком на морде ожидает в полуверсте от султанского лагеря. Да вот не вовремя проснулся Аблай!
А может быть, все это неспроста — осторожность Нуржана, с которым Малик давно уже внешне подружился, пробуждение султана. Да и сам султан выглядел сегодня настороженным. Или это только показалось?
Лишь один глухонемой джигит-коновод прибыл с Маликом в ставку султана Аблая якобы от Карасакала. Был он беглым башкирским туленгутом, и в Кокандском ханстве оставались два его сына. Глухой не знал, с каким поручением послан его хозяин Малик, но сегодня утром он видел кокандского связного, передавшего Малику лоскут с какими-то письменами. Возможно, глухой заглянул в этот лоскут бумаги, когда убирал шатер, пока Малик разговаривал с прибывшим? Нет, это невозможно: туленгут так же безграмотен, как и глух!..
Вдруг Малик вздрогнул. Из шатра вышел сам султан. В лунной полутьме казалась еще выше и мощнее его крупная фигура. Наметанным взглядом убийца определил, что при султане нет оружия. Может быть, нож в сапоге, но вряд ли успеет тот пустить его в ход.
— Я прогуляюсь на воздухе! — бросил султан на ходу, не поворачивая головы.
— Я с вами, мой султан… — сказал Малик и сделал знак Нуржану. — А ты здесь присмотри, Нуреке!..
Малик не увидел, как усмехнулся султан Аблай. Он бросил на землю свою шашку и прислонил к юрте лук, потому что, по древнему закону, нельзя было идти ночью рядом с ханом человеку с оружием. Аблай уже негласно считался ханом…
Они шли в призрачном лунном свете — впереди Аблай и чуть поотстав от него Малик. Вот он ускорил шаг, и снова напрягалась рука с холодным ножом. Но резко повернулся к нему Аблай.
— Что это там, мой Малик?..
Рука султана показывала во тьму.
— Это… это белый верблюд… — Голос телохранителя задрожал. — Ак-бура!..
— Почему же он оказался здесь?..
— Не знаю, мой султан. С вечера лежал далеко за шатрами!..
— Ну-ка, ну-ка, моя судьба!..
Султан Аблай подошел к белому верблюду. Верблюд начал медленно подниматься на ноги, и во тьме увидел Аблай, как встала дыбом длинная белая шерсть. Это было до того страшно, что даже сам Аблай сделал шаг назад. И вдруг взметнулись к небу гигантские копыта, обрушились куда-то за спину Аблая. В то же мгновение страшный крик боли и отчаяния прорезал тишину ночи. Закричали, засуетились часовые, зажглись факелы в разных концах огромного лагеря.
— Ойбаяй, вы живы, султан?!
Подбежавший первым Нуржан широко открытыми глазами смотрел, как дикий белый верблюд рвет зубами и втаптывает в землю чье-то растерзанное тело. Он было рванулся спасать несчастного, но Аблай остановил его знаком:
— Не нужно, Нуржан, все равно этот человек мертв!
Что-то сверкнуло при свете факела. Нуржан наклонился и взял из руки растоптанного Малика прямой хивинский кинжал. Верблюд, все еще рыча и всхрапывая, поднялся и пошел во тьму. Зубы мертвого Малика были оскалены в страшной улыбке.
— Он… он хотел заколоть вас, мой султан!.. — сказал Нуржан и оглянулся на уже собравшихся людей. — Ак-бура спас вашу жизнь. Это посланец божий!..
Аблай молча повернулся и пошел назад в свою юрту. Так рассказывает об этом случае легенда. Не говорится в ней лишь о том, что спасенный таким чудесным образом султан зло усмехнулся во тьме ночи. Никто не увидел этой усмешки. А султан шел и думал о подброшенном ему со стрелой письме, где в уголке крошечными арабскими буквами было приписано имя того, кто должен был сегодня ночью лишить его жизни.
А потом к мертвому телу своего одноплеменника пришел глухонемой раб и унес его останки. Он тут же похоронил их по древним законам своего народа. И никто так и не узнал в лагере Аблая, что жалкий глухонемой раб знал грамоту и хорошо умел стрелять из кривого башкирского лука.
К утру в белую юрту привели глухонемого раба погибшего Малика-убийцы и оставили наедине с Аблаем. Султан внимательно посмотрел в непроницаемое лицо раба, потом взял мелок и написал на вощеной дощечке:
«Это ты вчера прострелил мою шапку, человек?»
Глухонемой спокойно взял из руки султана мелок и написал:
«Да».
«Благодарю тебя за меткий выстрел».
«Благодари свою звезду, султан!»
«Откуда прибыли вы с хозяином?»
«Из Коканда».
«Кто посылал?»
«Бии Ерден и Нарбота…»
«По каким делам?»
«В Коканде тебя боятся, султан!»
Аблай кивнул головой, снял с верхней стойки юрты свой парадный, расшитый золотом кафтан и шапку на куньем меху, надел их на раба. А едва взошло солнце пятеро джигитов поскакали на запад. Они должны были через верных купцов в Коканде выкупить из неволи детей глухонемого.
А в народе все шире распространялись легенды о том, что сама судьба в образе белого верблюда покровительствует султану Аблаю, и это верный знак, что только ему следует стать ханом трех жузов. И до наших дней сохранились эти легенды о чудесном Ак-буре.
Еще солнце не показалось над горами, как из зева ущелья раздался глухой несмолкаемый гул. Казалось, мощная река бушует и рвется из берегов. Одновременно ертоулы донесли, что подошли передовые части другого китайского генерала — Чжао Хоя.
— В основном это конница, мой султан… — рассказывал начальник ертоулов Турсунбай-батыр. — И кони у них уже не мелкие, как прежде, а наши — степные. По всему видать, что они их награбили в Кашгарии и в кочевьях Большого жуза…
— Все же пеших у шуршутов больше!.. — задумчиво сказал Аблай. — Как ты думаешь, станут они сегодня наступать на нас?
Нет, мой султан. Те, что пришли сегодня ночью, устали. Ну, а вчерашние еще больше устали. Как-никак, а тысяч семь мертвых тел собрали ночью их повозки… А сейчас они разжигают большие костры и варят двойную порцию риса, а не проса. Значит, предстоит «Праздник прибытия». За оружие взялись лишь те, кто идет в заграждение.
— Эй, созвать всех военачальников! — коротко приказал Аблай.
Нарочные взлетели на оседланных коней и поскакали во все стороны — туда, где в степи были разбросаны шатры главных батыров. Султан Аблай сидел в одиночестве на подушках в своей главной юрте. Сегодня утром предстояло ему решить, что делать дальше. Ну, и когда он решит, то уж белый верблюд ляжет головой в нужную сторону…
