Семен Дежнев — первопроходец - Демин Лев Михайлович (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
Казаки смогли убедиться на своём опыте, что путём доброжелательного отношения к соседним племенам они приобрели надёжных друзей, которые не оставили их в беде. Дружеская помощь ясачных якутов и тунгусов помогла отряду Стадухина отбить нападение полчищ ламутов и удержать у себя аманата. Нападавшие понесли большие потери, но велики были потери и у русских и их союзников. Среди убитых был князец Удай и многие ясачные. Им ламуты мстили, разоряли их становища, разрушали юрты, угоняли оленей.
Поражение, нанесённое воинственным обитателям Охотского побережья, заставило их отойти. Среди казаков самыми лёгкими ранениями отделались Денис Ерила и Иван Кислый. Их с трудом усадили в сёдла на уцелевших лошадей и отправили с ясачной казной и с донесением в Якутск. В случае нападения каких-либо немирных людей вряд ли два израненных казака могли защититься и сохранить ценный груз. Но приходилось рисковать, так как больше послать было некого. Остальные казаки страдали от ран, а некоторые были совсем плохи. К счастью, всё обошлось благополучно. Ерила и Кислый добрались с казной до Якутска.
Ламутский князец Чун остался в аманатах. Впоследствии Стадухин доставил его на Лену. От аманата якутская администрация получила ценные сведения о реке Охоте, впадавшей в море, названное впоследствии Охотским. Сведения эти заинтересовали воеводу, видевшего необходимость освоить путь с Лены к вышеупомянутому морю и создать здесь русский опорный пункт. В ближайшие годы туда был направлен отряд Семёна Шелковинка (Шелковникова), построивший в устье реки Охоты зимовье, которое впоследствии стало портовым городом Охотском.
Задиристые ламуты убрались восвояси, на юг, к Дамскому морю. Казаки залечивали раны. Помог якутский знахарь, прибегавший к чудодейственным травам. А больше израненные казаки могли полагаться на могучее своё здоровье да на жаркую курную баню. Питались кониной, поглощая одну за другой лошадей, подстреленных нападавшими ламутами.
У Дежнёва и его товарищей постепенно заживали раны, затягивались рубцы. А тем временем тунгусы с Оймякона ушли на охоту в поисках новых оленьих пастбищ. Край почти обезлюдел. Стадухин собрал отряд и вопросил:
— Что будем делать, казаки? С кого станем ясак собирать? Или возвратимся назад в Якутск с пустыми руками?
— А на чём возвратимся, Михайло? — возразил Горелый. — Почти всех наших лошадок вороги перебили.
— Вот именно, — ответил ему Стадухин. — Пешочком-то до Лены через леса и горные хребты не добредём. А что ты думаешь, Семейка, на сей счёт?
— Без коней не преодолеем лесные просторы да каменистые кручи, — ответил Дежнёв. — Надо искать какой-то иной выход.
— Правильно. Нужен другой выход. А какой? — поддержал его Михайло.
— Остаётся единственный водный путь, — убеждённо сказал Дежнёв. — Плыть вниз по Индигирке, а затем Студёным морем на восток, к устью неведомых рек.
— Правильно мыслишь, казак, — одобрительно произнёс Стадухин, — Индигирка — наш единственный путь. Мы должны проведать новые земли, заселённые ещё не объясаченными племенами.
Начальник отряда наказал Дежнёву и другим казакам порасспросить якутов, которые ещё оставались на Оймяконе, об окрестных землях, о реках, которые находятся к востоку от Индигирки. Казаки вели непринуждённые беседы в якутских жилищах, рассевшись вокруг камелька на оленьих шкурах. Обходились без толмача. Многие из служилых людей, благодаря постоянному общению с якутскими жёнами и родичами, свободно владели их языком. Якуты встречались с кочевыми юкагирами, приходившими с востока, вели с ними меновую торговлю. От юкагиров они знали, что к востоку от Индигирки-реки тянется Каменный пояс. А за ним простирается широкая долина, вся в болотах и озёрах. Летом на тех озёрах много всякой водоплавающей птицы: гусей, лебедей, уток. И текут там в Студёное море реки Алазея, Мома, Анюй. Самая большая и полноводная среди них Мома. И стойбищ по ней много, и всякое зверье водится там в изобилии. А за теми реками есть другие. Но там уже живут не юкагиры, а другой народ.
В челобитной, подписанной Стадухиным, Дежнёвым и другими казаками стадухинского отряда, речь шла о тяжёлых условиях службы на Оймяконе, об уходе якутов и тунгусов из этого края, упоминалось и о том, что «сказывал нам, холопем твоим государевым, якут Увай, что де есть река большая Мома, а на той реке живут многие люди...»
Стадухин принял решение идти на Мому, спустившись вниз по Индигирке до её устья, а оттуда идя на восток Студёным морем. Об этом решении казаки сообщали в той же челобитной. «А нонечи мы, холопи твои, впредь не хотя твои государевы службы не отбить и слышачи про ту реку и про те многие люди, и с того тунгусово разорения пошли на ту реку Мому, и тех людей сыскивать...» Мому русские стали называть Ковымой (Колымой).
Принялись за строительство коча. Добротного корабельного леса, ели и лиственницы, было вокруг предостаточно. Многие из поморов были искусными корабельными плотниками. Начальник отряда, отправляясь в дальний поход, всегда заботился о том, чтобы среди его казаков нашлись опытные корабелы, если придётся строить кочи. Он также старался запастись необходимыми плотничьими инструментами и подобрать опытного корабельного мастера, который не только сам хорошо владел топором, но и мог организовать и возглавить строительные работы. Такой мастер нашёлся и среди стадухинцев. Михайло Стадухин предвидел возможность плавания по рекам и по морю. Мастерили коч прочный, способный выдержать плавание по бурному Ледовитому океану, столкновение со льдинами. Парус шили из оленьих шкур, якорь изготовили из тяжёлого лиственничного комля.
И вот под дружные возгласы спустили просмолённый и проконопаченный коч на воду. Отряд из четырнадцати человек покинул негостеприимное студёное зимовье. Небольшое судно спустилось по Оймякону и вышло в Индигирку, очистившуюся к тому времени ото льда. В верхнем течении эта река прорезала ряд поросших лесом горных хребтов. Неоднократно приходилось преодолевать пороги и перекаты. Ниже последних порогов река становилась шире и глубже, и, наконец, она входила в широкую заболоченную долину, растекаясь местами на рукава и образуя островки.
В низовьях Индигирки стадухинцам повстречалось множество промышленных людей и отряд Дмитрия Зыряна. Промышленники заготовляли ценную пушнину и вели оживлённую меновую торговлю с местным населением. Стадухинцы принялись расспрашивать промышленных людей, среди которых были и недавно пришедшие с Лены, о последних новостях в Якутске. Услышали нелицеприятные слова о воеводе Головине, о его самодурстве, преследовании духовенства, второго воеводы Матвея Глебова, о массовом недовольстве деспотичной властью. Казалось, что деспотизм Петра Петровича Головина непрерывно усиливался, а вместе с тем нарастало и недовольство его властью. Но главная новость — воевода осудил местонахождение Якутского острога и нещадно ругал своих предшественников. Правда, место для него было в своё время выбрано Бекетовым не слишком удачно. Бывало, во время весеннего разлива вода подступала к самим стенам острога, а по улицам посада можно было плавать на лодке. Головин распорядился перенести его с правого берега на более возвышенный левый берег реки. Этот перенос потребовал огромных усилий и затрат людских сил. На строительство нового острога были брошены все свободные от службы казаки. Шла интенсивная заготовка строевой лиственницы. Строились воеводские палаты, приказная изба, казармы, арестантские избы, которые должны были вместить большую партию арестантов, амбары, соборный храм. Острог окружался высокими бревенчатыми стенами со сторожевыми башнями. За пределами острога торговые люди возводили гостиный двор и собственные купеческие избы. На посаде строился второй храм.
Конечно, Семён Иванович старался разузнать у знакомых промышленников — как поживает его жена Абакаяда с малым сыном. Узнал радостную весть — жива, здорова жёнка, малый сынок, Любимушка, растёт, научился ходить. Приняла Аба постояльцев, купеческого приказчика с женой, тоже якуткой. Подружились. Услышанное о семье вызвало грустные мысли. Но тут же Дежнёв постарался успокоить себя. Что поделаешь? Казачья служба проходит в вечных походах. Вернётся же он когда-нибудь домой, приголубит жену и сына.
