Властелин Темного Леса (Историко-приключенческие повести) - Сенак Клод (читать книги без сокращений .txt) 📗
— Спрячьтесь в лесу, подальше отсюда, — уговаривал Рюг детей, тронутый их горем. — Идите по направлению к восходу солнца и каждый день трижды стучите по стволу деревьев — поутру, в полдень и вечером. Я услышу вас, открою ваше убежище и принесу вам еду и одежду.
— Бежим!.. — сказал Ожо, пытаясь увлечь Крека.
— Стойте!.. — послышался вдруг совсем близко прерывающийся голос; это был голос Старейшего.
Рюг и дети, захваченные врасплох, упали на колени, с мольбой протягивая руки.
— Гель сказал мне, что вы идёте в пещеру и что Рюг побежал вам навстречу, — сказал старик. — Я пошёл вслед за Рюгом. Я слышал, что вам советовал Рюг. Теперь уже поздно бежать. Я поймал вас. Наказание справедливо и заслуженно! Вас ждут! Идёмте!
— Сжалься над нами, Старейший!.. — молили дети.
— Ожо не виноват, отец! — горячо вступился за брата Крек.
Но старик, не слушая его, продолжал — на этот раз с грустью в голосе:
— Крек! Как я верил в тебя! Я любовался твоим мужеством, твоим послушанием, твоей ловкостью и находчивостью. Я сделал бы из тебя охотника, не знающего соперника. А ты? Что ты сделал? Ты убил нашего благодетеля, ты убил огонь. Ты обрёк всех нас на смерть от свирепого холода. Ты должен умереть прежде всех.
— О Старейший, сжалься! Я узнал…
— Твоя вина слишком велика. Огонь, великий друг наш огонь погас! И ты виноват в этом. Молчи, не оправдывайся. Это не поможет тебе. Иди за мной. А ты, Рюг, не проси меня за них. Вперёд! Пусть наши охотники не увидят презренных трусов, которых не стоит даже выслушать.
Несчастные дети с замирающим сердцем спустились по той самой тропинке, по которой ещё вчера подымались так весело.
От тоски и страха им стало жарко; но когда они вошли в пещеру, ужасный холод, сменивший былое тепло, сразу пронизал их.
Все были в сборе, но в пещере царила полная тишина. Глубокое отчаяние заставляло всех клонить голову к земле и сдавливало им горло. Это было ужасно!
Мальчики ожидали услышать страшные проклятия. Они приготовились стойко перенести их, а вместо того… Это безмолвное отчаяние взрослых было ужаснее самых яростных угроз.
Вокруг потухшего очага сидели старейшины.
Время от времени они почтительно притрагивались к золе, точно касались тела друга, в смерть которого не хочется верить. Волосы у них, обычно связанные в пучок на макушке, были теперь распущены и падали в беспорядке по плечам в знак глубокой печали. Многие плакали.
Слёзы, катившиеся по щекам воинов, потрясли бедного Крека. Он понял, что погиб. Ожо, весь дрожа, искал глазами в глубине пещеры свою мать.
Но он не нашёл её среди женщин, неподвижно стоявших позади охотников. Тогда он сжал руку брата и закрыл глаза.
— Вот дети, — сказал Старейший.
Сдержанные рыдания послышались среди женщин.
— Пусть говорят, мы слушаем, — пробормотал начальник, самый важный после Старейшего.
Крек рассказал всё, что с ними случилось, почему они не могли вовремя вернуться в пещеру. Он пробовал разжалобить стариков.
— Мы надеялись раздобыть много пищи для всех, — задыхаясь, закончил мальчик свой рассказ, — и только потому я покинул пещеру. Уходя, я позаботился о том, чтобы огонь не погас, а прожил бы до нашего возвращения.
— Огонь умер… — проворчал один начальник. — И пусть он будет отомщён!
Крек и Ожо растерянно озирались кругом. Дикие крики, взывавшие о мести, становились всё громче и громче. Напрасно братья искали проблеска жалости на лицах старейшин и охотников. Все лица были искажены отчаянием и яростью, во всех взглядах светилась свирепая решимость.
Старший начальник встал, подошёл к детям, схватил их за руки и громко крикнул:
— Старейшины говорят: огонь умер. Изменники должны тоже умереть. На колени! А вам, отцы, матери и дети, да будет их судьба уроком.
Он занёс над головой маленьких преступников тяжёлый каменный топор. Но Крек вырвался из его рук и упал на колени перед Старейшим.
— О Старейший! — воскликнул он дрожащим голосом. — Огонь умер, и я убил его; я заслуживаю смерти. Но ты… ты знаешь столько тайн, ты был другом Фо-чужеземца… Разве ты не можешь сделать го, что делал Фо-чужеземец?
— Фо-чужеземец?.. О чём ты говоришь? — пробормотал с удивлением старик. — Я забыл это имя.
— Старейший, ты не помнишь Фо-чужеземца? Он добрался до нашей пещеры весь израненный. Он один уцелел после какого-то страшного боя. Начальники позволили ему поселиться рядом с нами. Он прожил недолго. Он стал твоим другом, ты можешь сделать то же, что делал он.
— Что же делал Фо-чужеземец? — быстро спросил Старейший. — Я вспомнил теперь его, но я не знаю, что он мог сделать. Говори! А вы, сыны мои, — прибавил старик, — подождите наказывать его.
Мрачное судилище безмолвствовало, и это молчание было ответом на просьбу Старейшего.
Крек собрался с духом и, крепко прижав руку к сердцу, снова заговорил, обращаясь к старику:
— Ты позволил мне говорить, Старейший! Разве Фо-чужеземец не открыл тебе своей тайны? Так узнай же всё, что я сам видел своими глазами.
— Что же ты видел, какие тайны открыл тебе Фо-чужеземец? Говори скорей, и пусть никто не осмелится перебить тебя.
— Однажды, Старейший, — начал свой рассказ Крек, — я бродил по соседним пещерам и, как всегда, переворачивал камни, чтобы найти каких-нибудь животных, которые часто прячутся под ними. Один камень оказался очень тяжёлым. Я долго возился с ним. Но когда в конце концов я перевернул его, то нашёл под ним странные, невиданные вещи. От удивления я вскрикнул. Фо-чужеземец услыхал мой крик и подошёл ко мне. «Это моё, — сказал он. — Никогда не смей говорить о том, что видел, или я убью тебя!» Потом он прибавил: «Когда для меня наступит время уйти в ту страну, откуда никто не возвращается, я оставлю вещи Старейшему в благодарность за то, что он разрешил мне поселиться с вами. Но до тех пор пусть он ничего не знает. Молчи, ты в этом не раскаешься! Впрочем, — сказал мне Фо-чужеземец, — раз ты открыл моё сокровище, то узнай, для чего оно служит». Он взял короткую, очень твёрдую палку с дырочкой посередине; потом вставил в дырку конец маленькой палочки и принялся быстро вертеть её между ладонями рук. Скоро из дырочки показался дым, потом пламя, оно зажгло сухой мох… Вот что я видел.
Пока Крек говорил, лица суровых воинов выражали величайшее удивление и напряжённое внимание. Даже Старейший не в силах был сдержать волнение и сохранить невозмутимый вид.
Мальчик смолк. Старейший вздохнул полной грудью и сказал, точно самому себе:
— Крек, сердце моё полно радости и надежды. Фо-чужеземец умер, но не открыл мне своей тайны. Но теперь словно свет просиял в тёмной бездне моей памяти. Теперь я всё понимаю. Тайну Фо знали мои предки, но сам я не был посвящён в эту великую тайну. Если ты сказал правду и мы найдём в пещере сокровище чужеземца Фо, мы будем спасены. Огонь снова оживёт, весёлый и ласковый, он снова будет оберегать нас. Быть может, тебя простят…
— Да будет так, — сказал старший начальник. — Пусть дети выйдут из пещеры и подождут под надзором Рюга.
Рюг, очень довольный в душе, уже хотел увести мальчиков, но Старейший снова обратился к Креку:
— Почему ты мне раньше не сказал об этом?
— Прости, если я худо сделал, Старейший, — ответил Крек, — но ведь я обещал молчать. Я думал, тебе давно известна тайна! Это было так давно, я забыл об этом. Хорошо, что я сейчас вспомнил о Фо-чужеземце. Иначе мне пришлось бы умереть.
— Что сталось с вещами чужеземца Фо?
— Не знаю. Я ни разу не осмелился пойти туда, где их нашёл. Они, наверное, и теперь там, если только чужеземец не поломал их.
— Хорошо, Крек, — ответил старик. — Хорошо, надейся. И ты, Ожо, утри слёзы. Рюг! Ты останешься с детьми. Понимаешь?
— Понимаю и повинуюсь.
Старейший с волнением, которое напрасно старался скрыть, поглядел вслед детям.
В наши дни очень многие дикари пользуются двумя палочками для добывания огня. При трении сухое дерево постепенно нагревается, начинает дымиться и в конце концов загорается.
