Загадки древнего Манускрипта (Девять пророчеств грядущего) - Редфилд Джеймс Redfield (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗

Хулия покосилась на присутствовавших в столовой:

— Я не знаю, кто эти люди, но если мы не пожалеем времени на разговор с ними, то выясним, что у каждого есть для нас некая истина, которая является частью ответа на наши вопросы.

Я недоверчиво посмотрел на нее. Она перегнулась ко мне через стол:

— Усвойте это для себя. У каждого, кто встречается нам на пути, есть весть для нас. В противном случае они выбрали бы другую дорогу или рано или поздно свернули бы с нее. Присутствие этих людей свидетельствует о том, что они здесь не просто так.

Я смотрел на Хулию, по-прежнему не зная, можно ли верить, что все так просто.

— Самое сложное, — сказала она, — выяснить, с кем стоит тратить время на разговор, так как со всеми невозможно перекинуться даже парой слов.

— Ну и как вы определяете это?

— В Манускрипте говорится, что на это существуют знаки.

Я хотя и слушал со всем вниманием, но, неизвестно почему, окинул окружающих беглым взглядом и остановил его на человеке, сидящем справа от нас. Он обернулся и тоже посмотрел на меня. Когда наши взгляды встретились, мужчина снова уткнулся в тарелку. Я тоже отвернулся.

— Какие знаки? — спросил я.

— Вот такие.

— Какие такие?

— Такие, какой вы только что подали. — И она кивнула в сторону нашего соседа справа.

— Что вы имеете в виду?

Хулия снова перегнулась ко мне через стол:

— В Манускрипте говорится, что внезапный обоюдный зрительный контакт двух людей является знаком того, что им необходимо поговорить.

— А разве это не происходит постоянно?

— Происходит. Но после того, как это случается, большинство людей просто забывают об этом и продолжают заниматься своими делами.

Я кивнул:

— А о каких еще знаках упоминается в Манускрипте?

— О чувстве узнавания. Когда кто-то кажется знакомым, хотя и знаешь, что никогда раньше этого человека не встречал.

При этих словах я вспомнил Добсона и Рено, которых, как мне показалось при первой встрече, я уже когда-то видел.

— А есть ли в Манускрипте что-нибудь о том, почему некоторые люди кажутся такими знакомыми?

— Есть, но немного. Просто упоминается, что по типу мышления мы делимся на группы. Они обычно образуются по интересам. Некоторые люди думают об одном и том же, а поэтому одинаково выражают себя и имеют похожий жизненный опыт. Мы интуитивно распознаем тех, кто входит в нашу группу, и очень часто они несут нам весть.

Я еще раз посмотрел на соседа справа. Он на самом деле смутно напоминал кого-то. И удивительное дело: когда я смотрел на него, он повернулся и снова мельком взглянул на меня. Я быстро перевел взгляд на Хулию.

— Вам обязательно нужно поговорить с этим человеком, — сказала она.

Я промолчал. Смущала сама мысль о том, чтобы просто подойти к нему. Хотелось уйти отсюда, чтобы ехать дальше в Икитос. Я уже собрался предложить это вслух, когда Хулия опять заговорила:

— Вот где нам нужно быть, а не в Икитосе. Необходимо пересмотреть наши планы. А ваша беда в том, что вы сопротивляетесь, вместо того чтобы подойти к этому человеку и завязать разговор.

— Как вам это удалось? — удивился я.

— Что удалось?

— Прочитать мои мысли.

— Никакой тайны в этом нет. Я лишь внимательно следила за выражением вашего лица.

— Ну и что же?

— Когда воспринимаешь какого-то человека более глубоко, чем других, то можно разглядеть его сокровенную суть, как бы снаружи она ни была прикрыта. А если вы действительно сосредоточите свое внимание на таком уровне, то сможете понимать мысли этого человека по едва заметным изменениям выражения лица. И это совершенно естественно.

— Для меня это звучит как телепатия, — признался я.

— А телепатия — абсолютно естественное явление, — со смехом сказала она.

Я снова взглянул на нашего соседа. На этот раз он не посмотрел в мою сторону.

— Вы бы лучше собрали всю свою энергию да поговорили с ним, — предложила Хулия. — А то упустите эту возможность.

Я сосредоточился и принялся наращивать энергию пока не почувствовал себя сильнее, а потом спросил:

— Что же мне сказать ему?

— То что есть. Только преподнесите истину в том виде, в каком он, по-вашему, признает ее таковой.

— Хорошо.

Отодвинув свой стул, я пошел к столику, за которым сидел этот человек. Казалось, он чего-то боится и нервничает — совсем как Пабло в тот вечер, когда я познакомился с ним. Я попробовал заглянуть в него поглубже, чтобы выяснить, что стоит за этой нервозностью. После этого мне показалось, что у него на лице появилось другое выражение, исполненное большей энергии.

— Хэлло, — обратился к нему я. — Вы, похоже, не местный житель. Хотелось бы надеяться, что вы мне поможете. Я разыскиваю своего друга, Уила Джеймса.

— Садитесь, пожалуйста. — Говорил он со скандинавским акцентом. — Я — профессор Эдмонд Коннор. — И он протянул мне руку. — Очень сожалею. Я не знаю вашего друга Уила.

Я представился и объяснил, что Уил ищет Девятое откровение — у меня было предчувствие, что для него это могло что-то значить.

— Я знаком с Манускриптом, — сказал профессор. — Я здесь для того, чтобы выяснить подлинность этого документа.

— Вы один?

— Я должен был встретиться здесь с профессором Добсоном. Но он пока не приехал. Непонятно, что могло его задержать. Профессор уверял, что, когда я приеду, он уже будет здесь.

— Вы знакомы с Добсоном?!

— Да. Именно он организовал освидетельствование Манускрипта.

— С ним все в порядке? Он приедет сюда?

Коннор вопросительно посмотрел на меня:

— Он так планировал. Разве что-нибудь случилось?

Моя энергетическая заряженность упала. Я понял, что Коннор с Добсоном договорились о встрече до ареста последнего.

— Я познакомился с ним в самолете, когда летел в Перу, — объяснил я. — Его арестовали в Лиме. Я понятия не имею, что с ним случилось потом.

— Арестовали? Боже мой!

— Когда вы в последний раз говорили с ним?

— Несколько недель тому назад, но о времени нашей встречи в этой гостинице существовала твердая договоренность. Он сказал, что позвонит, если что-нибудь изменится.

— Вы не помните, почему он хотел встретиться с вами здесь, а не в Лиме?

— Профессор говорил, что поблизости есть какие-то развалины и что ему нужно побывать здесь еще для того, чтобы встретиться с одним ученым.

— А он не называл места, где должен был состояться разговор с этим ученым?

— Называл. Он говорил, что ему нужно в… э-э… Сан-Луис, мне кажется. А что?

— Да нет. Просто спросил.

Когда я произносил эти слова, одновременно случились две вещи. Во-первых, я стал думать о Добсоне и представил, что мы снова встретились. Наша встреча произошла на дороге, вдоль которой росли гигантские деревья. Кроме того, бросив взгляд в окно, я, к своему изумлению, увидел, что по ступенькам веранды поднимается падре Санчес. У него был усталый вид, и он был весь в грязи. На стоянке в какой-то старой машине его дожидался другой священник.

— Кто это? — поинтересовался Коннор.

— Это падре Санчес! — воскликнул я, еле сдерживая радость.

Обернувшись, я поискал глазами Хулию, но за нашим столиком ее уже не было. Я поднялся, и как раз в это время в столовую вошел Санчес. Увидев меня, он резко остановился, и на лице у него выразилось полное изумление. Он подошел, и мы обнялись.

— Как вы, в порядке? — спросил падре.

— Да, нормально, — ответил я. — А что вы здесь делаете?

Несмотря на усталость, он слегка усмехнулся:

— Да вот, не знаю, куда еще податься. Сюда-то еле добрался. Сотни военных направляются в эту сторону.

— Что здесь нужно военным? — услышал я позади голос Коннора, который подошел к нам с Санчесом.

— Прошу прощения, — ответил Санчес, — но я не знаю, что у солдат на уме. Знаю лишь, что их очень много.

Я представил их друг другу и рассказал падре Санчесу о том положении, в котором оказался Коннор. Профессор, похоже, очень нервничал.