Царь Давид - Мессадье Жеральд (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
Значит, Мемфивосфей достаточно глуп, если помышляет, что Авессалом отречется от трона в его пользу.
– А что это за ослы?
Это верховые животные на случай, если кто-то из твоей семьи устанет. В один мешок я положил двести хлебов, в другой – виноград, а в этот – инжир и финики. В последнем мешке – бурдюк с вином.
– Для кого?
– Для тебя и твоей свиты, мой повелитель. Был ли слуга умней своего господина?
– Очень хорошо, – сказал Давид. – Когда я вернусь, у тебя будет все, чем владеет твой хозяин.
Итак, подумал Эфраим, который обменялся взглядом с Иоавом и Абисхаем, он рассчитывает вернуться.
Давид обулся, остальные последовали его примеру. Солнце садилось, когда караван отправился в дорогу. Солдаты, шедшие позади, постоянно оглядывались.
Вчера, еще только вчера каждый спал у себя дома. Это бегство было как смерть.
Глава 17
СЫН-ОТЦЕУБИЙЦА
В сумерках дорога между черными лесами походила на сон. Туман, поднимавшийся над деревьями, становился золотой пылью, которую взгляд еле видит. Последние солнечные лучи ослепляли путников. Время от времени зверь, хищник или добыча, заяц или лиса, бегом пересекали дорогу. Появились летучие мыши. Тени стали длиннее, как предвестники смерти. Два или три шакала показались на минуту и скрылись в лесу, напуганные толпой, которая прошла перед ними.
Давид дрожал от холода, который предшествует ночи, когда он заметил сзади некоторое оживление. Со стороны Пара приближался караван. Голоса кричали:
– Царь! Позовите царя!
Он и Эфраим замедлили шаг и повернулись. Еффей, командир гиттитов, подбежал рысью с двумя молодыми людьми.
– Царь, это Ахимаац – сын Садока и Ионафан – сын Авиафара, которые прибыли прямо из Бахурима!
– Ахимаац! Ионафан! Будь благословен Бог! Какие новости привезли вы? – воскликнул Давид.
– Царь, не надо ехать в Иерихон! Надо сейчас же перейти реку! – сказал Ахимаац, тяжело дыша.
– Если ты поедешь в Иерихон, – объяснил Ионафан, – люди этого города выдадут тебя Авессалому, тебя и твоих людей, если они тебя не выдадут, Авессалом разрушит город! Он готовится преследовать тебя с тысячами солдат! – добавил Ионафан.
– Что произошло? – спросил Давид.
– Через час (по песочным часам), когда ты ушел из Иерусалима, Авессалом и его люди вошли в город, – рассказывал Ахимаац. – Он сейчас же созвал совет, чтобы знать, что нужно делать. Об этом мне сказал мой отец. Ахитофель предложил сейчас же преследовать тебя с двенадцатью тысячами и изолировать от охраны. Но Авессалом спросил мнение Хусия. Тот напомнил Авессалому, что ты закаленный воин и можешь спрятаться в пещере.
Услышав эти слова, которые навеяли старые воспоминания, Иоав рассмеялся.
– А потом? – спросил Давид, сдерживая улыбку.
– Наши отцы отправили нас, Ионафана и меня, из города в Эн-Рожель. Они велели ждать там указаний, которые они передадут через слугу. Слуга принес вести, что Хусий посоветовал Авессалому подождать, потому что вся страна уже знает, что он царь и находится в Иерусалиме. Страна сама избавится от тебя и отдаст тебя в его руки.
– Сын-отцеубийца, – прошептал Давид, – вот что я посеял!
Но Бог, к которому он обратился с молитвой, внял его просьбе: Хусий одурачил Авессалома. Он был принят им и расстроил план Ахитофеля.
– Хорошо, – сказал он. – Теперь отправляйтесь к себе.
– Мы не можем сделать этого, – ответил Ионафан.
– Почему?
– Мы раскрыты. Один мальчишка видел нас в Эн-Рожеле и слышал, что нам сказал слуга. Тогда он сообщил это людям Авессалома. Мы убежали. Мы приехали в Бахурим и нашли приют у одной женщины. Люди Авессалома преследовали нас до этого дома. Увидав их, женщина спустила нас в ров, а сверху набросала зерно. Когда ее спросили, где мы, она ответила, что мы убежали к пруду. Мы снова бежали. И вот мы здесь.
– Хорошо, оставайтесь с нами, – сказал Давид.
Он созвал совет с Иоавом, Абисхаем и Еффеем.
Нельзя было терять ни минуты. Нужно было, безусловно, до ночи переправиться через Иордан. Сейчас же после Пара они пошли по узкому ущелью реки Суенит, обошли Иерихон с юга и вскоре достигли реки. Давид знал, что в конце дороги есть два брода, что реки в это время года не очень глубокие.
– Мы не сумеем, конечно, перейти реку до наступления ночи, – заметил Абисхай.
– Не важно, – возразил Давид. – Худшее, чем мы рискуем, это замочить ноги!
Они поехали рысью. Лошади, мулы, верблюды и тысяча людей шли за Давидом, одновременно командиром и разведчиком. Это было все, что осталось от его народа. И когда вечер стал фиолетовым, они еще ехали рысью. Старый опыт Давида, когда он боролся с разбойниками, вернулся к нему: он интуитивно выбирал ровную местность. Лошадь вышла к высокой траве и камышам. Давид сошел на землю, подошел к воде и наклонился, опустив в нее свои пальцы. Вода была ледяной. Перейти Иордан было необходимо. С той стороны у Авессалома не было друзей. А если он пустится вдогонку, Давид может затеряться в пустынях Аравии, восстановить союзы, соединить отряды и предупредить наступление. Если они достигнут противоположного берега Иордана, они спасены.
За ним Иоав, Абисхай, Еффей, Эфраим и другие остановились.
– Нам понадобятся факелы! – крикнул им Давид.
Офицер принес терракотовую чашу, в которой трещали угли. Сунул туда палку, обернутую паклей, и разжег пламя.
– Факелы! – крикнул Иоав.
– Четырех достаточно, – сказал Давид.
Другой офицер развернул кожаный футляр, достал факелы, и их зажгли. Давид позвал солдата и вошел в воду. Вода доходила до икр.
– Оставайся здесь и держи факел высоко, – сказал ему Давид. Потом он попросил другой факел и позвал другого солдата на другое место, где вода доходила до колен. И так далее, чтобы факелы служили вехами брода, имевшего форму зигзага. Потом Давид вернулся и перевел верховых животных, женщин и детей.
Отблески пламени плясали в воде до зари. Последними брод перешли солдаты. Потом сделали привал, обсушились, справили естественные нужды, напоили и накормили животных, женщины посетовали, дети с криком размяли ноги, поели то, что было, напились и наполнили фляги.
Давид повернулся к Иоаву. Они оба были разбиты. Они посмотрели друг на друга, обнялись, стараясь много не говорить, чтобы не походить на женщин.
– Сын-отцеубийца – все-таки это незаслуженно, – сказал Давид.
Глава 18
О ЧЕМ УЗНАЛИ ПОЗДНЕЕ
Люди любят считать себя справедливыми. Они говорят об умерших современниках со снисходительностью судей.
Когда совет неспособного Ахитофеля был отклонен Авессаломом в пользу Хусия, великий, известный, почтенный советник Давида испытал чувство стыда, поскольку обманул ожидания своего нового хозяина и предложил убить старого. Некоторые сурово смотрели на него. Он вернулся к себе домой в Гилон и повесился.
Его память была смешана с грязью. Кто никогда не предавал, того светильник не погаснет среди глубокой тьмы.
Прежде чем распорядиться собственной жизнью, он дал Авессалому совет, поражавший бесчестьем: судья рекомендовал новому царю публично заняться любовью на крыше дворца со всеми любовницами Давида, чтобы каждый знал, что он отрекся от любого почтения к своему отцу.
Надутый и самонадеянный, гордый своей шевелюрой, как павлин своим хвостом, уверенный в неоспоримом превосходстве своей красоты и исполненный тщеславием, как те, кто наследует власть вместо того, чтобы ковать-завоевывать ее, Авессалом последовал этому совету недостойного слуги и таким образом опустился ниже слуг.
Чернь не является, конечно, образцом морали, но крайность шокировала и потом уступила место негодованию. Его имя стали таскать по всем стокам.
Кто никогда не блудил из-за тщеславия, того светильник не погаснет среди глубокой тьмы.
Люди, которые были счастливы в Иерусалиме, потому что Давид выбрал этот город местом божественной елавы, предали этого царя, которого они сначала подняли на смех, потому что любовь к женщине свела его с ума.
