Арийцы. Основатели европейской цивилизации - Чайлд Вир Гордон (электронные книги бесплатно .TXT) 📗
Ответы на все эти вопросы можно будет наконец получить только тогда, когда останки из южнорусских погребений с охрой будут тщательно изучены. Профессор Ростовцев на основе стилистических особенностей датировал погребения эпохи энеолита Кубани периодом времени около 2500 года до н.э. Профессор Фармаковский на тех же самых основаниях датирует их периодом времени на тысячу лет позже. Имеется весьма авторитетное исследование драгоценностей и погребального инвентаря из погребений с охрой, выполненное профессором A.M. Талльгреном. Его выводы сводятся к тому, что погребения с охрой в целом датируются 2-м тысячелетием до н.э., а не 3-м. Если это верно, если эти аргументы применимы не только к «катакомбам», но также и к самым ранним погребениям с охрой, то попытка полностью пересмотреть направления миграций Талльгрена и Коссинны должна быть оставлена. Получается, что скандинавские культуры в Ютландии и Центральной Германии были старше, чем интересующие нас культуры на юге России. Получается, что последние не принадлежали еще не разделенным индоевропейцам, а могли относиться к одному из индоевропейских народов. Заселение индоевропейцами долины Дуная, Альп и Рейнской области в таком случае можно будет объяснить миграцией с севера, а не вторжением с востока. Получается, что скандинавские каменные боевые топоры не были имитациями медных тесел-топоров, а произошли от роговых орудий с отверстием для топорища, которые уже использовали носители культуры маглемозе, в то время как венгерские тесла-топоры могли появиться в результате торговли с Критом. Культуры боевых топоров Ютландии и Тюрингии должны были возникнуть на основе некоторых древних местных элементов, поддерживавших контакты с культурой строителей дольменов. Их украшенные шнуром сосуды должны быть продолжением более древних традиций, корни которых Софус Мюллер прослеживает в культурах, существовавших на территории Дании еще до начала строительства там дольменов.
Автор данной работы продолжает считать, что южнорусская гипотеза, изложенная на предыдущих страницах, еще сможет доказать свою надежность; однако его уверенность в этом была поколеблена, поскольку с тех пор, как он поддержал ее — с оговорками — в более ранней работе, эта уверенность была поколеблена новыми статьями Козловски и Талльгрена. В результате у нас остается только теория германистов. Народ, оставивший погребения с охрой, со временем станет индоевропейским, но сам по себе он не был индоевропейским.
Выводы
Один вопрос, поднятый по ходу нашего исследования, нужно оставить открытым вплоть до проведения дальнейших исследований на юге России. Но суть этого вопроса проявилась совершенно отчетливо уже сейчас. Победное расширение скандинавской культуры, безотносительно ее корней, является доминирующим фактом европейской предыстории от 2500 до 1000 года до н.э. Путь исследователя ранних культур, который желает сделать этнографические выводы на основании археологических данных, часто усыпан ловушками. Корреляция археологических культур с этническими группами является вообще опасной и спекулятивной. Распространение типов вещей и обычаев часто связано с торговлей и с культурными заимствованиями, а не только с передвижениями населения; проникновение новых этнических элементов часто не оставляет после себя никаких внешних проявлений в другой культуре. Такие оговорки не препятствуют рассмотрению удивительного распространения скандинавских культур. В своем торжествующем продвижении они постоянно захватывали области, ранее занятые более высокоразвитыми культурами. Такую замену более высокоразвитых культур менее развитыми легко проследить с помощью археологии.
Вне зависимости от того, возникла ли скандинавская культура на берегах Черного или Балтийского моря, ее создатели превратились из первоначально бедной и малозначительной группы населения в доминирующую на всей территории Европы силу. Распространение характерной для них керамики и боевых топоров мы можем проследить на Рейне, в Швейцарии, Верхней Австрии, Италии и в Венгрии. Они заняли все степные просторы Южной России и, по крайней мере, ту часть Малой Азии, которая подвергалась исследованию. Мы можем проследить их путь через Кавказ в Месопотамию и Иран. Причины, чтобы называть этих жителей Северной Европы индоевропейцами, весьма весомы; везде, где мы можем проследить за их передвижениями, эти скандинавы сформировали ядра культурных групп, которые в истории оставили свой след как индоевропейцы.
В Южной Скандинавии и в Северной Германии носители культуры боевых топоров каменного века к началу бронзового века сплотили сложное по своему составу население в некую культурную общность; с этого времени развитие цивилизации на севере является самодостаточным и непрерывным. Это было заслугой прагерманцев, которые населяли эти области в самые ранние исторические времена.
Родственный им народ боевых топоров из Тюрингии заселил Рейнскую область, Вюртемберг и Швейцарию в течение позднего каменного века и раннего бронзового века, где он сначала выступил как завоеватель, а затем смешивался с жителями Альп — «следопытами» и «дунайцами». Вскоре после того, как завоеватели достигли долины Рейна, некоторые из них, смешавшись со «следопытами», вторглись в Британию. Но анализ керамики и погребальных обрядов показывает, что курганы бронзового века горной зоны были сооружены, с одной стороны, потомками завоевателей, а с другой — предками населения, сыгравшего значительную роль в железном веке. Это сложное по составу население, среди которого доминировали носители культуры боевых топоров из Тюрингии, вероятно, было кельтами, так как галльштатская культура, без сомнения, принадлежала кельтам, точно так же как и латенская культура возникла в пределах той же самой области.
Далее к югу, в Верхней Баварии и Верхней Австрии, укрепленные поселения на холмах, типа Альтейма, и приозерные поселения медного века на Аттерзе и на Мондзе, кажется, были основаны северной аристократией, господствовавшей над местным альпийским населением; боевые топоры, подобные тому, который представлен на рис. 27, 5, а также анализ керамики подтверждают, что эти правители прибыли непосредственно из Силезии через территорию Моравии. Движение на юг части этого смешанного населения можно сопоставить с некоторыми элементами в культуре terremare, получившей распространение на территории Италии. Таким образом, близкая связь между кельтами и италиками тогда объяснилась бы не только смежностью центров их расселения, но также и наличием в том и в другом этносе примеси альпийского элемента.
Между Эльбой и Одером в результате смешения скандинавов, «следопытов» и «дунайцев» возникла оньетицкая культура раннего бронзового века; о присутствии в ней скандинавского элемента свидетельствуют как керамика, так и каменные топоры характерного восточноевропейского типа, находимые даже в погребениях бронзового века. От оньетицкой культуры произошла группа родственных культур, представленных полями погребальных урн так называемого лаузицкого типа. Из Силезии и Познани эти поля погребальных урн в эпоху поздней бронзы и раннего железного века распространились на западе на территорию Богемии, а на востоке — на Польшу и Галицию. До сих пор точно не известно, кто были создатели этой культуры, но самое вероятное предположение заключается в том, что это были славяне.
Вне зависимости от того, возникла ли культура, носители которой оставили погребения с охрой, на юге России, или же она была принесена с севера, мы можем предполагать, что на ее основе сложилось несколько индоевропейских народов. Как уже отмечалось, курганы правителей медного века на Кубани и Тереке были возведены предками индоиранцев. На противоположном берегу Черного моря в это же время появились те, кому суждено было стать эллинами на Балканах. Таким образом, даже если погребения с охрой не принадлежали индоевропейцам, то они испытали на себе влияние предков греков и индоиранцев, которые пробыли некоторое время на юге России. Это обстоятельство помогло бы объяснять черты сходства между культурами медного века юга России и реконструируемой протоиндоевропейской цивилизацией; картина последней во многих деталях основана на соответствиях, общих для греков и индоиранцев.
