Вавилон - Фигули Маргита (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Чувство унижения жгло ее, особенно теперь, когда она узнала персидского князя. Какая громадная разница между ними, очевидно, такая же разница и между Халдейским царством и Персией.
Отец угадал насмешку и боль в голосе Нанаи.
— Вот как ты теперь разговариваешь, а мне иногда казалось, что твое сердце отдано Набусардару.
— Чего иной раз не покажется, дорогой отец. — И она горько засмеялась.
Пока он занимался сборами в дорогу, дочь в глубокой задумчивости смотрела через проем двери вдаль.
Гамадан закрепил ремешки сандалий и подвязал полотняную рубаху, но не закрывавшую даже колен. Затем он пригладил рукой волосы на голове и бороду, снял с гвоздика шапку, чтобы защитить голову от солнца, и отправился в путь.
В дверях он обернулся:
— Да хранит тебя Энлиль!
— Да хранит он и тебя, — прошептала Нанаи совсем тихо. После его ухода она по-прежнему глядела через проем двери на поля за деревней.
Вдруг ей показалось, что в тишине раздался далекий стук копыт. Он затихал, потом усиливался, то прекращался совсем, то возникал снова, пока где-то поблизости не заскрежетало черпательное колесо на канале, заглушая все прочие звуки.
В ту самую минуту Гамадан узнал в летящем стремглав всаднике верховного военачальника царской армии Набусардара.
— Благороднейший господин! — закричал Гамадан и бросился ниц на дорогу. Конь на всем скаку взвился на дыбы, едва не раздавив старика копытами.
— С ума ты спятил? — Набусардар с трудом удерживал лошадь, чтобы не растоптать путника. Гамадан встал на колени и проговорил:
— Это я, достойнейший господин, я, Гамадан. Ты не помнишь меня.
Только теперь, рассмотрев его в упор, Набусардар признал Гамадана.
— С чем ты идешь ко мне, Гамадан?
— Я несу твоей светлости весть о персидских шпионах.
На лице Набусардара отразились радость и сомнение, словно он отказывался верить в то, чего так настойчиво добивался.
— Встань, не ползай в пыли! — приказал Набусардар. — И рассказывай!
Гамадан поднялся и, вплотную приблизившись к лошади, шепотом пересказал Набусардару все, что узнал о лазутчиках. Он уже не оплакивал свою дочь, как во время первой встречи с полководцем, напротив, глаза его сияли торжеством. Честный Гамадан принес в жертву самое дорогое, что у него. было. Ради Вавилонии он не пожалел своего величайшего сокровища.
— Тебя вознаградят за все, Гамадан, — утешал его верховный военачальник, — царь наградит тебя по-царски, а Набусардар — по-княжески.
— Ах, нет, — прошептал Гамадан, — мой род служит родине не за деньги и награды. Мне ничего не надо. Я сделал это не для царя и не для Набусардара. Я поступаю, как велит мне зов моих предков, о подвигах которых пишут в вавилонских книгах.
— Может быть, дочь твоя желает получить золота или дорогих камней?
— Нет. Мы с ней одна плоть и одна кровь, у нас одни мысли и одни чувства. Дочери Моей тоже ничего не нужно. Она гордится, что не уронила чести нашего рода и пожертвовала собой ради родины, хотя этой жертвой стала ее чистота, оскверненная паршивым персом. Мы не нуждаемся в наградах.
— Мы еще поговорим об этом, Гамадан. А теперь скажи мне: где лазутчики?
— Обо всем твоя светлость узнает от моей дочери. Мне больше ничего не известно. Она все держит в секрете.
— Твоя дочь дома?
— Она ранена в плечо и лежит в постели. Она ждет тебя. Прости, что твоей светлости приходится утруждать себя.
— Я не счел бы за труд отправиться даже в раскаленное пекло, когда дело касается персидских лазутчиков, — засмеялся Набусардар.
— Дорога тебе знакома, господин?
— Я помню дорогу.
— Езжай, я пойду следом. Кроме нее, в доме никого нет, входи смело.
— Да благословят тебя боги за твои слова! Простившись, Набусардар пришпорил коня и снова помчался галопом.
Горя нетерпением, Набусардар влетел во двор. Он торопился не ради мужественной дочери Гамадана, в которой и не ожидал увидеть Нанаи: его подхлестывала весть о шпионах, и, наспех привязав коня у хлева, он бегом устремился в хижину.
Нанаи у же. давно слышала стук копыт и поняла, что всадник спешился у них во дворе. Несомненно, кто-то приехал к ним, и она не сводила глаз с двери.
На пороге послышались шаги. Нанаи не успела приподняться на постели, как в дверях появился человек.
Постель Нанаи стояла в затененном углу комнаты, подальше от палящих солнечных лучей, и Набусардар не сразу разглядел, есть ли кто-нибудь в хижине. Когда глаза привыкли к полумраку, он заметил постель, лежащую на ней женщину и спросил:
— Ты дочь Гамадана?
— Я дочь Гамадана, господин, — ответила Нанаи и пригласила его войти.
— Я — гонец верховного военачальника его величества царя Валтасара, гонец непобедимого Набусардара.
— Войди, господин.
Повторив приглашение, Нанаи в следующий миг узнала в пришельце человека, с которым случай свел ее в Оливковой роще, и чуть не вскрикнула от неожиданности. Правда, в прошлый раз он был одет солдатом, а теперь на нем одежда военачальника, — хоть и низшего ранга, — которая очень шла ему. В прошлый раз лицо его было покрыто пылью, теперь оно было свежим, бородка заботливо расчесана, и вообще он выглядел щеголем, словно ехал на свидание с девушкой, с которой желал соединиться нерасторжимыми узами.
Пока Нанаи боролась с охватившим ее волнением, Набусардар в свою очередь с ужасом смотрел на нее, пытаясь объяснить себе столь поразительное совпадение.
Еще не вполне уверенный, он разглядывал ее и узнавал красновато-черные кудри и сине-зеленые глаза той девушки, с которой разговаривал в Оливковой роще. Несомненно, это прекрасное лицо той, из-за которой он так страстно стремился в Деревню Золотых Колосьев.
И чем больше он смотрел на нее, тем очевиднее ему становилась, что дочь Гамадана и есть та самая Нанаи, которую он хотел видеть госпожой своего сердца. Но ее же он нечаянно принес в жертву персам. В висках у него застучало, будто отбивали дробь барабаны вавилонских танцовщиц, кровь прилила к голове. Он едва справлялся с потоком нахлынувших чувств, земля под его ногами заколебалась. В душе его что-то оборвалось и рухнуло, как рушится лишенная подпорок стена здания.
Угнетенный, подавленный событиями последних дней, он думал найти свое счастье в Деревне Золотых Колосьев, а здесь на него обрушился еще более страшный удар. Он хотел крикнуть, что это неправда, но его словно оглушило, все поплыло перед глазами, и он вдруг на миг потерял равновесие, чего с ним не случалось даже на поле боя.
С тяжелым сердцем он приблизился к Нанаи.
Вне сомнений, это была она.
И он отвернулся, не в силах дольше смотреть на ее лицо.
Он не смел взглянуть в лицо той, которую хотел полюбить самой пламенной любовью. Не смел глянуть в глаза той, которую сам же принес в жертву. Не мог совладать со стихией, бушевавшей у него внутри.
Еще один удар, который ему придется пережить. Ту, в ком он хотел видеть друга, единственно надежную опору в превратностях судьбы, он сам же сломал и осквернил.
— Что с тобой, господин? — спросила Нанаи. — И как ты узнал, что найдешь меня в этом доме?
Он помолчал, чтобы немного взять себя в руки, потом ответил;
— Я встретил Гамадана, и он мне все рассказал. Он идет следом и скоро будет здесь.
— Значит, ты видел моего отца…
— Да, он сказал, что его дочь сообщит мне о персидских лазутчиках.
Эти сведения я должен как можно скорее доставить Набусардару. Я не подозревал, как не подозревает и мой господин, что ты Нанаи приходишься Гамадану дочерью. Я собирался разыскать на пастбище тебя и сообщить, что ты стала избранницей Набусардара. Свидетельством тому служит этот дар тебе от Непобедимого. Но теперь, когда я узнал об исполненном тобой долге, я понимаю, что дар этот слишком скромен.
— Я вижу, ты не знаешь Гамаданов, — никто из нас никогда не служил царю за награды и не принимает дары за исполнение долга.
Набусардар попытался загладить промах.
— Это дар не за службу царю, его посылает своей возлюбленной великий Набусардар.
