Библиотека мировой литературы для детей, том 42 - Дюма Александр (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Ничто, таким образом, на первый взгляд не изобличало в нем кардинала, и человеку, не знавшему его в лицо, невозможно было догадаться, кто стоит перед ним.
Злополучный галантерейщик остановился в дверях, а взгляд человека, только что описанного нами, впился в него, словно желая проникнуть в глубину его прошлого.
— Это тот самый Бонасье? — спросил он после некоторого молчания.
— Да, монсеньер, — ответил офицер.
— Хорошо. Подайте мне его бумаги и оставьте нас.
Офицер взял со стола требуемые бумаги, подал их и, низко поклонившись, вышел.
Бонасье в этих бумагах узнал протоколы его допросов в Бастилии. Человек, стоявший у камина, время от времени поднимал глаза от бумаг и останавливал их на арестанте, и тогда несчастному казалось, что два кинжала впиваются в самое его сердце.
После десяти минут чтения и десяти секунд наблюдения для кардинала все было ясно.
— Это существо никогда не участвовало в заговоре, — прошептал он. — Но все же посмотрим…
— Вы обвиняетесь в государственной измене, — медленно проговорил кардинал.
— Мне об этом уже сообщили, монсеньер! — воскликнул Бонасье, титулуя своего собеседника так, как его только что титуловал офицер. — Но клянусь вам, что я ничего не знаю.
Кардинал подавил улыбку.
— Вы состояли в заговоре с вашей женой, с госпожой де Шеврез и с герцогом Бекингэмом.
— Действительно, монсеньер, — сказал Бонасье, — она при мне называла эти имена.
— По какому поводу?
— Она говорила, что кардинал де Ришелье заманил герцога Бекингэма в Париж, чтобы погубить его, а вместе с ним и королеву.
— Она так говорила? — с гневом вскричал кардинал.
— Да, монсеньер, но я убеждал ее, что ей не следует говорить такие вещи и что его высокопреосвященство не способны…
— Замолчите, вы, глупец! — сказал кардинал.
— Вот это самое сказала и моя жена, монсеньер.
— Известно ли вам, кто похитил вашу жену?
— Нет, монсеньер.
— Но вы кого-то подозревали?
— Да, монсеньер. Но эти подозрения как будто вызвали неудовольствие господина комиссара, и я уже отказался от них.
— Ваша жена бежала. Вы знали об этом?
— Нет, монсеньер. Я узнал об этом только в тюрьме через посредство господина комиссара. Он очень любезный человек.
Кардинал второй раз подавил улыбку.
— Значит, вам не известно, куда девалась ваша жена после своего бегства?
— Совершенно ничего, монсеньер. Надо полагать, что она вернулась в Лувр.
— В час ночи ее еще там не было.
— Господи боже мой! Что же с нею случилось?
— Это станет известно, не беспокойтесь. От кардинала ничто не остается сокрытым. Кардинал знает все.
— В таком случае, монсеньер, как вы думаете, не согласится ли кардинал сообщить, куда девалась моя жена?
— Возможно. Но вы должны предварительно рассказать все, что вам известно об отношениях вашей жены с госпожой де Шеврез.
— Но, монсеньер, я ровно ничего не знаю. Я никогда не видал этой дамы.
— Когда вы заходили за вашей женой в Лувр, она прямо возвращалась домой?
— Почти никогда. У нее были дела с какими-то торговцами полотном, куда я и провожал ее.
— А сколько было этих торговцев?
— Два, монсеньер.
— Где они жили?
— Один на улице Вожирар, другой на улице Лагарп.
— Входили вы к ним вместе с нею?
— Никогда. Я ждал ее у входа.
— А как она объясняла свое желание заходить одной?
— Никак не объясняла. Говорила, чтобы я подождал, — я и ждал.
— Вы очень покладистый муж, любезный мой господин Бонасье! — сказал кардинал.
«Он называет меня „любезным господином Бонасье“, — подумал галантерейщик. — Дела, черт возьми, идут хорошо!»
— Могли б вы узнать двери, куда она входила?
— Да.
— Помните ли вы номера?
— Да.
— Назовите их.
— Номер двадцать пять по улице Вожирар и номер семьдесят пять по улице Лагарп.
— Хорошо, — сказал кардинал. И, взяв со стола серебряный колокольчик, он позвонил.
Вошел тот же офицер.
— Сходите за Рошфором, — вполголоса приказал Ришелье, — пусть он тотчас придет, если только вернулся.
— Граф здесь, — сказал офицер. — Он настоятельно просит ваше высокопреосвященство принять его.
— Пусть он зайдет! — воскликнул кардинал. — Пусть зайдет!
Офицер выбежал из комнаты с той быстротой, с которой все слуги кардинала обычно старались исполнить его приказания.
— Ах, «ваше высокопреосвященство»! — прошептал Бонасье, в ужасе выпучив глаза.
Не прошло и пяти секунд после ухода офицера, как дверь распахнулась и вошел новый посетитель.
— Это он! — вскричал Бонасье.
— Кто — он? — спросил кардинал.
— Он, похититель моей жены!
Кардинал снова позвонил. Вошел офицер.
— Отведите этого человека и сдайте солдатам, которые его привезли. Пусть он подождет, пока я снова вызову его.
— Нет, монсеньер, нет, это не он! — завопил Бонасье. — Я ошибся! Ее похитил другой, совсем не похожий на этого! Этот господин — честный человек!
— Уведите этого болвана! — сказал кардинал.
Офицер взял Бонасье за локоть и вывел в переднюю, где его ожидали караульные.
Человек, только что вошедший к кардиналу, проводил Бонасье нетерпеливым взглядом и, как только дверь затворилась за ним, быстро подошел к Ришелье.
— Они виделись, — произнес он.
— Кто? — спросил кардинал.
— Она и он.
— Королева и герцог?! — воскликнул Ришелье.
— Да.
— Где же?
— В Лувре.
— Вы уверены?
— Совершенно уверен.
— Кто вам сказал?
— Госпожа де Ланнуа, которая, как вы знаете, всецело предана вашему высокопреосвященству.
— Почему она не сообщила об этом раньше?
— То ли случайно, то ли из недоверия, но королева приказала госпоже де Фаржи остаться ночевать у нее в спальне и затем не отпускала ее весь день.
— Так… Мы потерпели поражение. Постараемся отыграться.
— Я все силы приложу для этого, монсеньер. Будьте в этом уверены.
— Как все это произошло?
— В половине первого ночи королева сидела со своими придворными дамами…
— Где именно?
— В своей спальне…
— Так…
— …как вдруг ей передали платок, посланный кастеляншей…
— Дальше!
— Королева сразу обнаружила сильное волнение и, несмотря на то что была нарумянена, заметно побледнела…
— Дальше! Дальше!
— Поднявшись, она произнесла изменившимся голосом: «Подождите меня десять минут, я скоро вернусь», затем открыла дверь и вышла.
— Почему госпожа де Ланнуа не сообщила вам немедленно обо всем?
— У нее не было еще полной уверенности. К тому же королева ведь сказала: «Подождите меня». И она не решилась ослушаться.
— Сколько времени королева отсутствовала?
— Три четверти часа.
— Никто из придворных дам не сопровождал ее?
— Одна только донья Эстефания.
— Затем королева вернулась?
— Да, но лишь для того, чтобы взять ларчик розового дерева, украшенный ее монограммой, с которым она и удалилась.
— А когда она вернулась, ларчик был при ней?
— Нет.
— Знает ли госпожа де Ланнуа, что находилось в ларце?
— Да. Алмазные подвески, подаренные королеве его величеством.
— И вернулась она без этого ларца?
— Да.
— Госпожа де Ланнуа полагает, следовательно, что королева отдала ларец герцогу Бекингэму?
— Она в этом убеждена.
— Почему?
— Днем госпожа де Ланнуа, как камер-фрейлина королевы, всюду искала ларец, сделала вид, что обеспокоена его исчезновением, и в конце концов спросила королеву, не знает ли она, куда он исчез.
— И тогда королева?..
— Королева, густо покраснев, сказала, что накануне сломала один из подвесков и отправила его в починку к ювелиру.
— Нужно зайти к королевскому ювелиру и узнать, правда это или нет.
— Я уже был там.
— Ну и что же? Что сказал ювелир?
— Ювелир ни о чем не слыхал.
— Прекрасно, Рошфор! Не все еще потеряно, и кто знает, кто знает… все, может быть, к лучшему.
