Судьбы вещей - Рабинович Михаил Григорьевич (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Конечно, Григорий купил кувшин на рынке и процарапал на нем надпись, чтобы женщины из его дома, когда пойдут по воду к колодцу, не перепутали этот кувшин с каким-нибудь чужим, не таким хорошим. Так делали в то время, наверное, многие москвичи. В Зарядье, например, при раскопках найден обломок горлышка кувшина, на котором также была процарапана надпись: «Федорин кувшин». На этот раз, наверное, сама хозяйка позаботилась, чтобы ее кувшин не потерялся.
Как же можно было потерять кувшин, идя по воду? Это ведь не иголка. Идет женщина или девушка к колодцу. Кувшин держит в руке. Опускает его на веревке в колодец, вытаскивает полный и несет обратно.
Однако дело обстояло не так-то просто. При тогдашней затворнической жизни женщин, ограниченной домом, двором да иногда церковью, у колодцев образовывались своеобразные женские клубы – места, где можно была встретиться с соседками, поболтать о том о сем, «перемыть косточки» общим знакомым, узнать городские новости. А можно было здесь назначить и любовное свидание. Недаром во многих русских песнях поется о встречах девицы с ее суженым, когда она идет по воду или у колодца. Ясно, что при таких обстоятельствах можно забыть обо всем на свете, не только о каком-то кувшине, и захватить по ошибке соседкин кувшин.
Впрочем, может быть, надпись делалась и на тот случай, если кувшин сорвется и упадет в колодец. Чтобы, вытащив, можно было узнать свой. Но это маловероятно, так как почти нельзя было рассчитывать, что кувшин, упав в колодец, не «сложит головы», а останется цел.
А может быть и так, что Григорий Офонасев сделал надпись на своем кувшине просто из тщеславия: поставит его жена, дочь или служанка кувшин у колодца, и пусть все видят, какой хороший кувшин купил себе «добрый человек Григорий Офонасев»!
Кстати, как нужно понимать эти слова – «добрый человек»? Что у Григория Офонасева был хороший, мягкий характер? Что он хорошо относился к своим домашним, знакомым и вообще к людям? Отнюдь нет. Слова «добрый человек» говорят не о характере Григория Офонасева, а, скорее, о его социальном, имущественном положении. Слово «добрый» имело еще в XVIII веке значение «хороший», или, как мы еще и сейчас говорим, «доброкачественный», «добротный». Петр Первый, например, писал не раз своим представителям за границей, чтобы они подыскали для той или иной работы «мастеров самых добрых», то есть самых лучших. «Добрыми людьми», в отличие от «худых» и «средних людишек», назывались более состоятельные посадские люди. К ним, наверное, и принадлежал Григорий Офонасев, не упустивший случая и на своем кувшине написать: «Смотрите, я богатый!» – что, конечно, не говорит об особой доброте его характера.
Кто же такой, в самом деле, был Григорий Офонасев?
Чтобы выяснить это, Галина Петровна Латышева стала искать его имя в различных московских документах конца XVI – начала XVII века (вспомним, что почерк надписи на кувшине именно этого времени). Надежды было довольно мало: ведь Григорий Офонасев, очевидно, не был ни боярином, ни каким-либо выдающимся лицом. Таких «добрых людей», как он, в Москве тогда было множество. Но все же поиски увенчались успехом. В «Книге об устройстве торговых городских рядов», в которой записывалось, где какой торговец имел лавку и сколько должен был за нее платить налога, упомянут некий торговец Гришка Офонасев. Он имел лавку в главном торговом районе Москвы – Китайгороде – и должен был платить за нее пошлины один рубль одиннадцать алтын четыре деньги в год. Один неопытный сотрудник музея, узнав об этом, сказал: «Как мало! Наверное, был мелким лавочником». На самом деле Гришка Офонасев – а это, вероятно, тот самый, которому принадлежал кувшин, – был довольно состоятельным торговцем, «добрым человеком», по понятиям того времени. Он платил в качестве пошлины такую сумму, на которую можно было, например, купить пудов десять ржи или нанять поденщика – работника месяца на два.
Лавка Григория Офонасева была в Китайгороде, а дом, в котором он жил, – где-то неподалеку от современных Покровских ворот, но уже по ту сторону недавно выстроенной каменной стены Белого города, в районе, который называли Земляным городом или Скородомом. Во всяком случае, его домочадцы ходили за водой к колодцу, что был примерно там, где сейчас проходит Казарменный переулок. Колодцы тогда были не у всех домов (в описях довольно часто встречаются дома, при которых, например, «полколодца», то есть один колодец приходился на два дома). Но вряд ли дом мог быть особенно далеко от какого-нибудь колодца.
Итак, лет триста пятьдесят назад зажиточный лавочник Григорий Офонасев купил приглянувшийся ему кувшин, нацарапал на нем надпись и определил для носки воды. Но в какой-то день веревка, на которой тянули кувшин, оборвалась, и, оправдывая пословицу, он оказался на дне колодца. А в наши дни строители нашли его и передали в музей города.
СЕРВИЗ КНЯЗЕЙ ГРУЗИНСКИХ
В Москве есть такой район – Песчаные улицы.
Сейчас здесь выстроились большие красивые дома. И рядом с ними кое-где еще недавно стояли маленькие домики с их зелеными садиками. Весной в этих садах пышно цвела сирень. И любители-садоводы выводили такие ее сорта, на которые приезжали потом любоваться со всей Москвы, да и не только из Москвы.
А неподалеку, на Ленинградском проспекте, позади станции метро «Сокол», находится кладбище и неприметная маленькая церквушка.
Случайного посетителя поразит здесь обилие могил представителей знатных грузинских фамилий – Цициановых, Багратионов. Сам прославленный полководец, герой Отечественной войны 1812 года Петр Иванович Багратион поставил тут обелиск на могиле своего отца Ивана Александровича.
На цоколе обелиска высечен герб Багратионов. Два льва, стоящие на задних лапах, держат в передних лапах увенчанный короной фигурный щит. Поле щита разделено на четыре части, в которых можно различить изображения державы, арфы, пращи и сабли, скрещенной со скипетром. Сколько знаков царской власти – корона, держава, скипетр! И в самом деле, Багратионы происходили из царского рода. Они были потомками грузинских царей Багратидов. А грузинские цари выводили свой род от царя Давида. Вот откуда на гербе изображение арфы и пращи! Ведь, согласно легенде, юноша Давид убил на поединке вражеского богатыря Голиафа, метнув камень из пращи. А позже тот же Давид якобы сложил знаменитые песни-псалмы, которые сам пел, аккомпанируя себе на арфе. Пращу и арфу царя Давида поместили в своем гербе потомки грузинских царей, поселившиеся в Москве лет триста назад и получившие впоследствии российское дворянство с титулом князей Грузинских. Багратионы были в близком родстве с Грузинскими и носили тот же герб.
Но почему похоронены здесь эти знатные грузины? В XVII веке на этом месте было село Святые Отцы. Вероятно, оно называлось так потому, что поблизости был мужской монастырь.
Вскоре село стали называть Всехсвятское, по церкви, которая и сейчас еще носит имя «Всех святых». Принадлежало оно царскому родственнику, боярину Ивану Милославскому. Свою дочь Федосью Милославский выдал за сына грузинского царя Арчила, царевича Александра Арчиловича, и дал ей в приданое Всехсвятское. Так эти места оказались во владении потомков грузинских царей.
Царевич Александр Арчилович принадлежал к той группе талантливой молодежи, которой еще в юности окружил себя Петр Великий. Он был товарищем детских игр царя, вместе с ним проходил военную выучку в «потешных полках» и до конца своей недолгой жизни остался его верным другом и сподвижником. Сопровождал Петра в его известном путешествии за границу и совершенствовался там в военном деле (кстати, живя в Голландии, он носил фамилию Багратион). Возвратившись, Александр Арчилович руководил переустройством русской артиллерии. В его ведении был Пушкарский приказ и Пушечный двор, о котором мы уже говорили. Но молодой генерал артиллерии (он первый получил это новое в России звание генерал-фельцехмейстера) попал в плен под Нарвой, а когда лет через десять шведы наконец согласились обменять его на шведских генералов, находившихся в русском плену, Александр Арчилович был уже так изнурен длительным заточением, что по дороге в Россию умер. Петр чтил память своего друга и соратника. Всехсвятское вместе с другими имениями было закреплено за родней Александра. И именно здесь начал Петр в 1722 году знаменитый праздник победы над шведами.
